В итоге прижали остатки героев к северной городской стене, их к тому моменту осталось от силы десятка три, где я приказал занять крыши, после чего мы эти три десятка методично расстреливали, как в фильме про Спарту. Ну, помните такой дебильный, далёкий не только от историчности, но даже от логики, но зато цепляющий за душу вскриком: «Это Спа-а-арта-а-а-а!»
Когда последних бойцов противника методично и планомерно дорезали, я, допив очередную баклажку с раствором мёда… Тришка, этот балбес, таскал с собой штук пять, и когда успел захватить, ибо наравне со всеми защищал дом, главный вход, а потом снайперил в патио?.. В общем, допив очередную, но, карамба, не последнюю баклажку, я спокойно пошёл в сторону наших бюджетных кормёжечных. Куда, блеять, мог ещё пойти командир уровня графа утром после ночного боя? Абздец!
Там всё пыхало и шкворчало, вился дым над печной трубой, вокруг издалека распространялся приятный запах еды.
— Девчонки, одного залётного графа покормите? — произнёс я, стараясь улыбаться, бывшим пленницам. Бой закончен, пора в норму приходить и считать убытки и потери. Без этого никак. А я в астрале наполовину.
Девчонки что-то ответили. Что-то сообразили на стол, правда, видно, что вчерашнее. Почему с утра начали готовить? А кто им говорил, что нельзя? Еда всегда нужна. Не работягам — так мы после боя отведаем, и так и получилось. Хотя к вечеру, когда город успокоился, сюда пошла и беднота, но утром и в обед потчевались мы.
И только тут, за столом, накрыл отходняк. Крики раненых, которых приказал не щадить. Вопли женщин в домах, куда врывались. Это был… 3,14сдец. Но я шевелил ложкой и наяривал гретую овсяную кашу, стараясь держать покерное лицо. Я — граф. На меня — смотрят. И я больше не начинающий феодал Ричи, я сто семнадцатый граф Рикардо Пуэбло, сын своего отца, внук своего деда. И вообще наследник своей родни, а у меня та ещё семейка. Не только мой отец короля на йух посылал, и до этого боевые пращуры попадались регулярно. Ибо у нас тут орки, не станет нас даже наикрутой король просто так трогать, чем мы всю историю и пользовались. Такой авторитет семьи нельзя ронять, даже если ты залётный попаданец и тебе хреново.
Потом, позавтракав, взял себя в руки и пошёл интересоваться, что там и как в датском королевстве? Гонцы от других баронов уже отчитались — нашли меня в таверне, один за одним, по очереди. Были атаки на трое ворот, все отбиты. Атаки на казармы не было, только блокада, но зато самая серьёзная — деблокировать смогли только ударом конницы Алькатраса в спину нападавшим. У баронов не было всемогущего меня, способного не спалить, но всяко напугать волной огня снайперов-арбалетчиков на крышах. А потому потери были у всех. Но не настолько всё плохо, как боялся. В сумме около сорока человек не досчитались мы в Магдалене этой ночью. Из пяти сотен. М-да…
Однако настроение у личного состава не было подавленным, отнюдь. Все праздновали победу и смотрели на проходящего мимо меня и моих телохранов с восхищением. Средневековье — мир Личности. Если ты удачливый полководец, с тобой можно награбить хорошей добычи — на тебя молиться надо, с тобой на край света пойдут. А чо б с фартовым перцем-то не сходить? А потери? Это дело солдатское — умирать. Нам, цветочкам постмодернизма многое здесь с наскока не понять. Над ценностью человеческой жизни тут никто не трясётся.
Подбежал один из десятников Мериды. Козырнул прижатым к груди кулаком, доложил, что дома всех бунтовщиков взяты под стражу, то есть под охрану, когда будет приказ начинать собирать трофеи?
