Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 138
– Я была уверена, что вы поймете. И вот теперь, когда Джастин сознался в столь многом и когда мне стало известно, что он совершил, я полагаю, что больше нет никакого смысла поддерживать такое равновесие. Больше я не могу защищать его в надежде на то, что он снова образумится и семья вновь займет главное место в его жизни. Этого не произойдет. В полиции считают, что он совершил умышленное убийство человека.
– Да, вы правы.
– И он стал причиной серьезной травмы у вашей бабушки.
– Да, тоже верно.
– Знаете, он попросту одержим своей идеей. Это, конечно, не оправдание, но факт. Примерно три года назад умер его двоюродный дедушка. Джастин нашел письма, дневник – все то, что связывало его семью с вашей семьей и с пресловутым «приданым».
– Информацию о Виолетте Лэндон и Натаниэле Бруме?
– Именно. Я знаю очень немногое, так как он сразу начал таиться, многое скрывал от меня. Наша с ним жизнь стала меняться именно с того момента. Он начал свои изыскания, раскопки. Стал тратить на что-то большие деньги. Я не буду утомлять вас совершенно ненужной информацией о проблемах Джастина и о его способности сваливать вину за свои провалы, ошибки и собственную глупость на окружающих. Я скажу только одно: чем больше он узнавал о своих предках, тем больше считал вас и ваше семейство виновными в его собственных неудачах. Более того, когда он узнал, что я знакома с вашей женой и иногда с ней работаю, он расценил это как знак судьбы. Кто знает? Возможно, так оно и было.
– Он преследовал ее.
– Да. Правда, я не знаю, до какой степени. Он обманывал меня, и мне кажется, честно говоря, возжелал ее. Джастин убедил себя, что любит Линдси, прежде всего, потому, что она принадлежала вам. Он хотел получить все, что принадлежит вам, и считал, что имеет на это право. Мне ничего не было известно о покупке им дома в Виски Бич, о частном детективе, о проникновениях в ваш дом. В те месяцы, что предшествовали гибели Линдси, я знала только одно – мой муж ускользает от меня, лжет мне. Я думаю, мы понимаем, что это значит? – сказала она, обращаясь к Эйбре.
– Да, наверное.
– Я перепробовала самые разные средства и наконец решила прекратить препирательства с ним по поводу времени, денег и заставила себя просто переждать. У него и раньше появлялись разные идеи фикс, и нередко бывало и так, что он отдалялся от семьи, но потом, в конце концов, всегда возвращался.
Мгновение Иден помолчала, заложив за ухо выбившуюся прядь.
– На сей раз все было иначе. Он сообщил мне, что собирается просить развода. Просто так, вполне повседневным формальным тоном. Мол, не хочет больше жить со мной и не желает притворяться, что любит меня. И вновь я не стану утомлять вас подробностями, но эти слова буквально оглушили меня. Я была вне себя. Мы долго ругались. Он говорил чудовищные вещи, какие обычно говорят в подобных ситуациях. Затем сказал мне, что у него связь с Линдси. И что только с ней он чувствует духовную близость – и прочие банальности, – и что они намерены пожениться.
– Это, наверное, было чрезвычайно неприятно и больно слышать, – заметила Эйбра, когда Иден замолчала.
– Да, это было ужасно. Самое страшное мгновение моей жизни. Все, что я любила, чему верила, ускользало у меня из рук. Джастин заявил, что детям мы обо всем сообщим после выходных, а до этого у нас есть масса времени, которое мы проведем с ними и тем самым смягчим удар. Сказал, что спать будет в комнате для гостей и что мы должны сохранять внешние приличия. Я клянусь вам, что он говорил словами Линдси. Он перенял ее стиль, интонацию. Вы понимаете меня? – спросила она Эли.
– Да, конечно.
Расправив плечи, Иден кивнула.
