— Мерзкая безделушка, — сказал ангел, держа Эскалибур, как червяка, найденного в салате. Ловко сломав о колено клинок, он отбросил обе половинки в стороны. — Что ж, по-моему, мы неплохо развлеклись, но пора заканчивать. Столько дел, столько дел… Прежде всего, убьем Время. Кто-нибудь хочет сказать последнее слово?
Он сделал шаг к лежавшему на кровати младенцу, и тень Харта взметнулась с пола и обернулась вокруг головы ангела, как одеяло. Ангел ухватился за темную массу, но тень лишь проскальзывала у него между пальцами.
— Джимми, останови его! — отчаянно вскрикнул Друг. — Долго держать его я не смогу!
Вцепившись когтями в тень, ангел стянул ее с себя, как липкую тянучку. Тень корчилась и упиралась, но, разорванная надвое, издала тихий стон. Ангел подождал, пока половинки Друга упадут на пол, и ухмыльнулся Харту:
— Не остановишь. И никто теперь меня не остановит. Время беспомощен, галереи беззащитны. Я запалю галерею Мощей, и от жара этого огня растает галерея Инея. Шэдоуз-Фолл мертв. Ни единой живой души не осталось в его руинах. Одержимые Бесом убили их всех, а потом убили себя. Вы — единственные, кто остался в живых. Потому что остаться позволил вам я: очень уж хотелось, чтобы у моего триумфа были зрители. Сейчас я убью Время, и все — не станет ни прошлого, ни будущего: только бесконечное настоящее, отрезанное от Бога и Божьей воли, предоставленное в мое полное распоряжение на вечные времена. И весь мир, вся вселенная познают небывалые страдания.
И вдруг с ними в комнате оказалась Дверь в Вечность, и все мигом переменилось. Нагнетенное ангелом напряжение отчаяния и злобы будто сдуло прохладным, свежим бризом, и комната внезапно ожила и наполнилась светлой верой в будущее и надеждами. Дверь стояла отдельно, без всяких опор — загадочная грифельная доска в ожидании того, что на ней напишут. Ангел уставился на Дверь в Вечность, ошеломленный тем, что произошло совсем не то, что он планировал либо предвидел, а затем, резко развернувшись, впился взглядом в остальных:
— Кто посмел притащить это сюда? Отправить ее на место!
Джеймс Харт взглянул на Дверь в Вечность, и она заговорила с ним на уровне, прежде ему неведомом: заговорила с той частичкой его самого, что вела род от Времени, и он наконец понял, что должен сделать, понял, для чего был возвращен в Шэдоуз-Фолл. Его судьба и судьба города были единым целым.
— Нет, это не твое время пришло, — будто бы невольно заговорил Харт. — Пришло мое время. Время сделать то, для чего я был рожден. Ты никогда не понимал, что это такое — Дверь в Вечность. Крестоносцам это понять почти удалось. Они считали, что это прямой доступ к Богу. Отчасти это так, но смысл глубже. Гораздо глубже. Дверь в Вечность существует, чтобы живущие могли иметь доступ к тому, что лежит за пределами жизни, но это лишь часть ее предназначения. Я являюсь последним звеном в древнем, многовековом уравнении: я собираюсь открыть Дверь в Вечность и держать ее открытой постоянно — так, чтобы все, кто покинул мир земной и прошли через нее, смогли вернуться и воссоединиться с живущими. Смерть больше не должна иметь никакой власти над жизнью. Не делай такое изумленное лицо. Дверь, по своей сути, всегда функционирует как вход и как выход.
— Нет, — взвизгнул ангел. — Нет, я не позволю тебе! Ты не остановишь меня! Ни живые, ни мертвые не могут иметь надо мной власти. Мне это обещали!
— Надо было читать пояснения в контракте, — усмехнулся Харт.
— Тогда я тебя остановлю! Я убью тебя!
Падший ангел двинулся на Харта, и Эш сделал шаг, чтобы преградить ему путь:
— Сомневаюсь. Чтобы достать Джеймса, тебе надо пройти мимо меня. А поскольку, формально выражаясь, я ни живой, ни мертвый, у меня такое чувство, что в этом тебе придется столкнуться с большими трудностями. В материальном мире ты подчиняешься физическим законам. Что означает: я сейчас надеру тебе задницу. Именно за этим я и вернулся из мертвых.
