Л.Е. Лароз, почт. офис 603, Сан-Хосе– Это даже и не обман почти, – опять заявил М.Р. Маллоу. – Гимнастика укрепляете здоровье? Укрепляет. Ну, значит, и жизненную силу она тоже укрепляет. Мы с вами, сэр, можно сказать, полезное дело делаем. Ну, передрали мы «Преподавание гимнастики». Но ведь своими словами! А про бег в той твоей книге вообще ни слова не было!
Д.Э. охотно согласился: не напоминать же чувствительному компаньону насчет «совершенно бесплатно» и «только почтовые расходы». Тем более, что сам он собирался в типографию – заказывать еще партию брошюр, спешил, волновался и вообще, был слегка не в себе. Была среда, девять часов утра. Это была уже вторая среда, когда Д.Э. торопился именно в это время. Он набросил пиджак, надел шляпу, открыл дверь и попятился.
На пороге стояла особа неопределенной внешности, неопределенного возраста, завернутая до подбородка в нечто неопределенное, шуршащее, фиолетовое и в вуали до самых плеч.
– Мне нужна миссис Джулия Дей, – сказала особа. – Я хочу получить назад свои деньги.
И она швырнула в него брошюрой. Д.Э. Саммерс брошюру поймал.
– Простите? – поднял бровь он.
– Кто-кто вам нужен? – переспросил из-за его спины М.Р. Маллоу.
– Джулия Дей, – раздельно повторила визитерша. – Мне нужна Джулия Дей.
Двое джентльменов недоуменно переглянулись.
– Сожалею, мэм, – сказал Джейк.
– Мисс, – отрезала особа в вуали.
– Сожалею, мисс, но здесь нет никакой… э-э-э… как вы сказали? Вы, наверное, ошиблись.
– Я никогда не ошибаюсь. Мне нужна Джулия Дей.
– Но ее здесь нет, – опять сказал Джейк.
– Но она мне нужна!
– Э-э, – встрял Дюк. – Ты иди, иди, а то опоздаешь. Так вот, мадемуазель. Может быть, я могу пригласить вас на чашку кофе? Чтобы, так сказать, компенсировать ваше огорчение.
Д.Э. как ветром сдуло. Он выбежал на улицу, остановил экипаж и умчался. Когда он вернулся – около шести часов вечера, на двери висела записка:
ДЖУЛИЯ ДЕЙ СЪЕХАЛА
К возвращению Д.Э. Саммерса лицо компаньона было серым, глаза запали и вокруг них образовались круги.
– Четырнадцать, – доложил он.
Д.Э., по виду которого можно было предположить, что он парит примерно в футе высоты над ковриком с узорами из роз, опустился на стул.
– И со всеми, – поинтересовался он, – ты пил кофе?
– Нет, – пояснил Дюк. – Кофе я пил только с Эйлин. Мы пошли к Бруно. Потом вернулись. Она с полчаса, как ушла.
– Какая отзывчивая Эйлин! – порадовался Джейк.
– Да, – Дюк сегодня был лаконичен, как никогда, – только пока мы тут отбивались от поклонниц и объясняли, что мисс Эйлин Пикок с Тридцать Седьмой улицы, двести шестнадцать, совсем не Джулия Дей, и никогда ею не станет, заходила Милли.
– Милли? – Джейк наморщил лоб.
– В том-то и дело, что Милли! – Дюк закрыл лицо руками и застонал. – Если бы это была мисс Поуп, я бы только рад был! Все пропало, все! Это была единственная любовь моей жизни!
– А как же, ты говорил, та тоненькая мисс, как там ее…
Джейк пощелкал пальцами.
– Маделин, – подсказал компаньон. – Это было заблуждение. И вообще, она меня бросила. Но самое ужасное, что теперь их не то три, не то четыре!
– Не то три, не то четыре? – поразился Джейк. – Ты еще и не знаешь?
– Нет, – Дюк убрал с лица руки. – Понятия не имею. Потому что Эйлин завтра уезжает с семьей в Бостон и вернется только через неделю.
– Господи Боже. Сколько ей лет?
– Двадцать!
– Ты с ума сошел. Уехала – и уехала. На что тебе этот богомол?
– Эйлин не богомол!
– Ну хорошо, не богомол. Кузнечик.