Рано. Сильно рано. Я ждал людей Клавдия. Приказал ничего не трогать и охранять до победного — это слишком сложный вопрос, чтобы решать сгоряча. Быстро двинулся к дому бургомистра — у меня два десятка бойцов, должен справиться, если что, а из запертого города эта сука всяко не уйдёт. Но опоздал, Ковильяна лично, в смысле во главе своих воинов, волок урода в сторону Сенатской площади. Дом сеньора бургомистра дымился, но меня заверили, что самое ценное вынести успеют. Махнул рукой — пускай их. Вину этого перчика докажем, никто не предъявит, а собирать трофеи воины дядьки Рикардо умеют — опытные.
А вот и Клавдий. У Сената. Лично. Бледный, но как и я, на адреналине, сна ни в одном глазу.
— Начинать? — вместо приветствия спросил он.
— А ты ещё не начал? — поддел я.
— Мне твой «одобрямс» нужен был. — Он сделал вид, что засмущался, но именно что сделал вид. Все нужные люди наверняка уже под охраной в магистрате, «одобрямс» нужен, как без него, но лишь для галочки.
— Тогда тащи их всех в кабинет бургомистра. Символичное там место.
— Десять минут. — Он повернулся идти выполнять следующий пункт плана, но обернулся. — Пуэбло, всё прошло великолепно! Если не выгонишь — я в твоей команде! — И поднял вверх большой палец. Ну, это ж римляне сей жест придумали. Хотя тут в него вкладывается схожий, но немного иной смысл, не как у нас.
Семнадцать сеньоров. Некоторые опасливо закутываются в плащи — под плащами исподнее, похватали их в чём были. Ничего эдакого, просто исподнее это не солидно. Мне было плевать, потерпят — в отличие от них, другие эту ночь кровь проливали. Ах да, моя чешуя вся в крови, что придём не зловещести. Для переговоров такого уровня гут.
— Таким образом, сеньоры, — закончил я краткую речь, в которой констатировал произошедшее, особо сделав ударение на том, что бывший бургомистр Варг арестован в связи с подозрением в… Государственной измене. Так и сказал, сеньоры прониклись непривычным, но интуитивно понимаемым термином. — Таким образом, сеньоры, сейчас главами города являетесь вы. Ваше сообщество, совет — как хотите, так ваше собрание и называйте. И кто средь вас главнее, первый из равных — также увольте, решайте сами. И у меня к вам, как к коллективному бургомистру, концентрированной власти, главный и единственный вопрос. Мне грабить Магдалену?
Тишина.
— Мои люди взяли под контроль улицы и дома, где проживали бунтовщики и могут начать сбор трофеев в любой момент, — пояснил я «для тупых». — Мне отдавать приказ на начало?
— Сеньор Пуэбло, что за вопрос? И почему нам? — Это смешная шапочка, он и в наше прошлое общение «быковал». Я коварно, как злой гений из дешёвого американского фильма, улыбнулся.
— Потому, что какое бы вы решение ни приняли, будете за него в ответе ВЫ, — выделил я это слово. — Ибо я всем открыто расскажу, что вы РАЗРЕШИЛИ мне грабить город.
— А что, может быть как-то иначе? — А это молодой купец из гильдии оружейников, лет тридцать, для падре маловато, но это не мои заморочки — раз пустили в свой круг, значит достоин.
— Конечно. Зачем подвергать риску жизнь горожан и их имущество? Вы от имени глав города даёте мне выкуп. Откупаетесь. И я останавливаю процесс сбора трофеев. Как вы правильно подозреваете, да и я на логику и здравый смысл не жалуюсь, мои солдаты наверняка обнаружат, что что-то плохо лежит не только в домах бунтовщиков. Но и в соседних тоже. Может возникнуть новая свалка с массовым истреблением как моих воинов, так и горожан. На моих бойцов местным жителям, разумеется, плевать, но погибнет и множество горожан. И то, что вы дали добро на эту кровавую свалку — вам икнётся не раз. Уверены, что хотите разгребать это дерьмо потом десятилетия?