Ангел хрипло рассмеялся и бросился на Эша — тот отскочил на шаг и сцепился с нечистым, воззвав ко всей своей неестественной силе. Обнявшись, как борцы, они топтались на месте, клонясь то влево, то вправо, назад и вперед, затем ангел вырвался из объятий и сбил Эша на землю.
Упав, тот ударил ангела по ноге, повалил, и оба продолжили борьбу уже на полу. Ангел повалил Эша навзничь, прижал коленями его грудь, крепко ухватился обеими руками и оторвал ему голову. Рия завизжала. Ангел захохотал и отбросил голову — покатившись, она замерла в футе от Рии. Глаза, не мигая, смотрели на падшего ангела, который начал подниматься, а затем резко замер: безголовое тело Эша накрепко заплело руки вокруг его туловища.
Харт поместил их обоих в свой рассудок и сконцентрировал внимание на том, что вещала ему Дверь в Вечность. Он мог открыть Дверь, но на это у него ушла бы вся без остатка сила. Харт криво усмехнулся. Не очень-то и хотелось быть ее обладателем. Привычным уже усилием воли он черпнул дедовской силы, и было самым простым делом на свете высвободить всю ее одним мощным потоком.
Падший ангел издал вопль ярости и смятения, но было поздно. Эш сделал свое дело, слишком надолго завладев вниманием дьявола. Медленно начала раскрываться Дверь в Вечность, и ослепительное сияние пролилось в комнату. Ангел отпрянул, пытаясь отвернуть от света лицо. И через Дверь, шагая уверенно и легко, вышла Маделейн Креш, которая была уже больше не Мэд. Она подошла к Моррисону и улыбнулась ему. Певец ошеломленно смотрел на Маделейн, безумно желая верить в нее, но не осмеливаясь коснуться девушки. Рассмеявшись, она стиснула его в объятиях мускулистыми руками.
Дверь раскрылась еще шире и еще щедрее плеснула светом, отбрасывавшим границы мрака все дальше и дальше, пока всем находившимся в комнате не почудилось, что стоят они на широкой равнине. Из двери вышел Джек Фетч, низко поклонился Харту, а затем, припав на колено, отвесил поклон неожиданно ставшему взрослым Времени, и тот снисходительно и великодушно похлопал пугало по плечу. А за ним вышли шериф Ричард Эриксон со своими помощниками Льюисом и Коллинзом. Они присоединились к Рии и Эшу, полностью восстановленному живительным светом. И не было нужды ничего разъяснять — все знали, что Леонард больше не был возвращенцем: он вновь стал живым.
Сюзанна Дюбуа и Полли Казинс вышли из Двери вместе, весело смеясь над выражением лиц, которые их встречали. Полли подошла к Харту, и они, обнявшись, долго молчали, а Друг обнял их обоих, обернувшись вокруг четырех плеч. Следующим появился доктор Миррен вместе с верховным главнокомандующим Уильямом Ройсом, оба сокрушенно качали головами по поводу того, как же глубоко они заблуждались. Лестер Голд, Тайный Мститель, снова молодой, вышел рука об руку с воскресшим отцом Кэллегеном. Дерек и Клайв Мандервилли шли рядышком, хлопая друг друга по плечу и незлобно перебраниваясь. А за ними показались Мишка с Козерогом, Питером Колдером и Скотти, далее шествовали Оберон, Титания и Пак, ставший наконец безупречным эльфом. Мертвые вновь обрели жизнь — все раны затянулись, все боли утихли, все души утешились — и были готовы ко всему, что готовил им новый мир.
Жители Фэйрии выходили через все шире отворяющуюся Дверь, за ними — жители Шэдоуз-Фолла и крестоносцы. Люди все шли и шли на неохватную взглядом залитую светом равнину. Джеймс Харт вновь нашел своих мать и отца, и Время нашел свою потерянную любовь. Родители воссоединились с потерявшимися детьми, любимые с любимыми, друзья с врагами, и все старые счеты были забыты навеки.