– Все то, что я скажу дальше, я скажу не для полиции и не для моего адвоката, не для записи, но, я полагаю, вы заслуживаете знать это, а я должна высказаться.
– Я знаю, что вы убили ее.
– Неужели вам не интересно узнать, что произошло в тот вечер? Узнать, почему и как?
Прежде чем Эли успел ответить, Эйбра накрыла его руку своей.
– Мне интересно. Я бы хотела знать.
– Вот тут и срабатывает то равновесие, о котором я говорила. Вы готовы уйти, потому что преисполнены злости и негодования, а она помогает вам остаться, так как понимает, что полное знание происшедшего поможет вам окончательно оставить все в прошлом. Насколько, конечно, это вообще возможно.
– Вы хотели встретиться с ней, – начала Эйбра.
– А как бы вы поступили на моем месте? Джастин позвонил мне и сказал, что передумал и что мы можем ничего не говорить детям еще несколько дней. Линдси была очень расстроена из-за ссоры с вами, Эли, и ей нужно было успокоиться. Ему нужно быть с ней. Учитывали ее желания и его интересы, а то, что нужно было его семье, Джастина не касалось. Я думаю, что они друг в друге культивировали самое худшее, – заметила Иден. – Самое подлое и эгоистичное.
– Возможно, вы правы. – Эли сжал руку Эйбры и подумал, насколько же ему посчастливилось в жизни.
– И вот я пошла к ней, хотела попытаться урезонить ее. Я даже хотела воззвать к ее лучшим чувствам. Она все еще злилась, очень злилась из-за вашей с ней ссоры, из-за того, что вы ей сказали. Сейчас, вспоминая нашу тогдашнюю встречу, я думаю, что она чувствовала себя немного виноватой. Впрочем, не слишком. Линдси впустила, провела в библиотеку, потому что хотела выговориться, покончить со всем раз и навсегда, чтобы они с Джастином могли уехать. Мои слова не произвели на нее ни малейшего впечатления. Наша дружба, мои дети, моя семья, боль, которую она мне причинила, ничего не значили для нее. Я умоляла Линдси не отнимать у меня мужа, не забирать отца моих детей. Она же в ответ заявила, что я наконец должна повзрослеть. То, что произошло со мной, сплошь и рядом происходит в мире взрослых людей. Линдси говорила мне чудовищные вещи и наконец повернулась ко мне спиной. Она отмахнулась от меня и от моей боли, как от назойливой мухи.
Сделав паузу, Иден положила руки на стол.
– Остальное я помню плохо. Как будто действовала не я, а кто-то другой, а я только наблюдала. Кто-то другой – тот, кто схватил кочергу, нанес удар. Я как будто лишилась рассудка.
– Это может сработать, – спокойно заметил Эли, – если ваш адвокат не глуп.
– У меня хороший адвокат, но в любом случае я шла в тот дом совсем не с целью причинить ей какой-то вред. Я хотела упросить ее оставить в покое моего мужа. Когда я пришла в себя, когда было уже слишком поздно, я вспомнила о своей семье, своих детях и поняла, что это может для них означать. Я уже не могла изменить сделанного в мгновение безумия, единственное, что мне оставалось, – попытаться защитить свою семью. Поэтому я пошла домой. Сняла с себя всю одежду, которая на мне тогда была, и разорвала ее. Клочки сложила в сумку, поехала к реке и утопила их. После чего поехала домой и стала готовить ужин. Когда Джастин вернулся домой, он был на грани истерики. И я сразу же поняла, что мы сумеем защитить друг друга, и это будет означать, что в дальнейшем мы сможем все оставить в прошлом и воскресить наш брак. Я чувствовала, что он нуждается во мне. Линдси наверняка погубила бы его. Собственно, что она и сделала. И оставила она мне мужчину, с которым я уже больше ничего не могла поделать, которого не могла спасти. Я махнула на него рукой и попыталась спасти себя.
Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 138
