Книга Охотники на мамонтов - Джин Мари Ауэл

Ознакомительная версия. Доступно 55 страниц из 273

– Неужели ты не понимаешь, что мы волновались? Ведь в метель недолго и заблудиться! – сердитым тоном поддержал его Джондалар.

Эйла пыталась вставить слово, но все говорили одновременно, и ее, похоже, никто не слушал.

Видя обращенные к ней взволнованные лица, она поняла, как все тревожились за нее, и смущенно покраснела.

– Мне очень жаль. Я не хотела причинять вам беспокойство. Обо мне так долго никто не беспокоился, пока я жила одна. Я привыкла к своей одинокой жизни. Никто не волновался обо мне, и я делала что хотела, – говорила она, глядя на Джондалара, а потом обвела взглядом всех остальных.

Мамут заметил, как огорченно вздохнула Эйла, сведя брови у переносицы, когда светловолосый мужчина резко отвернулся от нее.

Джондалар в смущении отошел в сторону, оставив Эйлу в кругу обеспокоенных соплеменников. Ее слова были справедливыми: ей так долго пришлось жить одной и она научилась прекрасно обходиться без чьей-либо помощи. Какое он имел право требовать у нее отчета или ругать за то, что она никому не сообщила о своем уходе? Но он очень испугался, обнаружив, что ее нет в доме, ведь в степи бушует снежная стихия. Джондалар знал, как легко заблудиться в непогоду, – зимы в его родных краях были холодными и суровыми, но такие снегопады он видел впервые. Зимний сезон уже близился к середине, а буран, казалось, не собирался прекращаться. Джондалар больше всех тревожился за нее, но ему не хотелось показывать, как сильны его переживания. С того памятного вечера, когда Эйлу приняли в племя мамутои, он с трудом мог разговаривать с ней. Сначала он долго страдал от обиды, считая, что она предпочла ему другого мужчину, но постепенно замкнулся в себе, раздираемый противоречивыми чувствами. При всей дикой ревности Джондалар сомневался, действительно ли он любит Эйлу, ведь было время, когда он стыдился, что привел ее сюда.

Эйла больше не делила дары Радости с Ранеком, но каждый вечер Джондалар боялся, что это может произойти. Эти мысли не давали покоя его душе, и он старался держаться подальше от очага Мамонта до тех пор, пока она не ляжет спать. Только после этого он осторожно ложился рядом с ней, стараясь случайно не коснуться ее тела; он боялся, что может потерять контроль над собой, боялся, что, не сдержавшись, будет молить ее о любви.

Однако Эйла не понимала, почему он избегает ее. Когда она пыталась поговорить с ним, то он неохотно бурчал что-то в ответ или отмалчивался, притворяясь спящим; если она обнимала его, он лежал точно каменный. Не ведая о его чувствах, она подумала, что, судя по всему, он разлюбил ее; в последнее время он даже стал спать, заворачиваясь в отдельное покрывало, боясь, что потеряет голову от обжигающих прикосновений ее тела. Даже днем Джондалар старался держаться подальше от Эйлы. Вместе с Уимезом и Данугом он организовал рабочее место в помещении кухонного очага и проводил там все дневные часы за изготовлением кремневых орудий. Джондалар не мог работать вместе с Уимезом в очаге Лисицы, постоянно видя перед глазами ненавистную лежанку, на которой Эйла провела ночь с Ранеком.

Эйла расстраивалась и переживала из-за того, что все ее дружелюбные попытки пренебрежительно отклонялись, но спустя какое-то время оставила его в покое. Только тогда он в конце концов начал понимать, что сам виноват в том, что они все больше отдаляются друг от друга, но не знал, как исправить положение. У него был большой опыт общения с женщинами, однако сейчас, когда он встретил свою любовь, эти знания, похоже, только мешали ему. Он понял, что не может поделиться с ней своими чувствами, с раздражением вспоминая тех молодых женщин, которые преследовали его, рассказывая о том, как безумно они любят его. Не желая уподобляться им, Джондалар предпочитал отмалчиваться.

Ранек знал, что они давно не делят дары Радости. Он мучительно осознавал каждое движение Эйлы, хотя старался, чтобы никто этого не заметил. Он знал, когда она ложится спать и когда просыпается, что она ест и с кем разговаривает. Ранек старался как можно больше времени проводить в очаге Мамонта. Собиравшаяся там компания часто разражалась взрывами громкого смеха, причиной которого были остроумные замечания Ранека, подшучивавшего то над одним, то над другим обитателем Львиной стоянки. Однако он был исключительно осторожен и никогда не высмеивал Джондалара, вне зависимости от того, могла услышать его Эйла или нет. Джондалар обладал чувством юмора, но никогда не блистал остроумием, и ему было трудно тягаться с Ранеком, которого природа щедро наградила этой способностью. Рядом с ладно скроенным, узкокостным Ранеком, постоянно пребывающим в состоянии беспечной самоуверенности, этот высокий и широкоплечий, волнующе красивый мужчина казался неуклюжим и неотесанным увальнем.

Зима не спеша двигалась навстречу весне, а Джондалар и Эйла все больше отдалялись друг от друга. Джондалар уже начал побаиваться, что может навсегда потерять ее и она останется здесь, с этим темнокожим обаятельным мужчиной, которого Великая Мать наделила такой странной внешностью. Он упорно старался убедить себя в том, что она имеет право выбора, а у него нет никаких прав требовать ее любви. Но его отстраненность и замкнутость объяснялись тем, что он не хотел раньше времени ставить ее перед выбором, боясь, что она отвергнет именно его.

* * *

Лютующие в степи морозы, казалось, совсем не тревожили мамутои. Запасов пищи у них было достаточно, и люди племени почти безвылазно сидели в доме, занимались обычными зимними делами и развлекались на досуге, чувствуя себя в полной безопасности в этом уютном и просторном земляном жилище. Пожилые обитатели стоянки в свободное от домашних дел время любили собираться у кухонного очага; здесь, потягивая горячий чай, они делились воспоминаниями, сплетничали, рассказывали разные истории и играли в азартные игры, используя специальные игральные бабки или отполированные кусочки бивня. Молодые обычно собирались в очаге Мамонта, где они упражнялись в игре на музыкальных инструментах, пели песни, смеялись и шутили; правда, часто компании были смешанными по возрасту, и детей, разумеется, с радостью принимали везде. Это был сезон отдыха, сезон изготовления и починки орудий и охотничьего оружия, посуды и украшений; сезон плетения корзин и циновок, обработки кости, бивней и рогов, ремней, веревок, шнуров и рыболовных снастей; сезон шитья и украшения одежды.

Эйлу интересовало, как мамутои выделывают кожу, а особенно, как они красят ее. Ей также хотелось научиться украшать одежду цветной вышивкой, перьями и бусами. В общем-то, она совсем недавно узнала о существовании такого вида одежды, поэтому процесс шитья представлялся

Ознакомительная версия. Доступно 55 страниц из 273