советник Церилий.
Что до Алластера Грина, он использовал исключительно только магию. Денис даже не знал, что он владеет навыками боевой магии. Это было поистине впечатляющее зрелище. Придворный маг блокировал любую магию, которую пытались использовать колдэрцы. И это значительно упрощало задачу для всех остальных.
Улыбнувшись напоследок сыну, Амелия направилась прямо в гущу бойни, чтобы сражаться наравне с остальными. Её улыбка словно дарила благословение выполнить задуманное и подарить Гамильдтону шанс на жизнь.
Денис и Кирилл остались вдвоём.
Оставалось только надеяться, что друзья вовремя успеют доставить Виолетту во дворец. Романов полоснул по своей ладони мечом и позволил Кириллу пропитать лезвие его кровью.
Голубоглазый шаонец делал всё на автомате. Какой-то частью себя он ещё надеялся, что Влад очнётся и придёт в себя. Если он где-то там внутри… Неужели нет надежды достучаться?
При помощи магии Тварь приковала императора к земле. Тот рухнул на колени и больше не мог пошевелиться. Меч брякнулся прямо перед ним. Несмотря на все усилия, Фредерик не мог даже поднять руки. Но на лице не было страха. Лишь злоба.
— Вы ещё об этом пожалеете! — с угрозой прорычал император.
— Нет, жалеть будешь ты. О том, что осмелился бросить нам вызов. И о том, что разочаровал нас!
С презрением мужчина сплюнул прямо под ноги Твари.
— Плевать я хотел на ваше разочарование! — без тени страха заявил он, наблюдая за божеством исподлобья. — Если я перед кем-то и должен держать ответ, так это только перед моим сыном! Но, к несчастью, он уже меня не услышит!
Тварь щёлкнула пальцами, и через мгновение император взорвался. Отделённые части тела разлетелись по сторонам. Но никто из его солдат этого не заметил. Они были слишком заняты, прокладывая себе путь во дворец через островитян и гвардейцев.
Денис уставился на то, что осталось от императора Аскадэра, не веря, что вот так просто получилось избавиться от узурпатора, который стремился захватить Гамильдтон десятки лет. Тот, кто запросто разрушил защитную стену на пути в Шерман и почти добрался до королевского дворца, — теперь разбросан по всей улице. А на это никто даже внимания не обратил!
Романов невольно усмехнулся, представив, как, должно быть, был бы возмущён император подобным отношением. Жаль, он уже этого не увидит. А Денис не сможет лицезреть его вытянувшееся от досады лицо.
Означает ли это, что войне вот-вот наступит конец? Возможно, но сперва нужно разобраться с другой нависшей угрозой. Если этого не сделать, то вероятная победа уже не будет иметь особого значения.
Денис жестом велел Кириллу подходить к Твари со спины. Если не застигнуть её врасплох, они оба будут следующими растекаться по дороге. В запасе осталось не более пары минут.
Денис заметил, что Тварь явно уловила движение сзади, и не раздумывая попытался напасть, чтобы отвлечь её внимание от Кирилла.
Это было самоубийством. Но если действовать быстро…
Шаонец знал, что Кирилл его не подведёт. Или, по крайней мере, надеялся на это.
Простой взмах меча, полоснувший воздух. Сверкнувшие магией ярко-фиолетовые глаза. Дениса отбросило назад невидимой силой. От силы удара он едва не потерял сознание.
Возможно, Тварь собиралась его прикончить, но ей вовремя помешали.
Услышав позади странный звук, Тварь повернулась, — как вдруг в её живот вонзилось что-то острое и холодное. Она не привыкла испытывать боль, а потому это чувство очень сильно её удивило.
Денис с облегчением закрыл глаза и расслабился, понимая, что самое худшее уже позади. Через пару минут всё будет кончено. От этого осознания даже боль начала казаться приятной.
Но он не знал, что сейчас чувствует его друг.
Кирилл напряжённо глядел на Влада, проклиная каждое чёртово мгновение, которое медленно отсчитывалось по секундам.
Влад покосился на свой живот и увидел торчащую из него рукоять меча, которую старательно сжимали побледневшие от напряжения мужские руки — в уродливых ожогах.
Подняв фиолетовые глаза выше, юноша увидел полное сожаления лицо Кирилла. Поначалу танар хотел усмехнуться и вдоволь посмеяться над глупым смертным, который решил, что в состоянии его одолеть. Но потом возникло странное чувство… слабости?
Нарзенец с усилием вынул меч, и танар почувствовал, как земля уходит из-под ног. Он начал падать в пропасть, но сильные мужские руки подхватили его и аккуратно уложили на землю.
— Тише-тише, всё будет хорошо… — шептал Кирилл, изо всех сил сдерживая эмоции. — Влад, ты меня слышишь? Прости, мне очень жаль…
Фиолетовые глаза потухли, вернув прежний невероятно красивый голубой цвет. Влад неожиданно вернулся из темноты, но сразу почувствовал, что умирает.
Слова Кирилла постепенно пропадали и становились обрывистыми. Тело прошиб озноб. Лёгким не хватало воздуха. Влад с трудом сфокусировал взгляд на его лице и заметил прозрачные слёзы, стекающие по обожжённому лицу. Он никак не мог понять, почему его бывший наставник плачет.
А потом появилось осознание… и затем страх…
Кирилл крепко сжал его холодную ладонь. От боли Влад лишь сильнее сжимал побелевшие пальцы. Казалось, ещё чуть-чуть, и он мог сломать или раздавить руку Кирилла. Но шаонцу было всё равно.
Он продолжал шептать успокаивающие слова до тех пор, пока хватка не ослабла, а обрывистое судорожное дыхание не затихло.
Последнее, что увидел Влад в агональном состоянии, была его мать — Каира. Её кожа излучала свет, который разгонял сгущающиеся тени.
Юноша был уверен, что это просто прекрасное видение, но никогда прежде она не виделась ему так чётко. Красивые черты лица говорили о чистоте души, которая оставалась такой несмотря на ужасные поступки, которые Каира была вынуждена совершать ради него.
Она подошла ближе, одетая в летнее воздушное платье, и с тёплой улыбкой протянула сыну руку. Он неуверенно молчал, не решаясь пошевелиться. Но страх перед неизвестностью быстро растаял под выражением материнской любви.
Влад потянулся к Каире и коснулся её ладони, вполне реально ощущая почти осязаемое тепло. Женщина одобрительно кивнула и помогла ему встать.
Только теперь танар ощутил невероятную лёгкость, как было тогда, когда он только очнулся после взрыва в другом измерении. Не было ни боли, ни страха. Остался только интерес узнать, что будет ждать его дальше: это начало нового путешествия или всё-таки конец?
Каира, не веря своим глазам, осторожно прикоснулась к лицу сына. Она ничего не говорила: слова были не нужны.
Несколько мгновений они глядели друг на друга, а потом крепко обнялись. В ушах эхом звенел женский обрывистый смех: такой заразительный, что Влад тоже засмеялся. И без раздумий последовал за Каирой в место, которое станет для него домом.
С трудом заставив себя посмотреть на Влада, Кирилл увидел, что он перестал
