шеи с металлом ошейника. — Давай, — он протянул руку, но толстяк замотал головой.
— На ходу никак, там замок очень хитрый. Вот будет привал, тогда и…
— Ясно, — перебил маг и, не говоря больше ни слова, заставил лошадь отойти в сторону. Интерес к дальнейшему разговору иссяк и Вальдрес вновь погрузился в размышления.
* * *
Постоялый двор расположился чуть севернее врат, примкнув к самому подножию Небесного Хребта. От тех, что Вальдрес видел ранее, его отличали лишь раздувшиеся размеры, обусловленные сезонными наплывами постояльцев да наличие двух складских помещений находящихся на некотором удалении от главного здания. Сама же гостиница была о трёх этажах, что говорило о высокой стоимости ночлега в ней.
Когда караван преодолел последний поворот и вдали показались стены постоялого двора, до того весьма словоохотливый караванщик заметно напрягся. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что? явилось причиной нервозности грузного Залифа. А ну как господин маг затребует лучшей комнаты, позабыв о своём нынешнем обличии. Его после такого даже на порог больше не пустят. Кому захочется иметь дело с караванщиком, чьи слуги ведут себя настолько нагло, тем более эти отродья менк'оа, которых никогда не пускали внутрь главного здания. Слуги ночевали под крышей обширного сеновала. Поэтому Вальдрес, увидев нервное напряжение на лице караванщика, сам предложил заночевать со слугами, тем самым разрядив обстановку…
Стянув сапоги с не привыкших к обуви ног, Вальдрес подбил себе добрый пучок сена и, подложив под голову свой мешок, с блаженством растянулся. Уже через несколько дней он будет в родном Келире и радость от того, что через столько лет сможет посетить отчий дом, отодвинула остальные проблемы на второй план, сделав их менее значительными. Там под деревом рулхх Вальдреса дожидается личный тайник, который они сделали вместе с дедом. Старый Аклитес знал толк в схронах и на совесть заговорил детский секрет, вызвав тем самым в юном Вальдресе гордость от того, что никому кроме него и деда было не под силу открыть этот тайник. Поначалу мальчик хранил там разноцветные стекляшки, обломок старого кинжала да книгу с интересными историями, которую дед привёз из очередного странствия, но постепенно и сам старый магистр стал доверять тайнику внука, складывая туда различные артефакты, найденные в бесконечных путешествиях. Среди всего этого магического богатства был один, за которым Вальдрес и направлялся…
— Эй, — раздался вдруг звонкий детский шёпот. — Эй, ты где? Эй, Вальдрес.
Маг поморщился. Ну кому ещё он мог понадобиться в этой глуши? И чего этому ребёнку не имётся? Ведь разбудит же остальных, и тогда ворчания точно не оберёшься. А магу сейчас как никогда хотелось побыть в тишине. Но видимо не судьба. Из-за толстой сваи выплыл тусклый шарик желтоватого света, облепивший масляную лампу словно мошкара. Лампу нёс босоногий мальчик-служка лет семи, одетый в пусть и поношенную, но довольно прочную тканую рубаху тёмно-серого цвета, и такие же штаны.
— Ну и чего ты разорался? — зло зашипел на мальца потревоженный маг.
Паренёк поднял светильник повыше, чтобы разглядеть говорившего и непроизвольно ойкнул. Испугавшись, попятился, обо что-то споткнулся и едва не уронил лампу на сено. Глаза у него при этом сделались совершенно круглые.
— Тише ты, — Вальдрес сел, облокотившись о балку, — не ровен час, ещё спалишь здесь всё. Что, никогда менк'оа не видел?
Пацан энергично замотал головой и маг грустно усмехнулся:
— Да уж, а менк'оа, свободно говорящего на торрисе никогда не видел даже я…
Он встряхнул большими ушами, прогоняя грусть и спросил:
— Ну и с какой целью ты меня искал?
— Я еды принёс, — пискнул паренёк, — вот.
Он поднял плетёную корзину, которую Вальдрес ранее не заметил. Потом поставил её у ног мага и торопливо отскочил. Вальдрес придвинул корзину поближе и, откинув тряпицу прикрывающую содержимое, задумчиво произнёс:
— И кто же это такой щедрый? — он поднял взгляд на юнца. — Кто велел принести мне еды?
— Господин из прибывшего сегодня каравана, — едва выдавил из себя мальчик. Видно было, что его держит лишь страх перед ужасным менк'оа, иначе он бы уже улепётывал во все лопатки. — Такой толстый…
— Ясно, — протянул Вальдрес.
Он недолго думая расстелил тряпицу прямо на сене и стал выгружать на неё содержимое корзинки. Внутри оказалась краюха свежего хлеба, запечатанная бутыль с вином (хотя там могло оказаться и местное пиво) и котелок из которого шёл умопомрачительный аромат мясной похлёбки.
— Что ж, спасибо тебе почтенный Залиф, — проговорил потрясённый такой заботой маг.
— А? — не понял пацан.
— Вот что, малый… как там тебя?
— Нурша я, — малец шмыгнул и вытер нос рукавом.
— Вот что, Нурша. Я, конечно, собирался, как следует выспаться, но раз уж такое дело, то давай, — он похлопал рядом с собой, — составь мне компанию.
Видя, что парень от страха вот-вот сорвётся с места, Вальдрес протянул руку и извлёк лампу у него из руки. Затем перевернул опустевшую корзину и, водрузив светильник на её дно, вновь похлопал рядом с собой:
— Не бойся, Нурша, я тебя не съем, — маг озорно подмигнул. — Как видишь, еды у меня сейчас даже с излишком. Поэтому давай садись и поешь со мной. Вон у тебя уже и кожа к костям прилипла.
Но видя, что малец так и не решается сесть, со словами: «Если поешь, я тебе одну интересную историю расскажу» — маг потянул его за руку, заставляя опуститься рядом с собой. Парень боязливо подтянул колени, обхватил их руками и с любопытством, но не без опаски стал наблюдать за действиями Вальдреса. Маг хмыкнул, но, ничего не сказав, открыл крышку котелка, над которым тут же заклубился благоухающий пар. Паренёк повёл носом и невольно сглотнул наполнившую рот слюну, что не осталось без внимания Вальдреса. Достав из котелка деревянную ложку, он зачерпнул немного похлёбки и, попробовав, блаженно зажмурился.
— Уфф, вкуснотища… давай, не стесняйся, — маг протянул ложку мальцу и, отодвинувшись от котелка, вернулся на своё место у балки.
Повторного приглашения Нурше не потребовалось. Ударивший в ноздри пряный аромат варёного мяса пробудил с таким трудом подавляемый голод, который моментально выветрил из головы все страхи и заставил схватиться за ложку. Парень уселся перед котелком на колени
