статуи (мраморную придётся выбросить…), подвязать поломанные ветки апельсинового деревца и пересадить цветы в новый вазон (прежний уже не склеить). Ах да, и кому-то ещё предстоит очистить пол от конского навоза, потому что кентаврик очень сильно напугался…
– На фига вы вообще этого подросткового коня в дом впустили? – ещё с едва заметным в голосе раздражением спросил Тимохин, вспоминая, как на церемонии Тыгдыканус попросил Марию присмотреть, пока он в походе, за его дорогим племянником. – Поставили бы его в стойло. Что у вас, конюшни нет?
– Ик? Э-э-э, нет, ува… ик… уважаем… мый Александр, – лениво ответил сатир, с трудом ворочая языком. – Тыгдык… тыг… канус, уважаемый в полисе чело… э-э-э… уваж… аемый в полисе конь… нет… короче! Уважа… мый у нас воин. Вот! К нему и… ик!.. к его племяннику ни-и-зя без почтения.
Силы покинули тщедушного рогатого распорядителя, и он, раскинув копытца, завалился боком на Тимохина, сразу же захрапев.
– Э, да ты, ваше благородие, нарезался! – процитировал Жоржа Милославского парень и без всякого сочувствия спихнул сатира на пол. – Ну что, однополчане, какие планы на остатки вечера и грядущую ночь? Спать, честно говоря, что-то не хочется. Ни в одном глазу.
– Мне тоже неохота, – отозвался Всеволод. – Но никаких особых идей об вечернем досуге, увы, нет. Разве что только… – Его голос заговорщицки понизился. – Думаю, не сходить ли к девчатам в купальню, принять ванну вместе с ними?
– С ума сошёл? – повертел пальцем у виска его напарник, и Ашас согласно закивал. – Что-то я не помню, чтобы кто-то из них нас с собой звал. А явиться в женскую баню без приглашения – это, извиняюсь, лучший способ шайкой в лоб словить! А в случае с Варькой так и того хуже. Ты вспомни, с чем она уходила.
Саша намекал на то, что их начальница вернулась за своим оружием и кейсом. То есть в ванную лейтенант пошла вооружённая. Данный аргумент заставил Долгорукова задуматься, и он, почёсывая затылок, стал просчитывать всевозможные риски своего скоропалительного плана. Получалось, что если Варвара Андреевна посчитает визит своих подчинённых на территорию купальни нежелательным актом, то РПР в её руке может запросто обеспечить вторженцу бездетное существование.
Понаблюдав за его потугами, Тимохин осуждающе помотал головой, сплюнул и, чертыхнувшись, выдал:
– Сева, хватит тупить! Что ты всё о низменном думаешь, тебе дома девчонок мало? Ты только представь, где мы находимся! – Он сделал паузу, пытаясь определить, дошёл ли до напарника смысл сказанного. Но, видя в его взгляде недоумение, с досадой в голосе продолжил: – Мы в мире граней! Неужели ты хочешь, чтобы у нас осталась в воспоминаниях только вечерняя выпивка и мысли о ванной?
– Что ты имеешь в виду? – настороженно спросил Долгоруков, подсознательно уже догадывающийся, куда клонит его приятель.
Приблизившись почти лоб в лоб и понизив голос до шёпота, Александр выдохнул:
– Я предлагаю смотаться из города и сбегать посмотреть на грани.
– Плохая идея! – раздался вдруг строгий, решительный голос, заставивший напарников оглянуться.
Выдавший столь критическую оценку Ашас даже не смотрел на ребят. Его взгляд с какой-то тоской был устремлён поверх крыши на звёздное небо. Сидя на бортике фонтана, закинув ногу на ногу и обхватив колено руками, бывший эмиссар всей своей позой выражал напряжение наравне с обречённостью.
– Это очень плохая идея, Саша, – повторил он, игнорируя осуждающие взгляды коллег. – Вы хотите пуститься в глупую авантюру в незнакомой местности, в неизвестных условиях, совершенно не готовые к тем перипетиям, которые могут вас тут ждать.
Он наконец-то неспешно посмотрел в глаза «близнецу», с той же строгостью в голосе и тоской во взгляде продолжив:
– Вы сами только что сказали, что это – мир граней. Подумайте, друг мой, сюда присылают специально подготовленных героев, граничар. Делаю акцент на слове «специально». Да, их готовят не как вас с Всеволодом. Там совсем другой уровень отбора и обучения. И только такие высокопрофессиональные мужи могут нести здесь свою нелёгкую службу. Поэтому извините меня за прямоту, но не вам, с вашей физподготовкой, заниматься «исследованием» здешних достопримечательностей. Грани – не место для развлекательных туристических походов.
Александр, уперев руки в боки, лишь презрительно усмехнулся и собирался уже в самых нелестных выражениях высказать Ашасу своё мнение о его заботе, как вдруг до их слуха докатился далёкий, резкий гул. И как показалось ребятам, пол у них под ногами едва заметно задрожал.
– Второй, – констатировал Всеволод.
Напарник кивнул. Агент тьмы тоже склонил голову в знак согласия. Действительно, это был второй взрыв, раздавшийся с момента ухода войска из полиса. Первый они услышали ещё засветло, когда солнце только-только садилось за гору. Громкий раскат, принесённый ветром, напугал жителей города и сообщил астраханцам, что первый ствол контрабандного оружия богов использован.
– Далеко же они забрались, – констатировал блондин, хотя всем троим это и так было понятно. – Еле слышно…
– Даже дальше чем ты думаешь, – прокомментировал Тимохин. – Полагаю, в этой долине, зажатой горами, хорошая акустика и звук в ней разносится беспрепятственно.
Они некоторое время помолчали, прислушиваясь, не рванёт ли ещё. Однако больше взрывов не раздавалось. Стукнув кулаком в ладонь, Александр решительно заявил:
– Всё, хорош мякиш мять. Чем дольше сидим, тем меньше времени остаётся, чтобы совершить задуманное. Ну так как, лысый? Ты идёшь со мной или дома отсидишься?
«Дома отсижусь», – по здравом размышлении мысленно ответил Всеволод, понимая, что затея его напарника крайне опасна. Но также он понимал, что остановить Тимохина уже не получится, тот всё равно сделает по-своему. Сбежит.
А ему, как старшему в их паре, потом отвечать перед лейтенантом за проделки напарника. Притом сам нарушитель, совершив очередное безумство, в глазах местных греков будет выглядеть героем, а он, Долгоруков, трусом и размазнёй. Допустить такое было невозможно, ему следовало сгладить свой дневной провал в храме.
– Идём вместе. И не называй меня лысым, сколько раз можно говорить!
– Хорошо, не буду, – леший знает в который раз пообещал Саша, ясное дело и не собираясь это обещание выполнять.
– Тогда и я с вами, – вдруг опомнился Ашас. – Варвара Андреевна мне голову оторвёт, если узнает, что я, будучи в курсе всей затеи, не сумел вас остановить. Так уж лучше сгину в бою, с мёртвого и спросу нет.
От его обречённого тона оба напарника нахмурились.
– Что-то мне не нравится твой пессимизм, братка! Мы убегаем, чтобы просто взглянуть на величайшее чудо природы, или чьё оно там творение, а у тебя такой настрой, словно ты с нами на собственные похороны собираешься.
– А какой, ко всем чертям собачьим, может быть ещё настрой?! – вдруг вспылил бывший эмиссар. – Если вы все предупреждения мимо ушей пропускаете. Вам кто только ни талдычит: у граней опасно!!! А вам хоть кол на голове теши, ничего понимать не желаете.
