их головами собиралась темная грозовая туча. — Как здоровье твоей матери?
— Врачи говорят, что появились шансы на выздоровление. Папа даже говорил с ней утром. Ей определенно лучше, причем улучшения настали как-то сразу, практически за одну ночь. Я так счастлива … — Она замолчала и робко взглянула на Рестона. — Спенсер, я сделала что-то не так?
Вопрос неприятно задел его.
— Нет! — Он отвел глаза. — С чего ты взяла?
Она пожала плечами и склонила голову набок.
— Ну, я же вижу. Ты весь день прятался от меня, а вечером не хочешь даже поговорить со мной… Ты вообще изменился с тех пор, как мы вернулись.
Спенс покраснел и отвернулся. А что он мог сказать? Они оба были не виноваты в том, что случилось столько всего. Он попытался найти слова, но его спасло внезапное появление Аджани.
— Вот вы где! Я надеялся повидаться с вами этим вечером. До этого никак не мог справиться с делами. А тут, — он обвел рукой зал, — по-моему, очень хорошая идея, устроить подобную вечеринку. — Он присмотрелся к Спенсу. — Но ты, кажется, не особенно рад?
Не объяснять же ему, что он только что помешал сказать, возможно, самое главное в жизни Спенса. Меж тем Аджани участливо спросил:
— Ари, Спенс успел рассказать тебе все новости?
— Нет. Не хочет, — обиженно ответила девушка.
— Понятно. Скромничает по обыкновению.
Спенс начал раздумывать над вопросом, что имел в виду Аджани. Перебрал несколько версий, но так и не пришел к окончательному выводу.
Аджани, наконец, почувствовал щекотливость ситуации.
— Извините, я обещал поговорить с Пакером. Не буду вам мешать. — Он моментально растворился в толпе.
Повисла тягостная тишина. Спенс испытывал острое желание провалиться сквозь пол, но все-таки сдерживался, понимая, что Ари, должно быть, чувствует то же самое.
— Чем думаешь заняться, Спенс?
— Не знаю пока. Я только знаю, что не могу продолжать свою работу здесь.
Для Ари его слова стали неожиданностью. Однако она ничем не выдала своих чувств.
Спенс смотрел на нее, отчаянно пытаясь вернуть хоть немного той с трудом наработанной близости, которую еще недавно соединяла их.
— Здесь я уже ничего не смогу сделать, — попытался объяснить он. Но Ари решила, что говорит он совсем не о своих научных планах. Тень обиды мелькнула в ее глазах. Спенс поспешил исправить ошибку, только никакой ошибки не было. — Видишь ли, теперь моя тема не имеет значения. Пока я был там… — он неопределенно посмотрел в потолок, — что-то во мне изменилось. Столько всего свалилось на меня в последнее время… И теперь я просто не могу вернуться к прежней работе, ну, после всего, что я видел…
— Ты говоришь о том, что многое теперь потеряло смысл?
— Наверное, да. Для нас для всех наступают другие времена. — Спенс покачал головой. — Я стал другим человеком, Ари. — Он старался тщательно подбирать слова. — Впервые в жизни я осознал, что Бог призвал меня к чему-то большему, чем мои научные амбиции.
— Так это же замечательно, Спенс. — Ари через силу улыбнулась. — Я рада за тебя.
Все было неправильно. Ничего не получалось так, как он хотел. Расстояние между ними увеличилось с каждой секундой, и он совершенно не понимал, есть ли способ преодолеть эту пропасть.
— И что же ты намерен делать? — нерешительно спросила Ари.
— Наверное, должно пройти какое-то время, прежде чем я пойму, — Спенс пожал плечами.
— Наверное…
— Не хочу с этим спешить.
— Конечно.
Она совсем не хотела помочь ему. Спенс глубоко вздохнул и решительно произнес:
— Думаю, съездить ненадолго домой. Хочу с семьей повидаться и вообще… я многое недоделал, надо наверстывать…
Ари отвернулась, но Спенсу показалось, что ее подбородок задрожал, а свет как-то иначе заблестел в ее глазах.
— И я хотел спросить, не хочешь ли ты поехать со мной! Вот, наконец, я сказал то, что хотел сказать!
Она повернулась к нему — и он поразился перемене в ее лице. Спенс обдало летним теплом. — О, Спенс, правда? Ты хочешь, чтобы я поехала с тобой?
— Да. Понимаешь, есть люди, с которыми я хотел бы тебя познакомить… ну, с моей семьей. — Еще мгновение они постояли рядом в нерешительности, а потом без всякого перехода, Ари оказалась у него в объятиях. Он зарылся лицом в ее волосы. Мир в одну секунду оказался совершенно новым. И он пах лимоном.
— Ну, наконец-то, — удовлетворено произнес Аджани, обращаясь к Киру. — Мне было интересно, сколько времени им понадобится, чтобы снова познакомиться.
И Спенс, и Ари словно почувствовали, что на них смотрят. И не только Аджани с Киром. Все взгляды в зале были обращены к ним, однако Спенса это ничуть не смущало.
Аджани и Кир подошли к ним.
— Мы тут с Аджани разговаривали, — промолвил Кир. — Я должен кое-что сказать тебе в присутствии твоих друзей. — Марсианин выпрямился во весь свой немалый рост. — Я решил, что пришло время передать дары моего народа людям Земли.
— Спенс, — вмешался Аджани, — он хочет, чтобы ты возглавил группу, которая будет систематизировать и каталогизировать сокровища Марса!
Спенс растерянно молчал.
— Ты меня понял? За последние десять тысяч лет это самая важная работа! — Аджани быстро понял причину колебаний Спенса.
— Я знаю, ты хочешь помочь тем людям, которых видел там, внизу. Ты увидел мир, о существовании которого даже не подозревал, и ты думаешь о том, где взять столько еды и лекарств, что накормить и вылечить всех нищих. Только, сдается мне, Бог призвал тебя совершить нечто гораздо большее, чем ты можешь сделать в Индии. Подумай об этом! Как руководитель исследовательской группы ты будешь решать, что из наследия марсиан может быть реализовано на Земле с наибольшей пользой.
Верный своему предназначению, Аджани и здесь сумел связать казалось бы несовместимые вещи. Спенс смог заговорить не сразу. В горле стоял ком размером с картофелину. Ари взяла его руку и сжала ладонь.
— Именно этого я и хочу, — внушительно сказал Кир. — Ты доказал, что людям Земли можно доверять. Ошибки Орту исправлены; его действия принесли много страданий. Этот долг необходимо погасить. Пришло время отдать то, что было сохранено для
