1
Полетаев был в шоке, увидев в половине второго ночи на пороге дома свою рыжеволосую подругу. От апоплексического удара его уберегла железная воля и годы тренировок.
— Ты… что здесь делаешь?
— Стою перед тобой, как конь перед травой, — ответила Даша, пытаясь прорваться в глубь квартиры.
— Ты же должна быть на даче!
— Хочешь верь, хочешь нет, но меня там нет. Впустишь меня, наконец?
— Проходи.
Подполковник освободил проем. Сказать, что он был недоволен — ничего не сказать.
— Как тебе удалось сбежать?
Вместо ответа Даша повернулась задом и наклонилась, демонстрируя печальные последствия побега.
— Убедительно.
Дыра на штанах размером с сами штаны произвела на Полетаева сильное впечатление.
— Я так понимаю — наши собачки постарались? — засмеялся он.
— Собачки! — Даша обратилась к подполковнику разгневанным ликом. — Это не собачки, это волкодавы, натренированные на живого человека. Они меня чуть с потрохами не сожрали.
— А чего тебе на даче не сиделось? По проблемам заскучала? — Полетаев помог гостье снять куртку. — Надо было тебя цепью к печной трубе приковать…
Даша была слишком возбуждена, чтобы обращать внимание на его ворчание.
— Послушай, Филипп и моя двоюродная бабуля окончательно тронулись. Если не вмешаться, моему отцу кранты.
Полетаев только рукой махнул:
— Я это уже слышал миллион раз. У вас вся семья такая. Ради этого ты разбудила меня посреди ночи?
— Нет, конечно. Я знаю, кто похитил дело моего деда из архива.
Полетаев шумно выдохнул и потер лоб.
— Так пойдем на кухню, я приготовлю кофе, и ты расскажешь все подробно.
Дашу уговаривать не пришлось. Прошмыгнув в ванную, она быстро умылась, переоделась в хозяйское и появилась на кухне краше прежнего.
— Когда ты уехал, я принялась размышлять — кто же мог быть уборщицей, похитившей дело из архива Минобороны. И почти сразу поняла. — Она выжидающе замолчала.
Полетаев усмехнулся.
— Ну, не томи.
— Маневич, домработница Миллера.
В лице подполковника не дрогнул ни один мускул.
— Смело, — сказал он, и было не понятно, к кому именно относилось это замечание. — Откуда такая уверенность?
— Начнем с того, что благодаря Генриху Рейнгольдовичу она была прекрасно знакома с историей моей семьи…
— С историей твоей семьи уже пол-Москвы знакомо, — перебил Полетаев. — Это не доказательство.
— Доказательство — ее звонок французским адвокатам. — Даша выложила на стол полученный у Миллера факс. — Можешь связаться с ними и поинтересоваться, с какой именно просьбой она к ним обращалась. Уверена, что все они назовут тебе фамилию Вельбах.
Полетаев посмотрел на часы и отложил факс в сторону.
— Допустим. Еще что?
— Так, всякая ерунда, вроде той, что Оксана — ее крестница… — Даша с нарочитым равнодушием зевнула.
Подполковник задумчиво побарабанил пальцами по столу.
— Ну, допустим, а при чем здесь твой отец?
Даша легла грудью на стол, широко расставив локти.
— Скажи, ты согласен с тем, что Скуратовы были убиты ради…
— Нет, не согласен. — Подполковник даже дослушивать не стал. — Лично я понятия не имею, почему они были убиты и были ли убиты вообще. — Он сделал вид, что задумался — Кажется, кто-то мне говорил, что на вашем роду фамильное проклятье лежит… Все никак не могу вспомнить, кто бы это мог быть.
— Прекрати, а? — Даша густо покраснела. — Ты же не будешь отрицать того факта, что если бы Скуратовы не погибли, то не видать Богдану замка, как собственных ушей.
— Какое это имеет значение? Все равно теперь ему все достанется.
— О, и этот туда же! — Даша всплеснула руками. — Ну ладно, Филипп дурачок, никого кроме своей обожаемой маман не видит. Но ты-то нормальный человек!
— Допустим. И что с того?
— Что с того! В отличие от бабушки, мне не безразлично, кто, в конце концов, окажется владельцем всего ее барахла…
