Он вбил себе в голову, что между ней и бывшим однокурсником, к которому она поспешила на помощь, что-то есть. Кэрри лишь назвала его старым другом по университету - хлопковым плантатором, как и Рэйчел, - когда Матт позвонил ей, чтобы узнать адрес.
— Он женат? — не смог удержаться он от вопроса, на что Кэрри сухо ответила:
— Я не знаю, а тебе предстоит угадать. Ты уже большой мальчик.
Нажав кнопку звонка, Матт расслышал доносившееся изнутри жизнерадостное «тук-тук-тук», и сердце у него упало, когда дверь ему открыл симпатичный мужчина с мальчишечьим лицом, высокий и мускулистый. Несмотря на то, что он был на костылях, Матт подумал бы дважды, прежде чем попытаться силой ворваться в дом.
— Привет. Чем могу помочь? — поинтересовался мужчина.
— Прошу прощения за вторжение. Я ищу свою знакомую - Рэйчел Толивер.
— Вот как? — заметил мужчина, не делая попытки сдвинуться с места. — А кто вы такой, позвольте спросить?
— Матт Уорик.
— Ага.
Несколько мгновений мужчина оценивающе смотрел на него, а потом, полуобернувшись, крикнул:
— Милая!
Сердце Матта готово было разорваться от горя, но тут за спиной мужчины появилась красивая блондинка в сопровождении двух малышей. Третий был на подходе, судя по выпирающему из-под платья огромному животу.
—У нас гости. Спрашивают Рэйчел.
Молодая женщина улыбнулась.
— Люк, отойди в сторону и дай ему пройти. Малышня, марш мыть руки. Сейчас будем обедать. Привет, — сказала она, обращаясь к Матту. — Меня зовут Лесли, а этот грубиян - мой муж, Люк Райли. А вы, должно быть, Матт Уорик. Входите. Рэйчел ждала вас.
— В самом деле? — удивился Матт.
Очевидно, Люк до этого момента сдерживался, но теперь не выдержал и заулыбался во весь рот. Он протянул руку.
— Послушай, милая, не нужно было говорить ему этого, — заявил Люк, подмигивая. — Привет, Матт.
— Зная Рэйчел, можно предположить, что она неточно выразилась. Ты вовремя, Матт. Мы как раз собираемся обедать. Надеюсь, тебе нравятся жареные цыплята?
Голова у Матта шла кругом, а сердце готово было выскочить из груди и побежать впереди него. Он заявил, что обожает жареных цыплят, и двинулся за Лесли, сопровождаемый стуком костылей Люка, на большую кухню, залитую солнечными лучами и наполненную ароматами. Рэйчел, накрывавшая на стол, подняла голову, и Матту показалось, что ничего прекраснее он в жизни не видел.
— Привет, Рэйчел, — сказал он.
Она кивнула в ответ, и на ее щеках заалели яркие пятна румянца.
— Матт.
Воцарилось неловкое молчание. Лесли окинула обоих внимательным взглядом и сказала:
— Вот что, ребята. Я подумала, что вам, быть может, захочется поговорить, прежде чем мы сядем за стол. Цыпленок будет готов через несколько минут.
—Хорошая мысль, — согласилась Рэйчел.
Она сняла передник, оставшись в элегантном платье без рукавов, и, не говоря ни слова, двинулась к выходу. Матт поспешил за ней, и Люк показал ему воздетые вверх большие пальцы рук у нее за спиной.
В молчании они прошли по тропинке в огороженный белым забором загон. Матт не сводил глаз с ее коричневых от загара рук. Он решил, что утром они с Лесли наверняка вместе ходили в церковь, и подивился тому, как кто-нибудь, сидевший на скамье позади нее, мог сосредоточиться на службе. Матт поставил ногу на нижнюю перекладину забора, облокотившись о верхнюю жердь и не сводя глаз с великолепного гнедого жеребца, щиплющего траву.
— Насколько я понимаю, ты ждала меня, — сказал он.
— Я знала, что Кэрри не умеет хранить тайны.
— А ты хотела, чтобы она оказалась более молчаливой?
— Я рассчитывала на то, что она не сможет удержать язык за зубами.
Матт еле слышно вздохнул от облегчения.
— Дед сказал, что твой адвокат перезвонил Амосу и сообщил, что ты передумала. Ты ведь с самого начала не собиралась доводить дело до суда, верно?
Гнедой жеребец заметил их и призывно заржал. Рэйчел просунула руку сквозь жерди забора и пошевелила пальцами, и он неспешно двинулся к ней.
— Я намеревалась убедить твоего деда и Амоса в том, что непременно это сделаю.
— Так почему же ты остановилась на полпути? Ты ведь могла сделать с нами все, что угодно, Рэйчел.
— Сомерсет уже причинил слишком много боли. Да и что бы я делала с бумагоперерабатывающим заводом?
— Может быть, отомстила полной мерой?
Она покачала головой.
— Это не в моем стиле.
Его глаза увлажнились. Разве есть на свете другая такая женщина?
— Что ж, я очень тебе благодарен.
— Ты для этого приехал - чтобы выразить благодарность?
— И для этого тоже.
— А для чего еще? — Рэйчел почесала белые пятна на лбу жеребца.
— Амос передал тебе кое-что на память о Мэри. Она просила сохранить это для тебя в тот день, когда умерла. Она сказала, что он сам решит, когда лучше всего отдать его тебе.
— Его?
— Ее жемчужное ожерелье.
Рука Рэйчел, гладившая жеребца, замерла.
— Вот как, — сказала она, и Матт заметил, как затрепетали ее ресницы и как она судорожно сглотнула. — Я бы сказала, что момент он выбрал безупречно. Что-нибудь еще?
— Я подумал, что тебе будет интересно узнать планы деда в отношении Сомерсета.
— Расскажи мне о них, — попросила Рэйчел, вцепившись обеими руками в верхнюю жердь.
К тому времени как Матт закончил, она схватилась за горло.
— Он... подумал обо всем, — с благоговейным трепетом произнесла она. — Я очень рада.
— А еще я приехал узнать, каковы твоидальнейшие планы, — сказал Матт и оттолкнулся от забора. Голос у него дрогнул и сорвался. — Полагаю, ты намерена... устроить второй Сомерсет еще где-нибудь, чтобы выращивать хлопок и мускатные тыквы.
Они вновь стояли бок о бок, не глядя друг на друга.
— В некотором смысле я останусь в сельском хозяйстве, — сказала Рэйчел, — но хлопок и мускатные тыквы потеряли для меня свою привлекательность.
— Ты хочешь сказать, что станешь выращивать другие культуры?
— Нет. Я хочу сказать, что у меня больше нет желания заниматься фермерством - во всяком случае, на чужой земле.
— Купи себе собственную.
— Это будет уже не то.
Матт убрал руки с забора и повернулся к ней лицом.
— Не понимаю, Рэйчел. Мне казалось, сельское хозяйство - твоя страсть и призвание. Ты намерена бросить дело всей своей жизни?
