А! Голова болит, в ней то и дело всплывают ненужные картинки не нужных воспоминаний! Праздник, костёр, Гамия, химера, монастырь, Хавьер, кровь, Франциско что-то говорит, Михаэль раздражен, ябло…ки в руках… Точно! Вот оно! Яблоки! Ну, надо же какое странное чувство, я уже близко, точно, совсем близко. Давай, давай Мария вспоминай! Вижу в своих руках красные яблоки и… это… Стефан! Вспомнила, я пыталась изгнать демона из этого парня. Но, что было дальше? Что было после?
– Мария!
Да, это я тоже помню, Михаэль зовёт меня, Филипп как-то обеспокоенно смотрит, а потом всё в тумане…. Было так больно, что я, и пошевелиться не могла. Странный вкус, что же это? Чем меня поют? А… так вот оно как. Белладонна. Значит, я галлюцинирую…»
– У тебя в голове сплошной бред.
Обернувшись, Мария увидела перед собой очень странную девушку. Её совершенно белоснежный лик как казалось, был объят свечением в этом густом мраке. Платиновые волосы шелковым водопадом опускались до самого пояса, а бледная кожа практически сливалась с длинным хитоном цвета слоновой кости, поверх которого, были надеты доспехи из сверкающего палладия. Кованые наплечники имели такие же орнаменты, что и гиппоторакс, полностью принявшего очертания её тела. Его металлические пластины опускались по бёдрам, напоминая чешую, из-под которой, изящными волнами складок выступала длинная юбка. Обвившись узкой зеркальной лентой, хрупкие предплечья незнакомки украшали узорные наручи, соединяясь с наплечниками просторными рукавами.
Её бледное лицо оказалось лишено хоть каких-либо эмоций. Тусклые губы застыли, как только было произнесено последнее слово, но больше всего Марию поразили глаза. Под белыми бровями и пеленою ресниц, на неё смотрели глаза покойника, и это была отнюдь не аллегория. Мутные, блекло голубые, они в прямом смысле слова принадлежали покойнику.
– Наконец-то я тебя нашла, – торжественно отведя в сторону руку, девушка взмахнула пальчиками, от чего пространство искривилось, материализовавшись в высокий билл. – Готовься, пора умирать.
«Какого Дьявола происходит?» – потянулась к поясу Мария, обнажая клинок, прежде ей ещё ни разу не приходилось иметь дела с подобным видом алебарда.
Умело прокрутив билл у себя над головой, незнакомка нанесла первый удар. Рассекая темноту, оголила широкого ущелья, скалы которого уходили слишком высоко, чтобы можно было разглядеть вершину. Отбившись, Мария натолкнулась на огромный булыжник, один из немногих, что наполняли собой данный пейзаж.
– Да кто ты такая?!
– Узнаешь, если сможешь победить, – темп её голоса совершенно не отвечал энергии проделанных движений.
Продолжая уверенно наступать, невзирая, на длинное платье, девушка буквально скользила в этом мёртвом мире камней. Быстро очертив широкий круг, не подпуская к себе противника, она умело перехватила длинную рукоять, снова нанеся режущий удар. Успев пригнуться, на голову Марии обрушились каменные осколки. Атака билла оказалась настолько сильна, что расколола булыжник, словно орех.
Не в состоянии спрятаться, ей оставалось лишь защищаться, что порой, представляло вполне ощутимую трудность. Приходилось прилагать усилия, чтобы отбивать его и, куда больше сноровки, чтобы не шагнуть вперед, когда не надо и, не отбить алебард, направляя себе же в горло.
– Мы будем сражаться на этой мёртвой земле до тех пор, пока не останется только одна победительница. Она же и пробудится.
– Да о чём ты говоришь?! – никак не могла понять Мария, что же происходит.
Непрерывно двигая мушкой алебарда, девушка не позволяла ей, как следует сориентироваться на том когда и куда, собирается атаковать. К тому же, постоянно держала её в обороне, не подпуская к себе для удара. То и дело приходилось отступать или же на какое-то время прятаться за каменными глыбами, что лишь на короткое время задерживали грозные атаки. Не имея ни малейшего преимущества управляя мечом, Марии оставалось лишь ждать удобного момента, чтобы обойти ту хотя бы сбоку.
Отскочив от своего разбитого укрытия, кувыркнувшись по земле, Мария постаралась обхитрить своего противника и, резко повернувшись, блокируя билл, на какое-то мгновение смогла сократить расстояние для удара. Но незнакомка изловчилась вытянуть билл назад так, что тот опять оказался между ними и, используя как посох, смогла парировать, атакуя девушки обеими его концами.
– Я воин девочка, – продолжала говорить всё с той же томностью в мелодичном голосе. – Меня так просто не сразить.
«Какая умелая, тут и не поспоришь» – упустив такую идеальную возможность со всем покончить, Мария знала, что больше её соперница не допустит подобной оплошности. Отступая, внимательно наблюдая за каждым поворотом алебарда, что, то и дело издавал пронзительный свист, она старалась собраться с мыслями. Неожиданно замерев на месте, Мария пришла в себя, понимая, что мощный наконечник оказался всего в метре от неё. Отскочив назад, девушка сжалась, подбирая под себя ноги, в очередной раз, прокатившись по каменистой почве. Лишившись клинка, Мария повержено поднялась на непослушные ноги. Крепко сжимая кулаки, она стояла перед своим противником, готовясь получить смертельный удар.
Незнакомка убрала билл подмышку, отводя в сторону, а затем быстро провернула у себя над головой, нанося режущий удар, и в это же мгновение Мария сорвалась с места. Позволив рассечь себе живот, она пробила её защиту и, крепко схватив за запястье, вонзила нож в горло. От подобной неожиданности девушка застыла в изумлении. Выронив своё оружие, что тотчас растаяло также изящно, как и появилось, она взглянула на своего палача.
Изумление, озадаченность, трепет, взволнованность.… В этом взгляде было полное смешение разнообразных чувств, после которых по её лицу расплылась оживлённая улыбка. Абсолютное непонимание причин подобного, Мария перевела тяжелое дыхание, чувствуя, как на горячем теле выступает холодный пот. Стараясь удержаться на обмякших ногах, она пыталась не обращать внимания на кровоточащую, разрывающую её плоть рану.
– Какая ужасающая воля, – впилась в неё незнакомка восторженным, блекло-голубым взглядом. – Я сделала все, чтобы лишить тебя надежды на спасение, а вместо этого ещё больше разожгла жажду жить.
– Да кто же ты такая, черт побери?
– Я осколок сущности своего хозяина. Рождённая в тебе из его крови.
– Химера!
– Странное слово «химера», – потянулась та своими, тёплыми руками к её лицу. – Теперь я – часть тебя. Ты победила и теперь, вернувшись в прежний мир, продолжишь жить за нас двоих. А я останусь здесь, сольюсь с твоей волей, чтобы ты уже никогда не смогла забыть о том кем стала.
Вытащив из себя нож, на котором не оказалось ни единой капли крови, химера стала отступать назад. Превращаясь в медленно ускользающее видение, утопая в обхватившей её темноте, она позволила унести себя в самую глубь измученного сознания. И, как только это случилось, Мария наконец-то очнулась.
Пролежав какое-то время, опустошая свой разум, девушка неторопливо перевела взгляд на свои руки. Как и прежде, те были полностью перевязаны, но на этот раз не было ни боли, ни жара, ни тяжести. Сначала, ей показалось, что это происходит из-за макового молока, но как только в сонный разум вернулись остатки пережитого сновидения, всё мгновенно стало на свои места.
