выполнить любой его приказ! Его надо остановить! Я прыгаю! Злое Око сжигает мои щиты, скоро Лагранж размоет – я прыгаю прямо сейчас! А вы как хотите! Я буду следовать Боевому Уставу! Я остановлю майора! Я буду защищать будущее всех людей в Битве Судного Дня! Надеюсь, вы тоже!
Связь оборвалась, возможно потому, что корабль Чая ушел в прыжок.
- Я же говорил, смертный воин Чай достоин, - одобрительно сказал Итсура, - Он храбр. И нам должно последовать его примеру.
- Ебать меня горько в сраку!.. – ошарашенно вставил Инкви, - Берсерк! Кто бы мог подумать!.. А ведь реально, все сходится! Суоня, чего делать-то будем? Кошкобро врывается в битву, а мы что? Будем так и дальше прохлаждаться на поверхности, хуюшки вообще куда-то прыгнем, смотри как Рэд разошелся, полыхает аж по всему горизонту!
- Будем следовать Уставу! – четко ответила Бастет, крепко сжав рукоять меча, - На корабль! Летим за Чаем, быстро! Я хочу лично посмотреть в глаза майору и задать ему парочку вопросов!
- Погнали, командир! – Инкви с энтузиазмом бросился к трапу «Молота».
- Я с вами, храбрые букашки! Раз мой корабль уже летит без меня, не буду отставать! – расхохотался Величайший, - Кажется, это будет настоящее геройское дело!
Возражать ему никто и не думал, и вот уже они втроем, 2 смертных «судьи» и герой-«элита», стремительно стартовали с Гигера, разгоняясь в его мерцающей от потока фотонов атмосфере по направлению к ближайшей точке Лагранжа. Суон хотела было сообщить о своих действиях Андрэ, но никакая связь уже не работала. Но кажется, бывший «судья» сам понял, что происходит что-то важное – лейтенант Бастет увидела по внешним визорам, уже покрывшимся рябью помех, как от «Алой Розы Печали» отстыковался такой же как у них Т-6 «Молот» и двинулся по траектории к прыжковой точке. Был ли это Андрэ или нет, понять было сложно, но Суон полагала, что ветеран на опыте понял суть происходящего и двинулся вслед за ними и летевшей вперед «Черной Смертью» Итсуры, хоть и без самого Итсуры на борту.
Буря разыгралась уже не на шутку, щиты выгорели за считанные секунды и все приборы начали сбоить. ИИ заикался и говорил всякую чушь, пришлось отрубить его, чтобы не мешал. С трудом ориентируясь в мешанине данных, Инкви рулил больше по интуиции, чем по приборам.
- Суоня, прыгаем?! Рискуем?! – возбужденно прокричал он, - Сейчас или никогда!
- Давай, Инкви! – приказала она, - Чай пошел в бой, и мы идем!
Инкви тут же запустил пространственный движок вручную, «переходник» разрядился и «Молот» звена Бастет ушел в прыжок в надежде догнать прыгнувшую вперед «Черную Смерть».
А Чай тем временем уже вышел из прыжка на той стороне. Но вышел неточно – нестабильный Лагранж исказил сигнатуру и выбросил его не в L3 возле Врат, как Чай планировал, а за тысячи километров пустоты до него. И слишком близко к Рэду. Только что Чай ушел в точку рядом с Гигером – и вот он уже летит прямо в пылающий разъяренный шар Злого Ока, прямо во встречный поток солнечной плазмы. Щиты, выгоревшие еще до прыжка, не успели восстановиться, и «Черную Смерть» обдало мощным потоком разогнанных частиц и излучения – в одно мгновение Чай оказался в эпицентре огненного урагана, сжигающего все на своем пути.
Если бы его корабль не был «реликтом», вероятно он бы не выдержал. «Черная Смерть» достойно приняла на себя этот удар. И хоть ИИ отключился, система жизнеобеспечения вышла из строя, движки заглохли и погас свет, но корабль все еще был на ходу. Аварийное питание тут же перезапустилось, от энергореакторов пошло напряжение и как минимум ручное управление осталось в работе. Корабль был жив и функционален.
Чего нельзя было сказать о пилоте.
Внезапный скачок облучения и температуры чуть не убил его. Стало так жарко, что Чаю показалось, что кровь в его жилах кипит, а внутренние органы спекаются до черной корки. В глазах двоилось и тошнило. Автоматические инъекторы силовой брони щелкали один за другим, вливая в разгоряченное тело молодого «судьи» стимуляторы. В крови Чая уже было так много медикаментов, что он мог умереть уже от переизбытка боевых веществ – но он уже не ощущал на себе их действия. Ему было адски больно, и он чувствовал, что вот-вот потеряет сознание или даже умрет.
«Нельзя умирать!» - жестко сказал он сам себе, - «Рядовой Чай, слушай мой приказ – не умирать! Выполнять боевую задачу!»
Сквозь невыносимую боль и жару, сквозь рябь в глазах и пот, заливавший обратную сторону забрала, Чай силился рассмотреть свою цель – Врата. Чтобы видеть хоть что-то, он сбросил с головы шлем, который уже никак не помогал ему, а только мешал дыханию и обзору. Когда тело не уже не выдерживало, на одной силе дисциплины, двигаясь и делая то, что надо, он взял управление кораблем на себя. ИИ так и не включился, приходилось выруливать вручную. С трудом ориентируясь по единственному кое-как работающему визору, который нещадно искажал картинку и периодически гас, Чай корректировал свой курс, ориентируясь исключительно по своим ощущениям.
Система температурного контроля силового доспеха вышла из строя, и он чувствовал, как его кожа прилипает к раскаленным металлическим и пластиковым частям внутри боевого скафандра. И он сдирает кожу при движении, как старую краску, касаясь своим голым мясом следующих горячих поверхностей.
Но Чай продолжал лететь. Он двигался к цели, к Вратам. Он знал, что на него надеются все люди, не только Итсура, но и все его друзья, все боевые товарищи, все простые смертные. В его руках был фрагментатор, без которого прыжка не могло произойти. И он должен был его доставить, даже если умрет.
Горя в плазменном потоке, Чай летел вперед и вперед на максимально возможной скорости. Из-за неисправности визоров он не видел, что туда, куда он летит, уже разгорелся бой между воинами корпорации. Смертные «Сириуса» дрались с бессмертными Кора, внося смятение в порядки других флотов. Чай не видел всего этого, он просто летел и летел, прямо из одной опасности в другую.
Одно было хорошо – масса стимуляторов, вколотых в его тело, наконец достигла кумулятивного эффекта, и дикая боль начал отступать. Почувствовав облегчение, а вместе с ним смертельную усталость, Чай вдруг осознал, что борется с невероятно сильным желанием уснуть. Глаза закрывались, конечности стали ватными, мысли тонули в разгоряченном мозгу,
