принесли.
И действительно, уже через 15 минут она тоже пришла в перевязочную, а на удивлённый взгляд Сергея Петровича ответила:
– Сегодня у нас заберут только пятнадцать человек. А положат десять. Это если чего-нибудь не изменится.
С таким небольшим поступлением они справились уже к восьми часам вечера и, немного подождав, пошли в ординаторскую. По дороге Светлана Павловна попросила одного из ходячих раненых, кандидата на перевод в команду выздоравливающих, сходить в приёмное отделение и узнать, будут ли кого-то ещё направлять к ним и если нет, то могут ли они идти отдыхать.
Стоило им зайти в ординаторскую, как появилась буфетчица с чайником, стаканы и накрытая новенькой пелёнкой тарелка с кусками поднадоевшего яблочного пирога, уже стояли на столе. Посланец в приёмник вернулся, когда они уже заканчивали чаепитие, и сообщил, что сегодня поступлений больше не будет и все, кто закончил с их обработкой, могут быть свободны.
Светлана Павловна и Сергей Петрович вместе дошли до казармы. Раньше Сергей Петрович не спрашивал, а теперь узнал, что Светлана Павловна живёт здесь, через две комнаты от той, в которой разместили его. Пожелав спокойной ночи, Сергей Петрович зашёл в свою комнату, переоделся и пошёл домой ночевать.
На следующий день к ним в отделение зашёл Сухарченко и попросил показать ему на перевязке раненого с торакостомой. А после перевязки разрешил оставить его в госпитале до облитерации остаточной плевральной полости.
В течение следующей недели не происходило ничего примечательного. Раненых привозили и увозили, часть переводили в команду выздоравливающих. Но только днём. Сначала Сергей Петрович этому очень удивлялся, а потом понял, что налёты немецких бомбардировщиков происходят только по ночам и командование Московского железнодорожного узла стремится к этому времени сократить количество поездов, находящихся в зоне возможного поражения.
В конце недели к нему зашёл бывший начальник аптеки госпиталя Гробов.
– Здравствуйте Сергей Петрович! Большое спасибо, что Вы спасли меня от большой беды.
– Я-то тут при чём?
– Ой, ну не надо, я же не дурак и понимаю, кто подсказал особисту инициировать мой перевод на аптечный склад госпитальной базы. Сам бы он до этого никогда не додумался. И я понимаю, что бы со мной было, задержись я в госпитале ещё несколько дней. Вот, примите небольшой презент. Это от всего сердца.
Он поставил на стол приземистую бутылку со спиртом228.
– Но только Вы не думайте. Предыдущий начальник склада, кстати, его перевели сюда начальником аптеки, ничего не понимал в складском учёте и, после инвентаризации, нам пришлось почти все лекарства оприходовать по факту и начинать учёт заново. Но журнал учёта спирта он вёл, хоть и с большими ошибками. И ладно бы небольшая недостача, но у него образовался избыток почти в десять литров. Чтобы свести концы с концами, пришлось этот излишек разделить между членами инвентаризационной комиссии. Ну и начальству кое-что перепало. Ещё раз большое спасибо и не буду Вас задерживать.
Не давая Сергею Павловичу что-то возразить он быстро вышел за дверь. Сергей Петрович пожал плечами и убрал бутылку в стол.
А ещё через неделю, в первый день осени, когда Сергей Петрович и Светлана Павловна собирались идти обедать, к ним зашёл Сухарченко.
– Здравия желаю! У Вас свободные места есть?
Ответила Светлана Павловна:
– Нет, даже койки в коридоре все заняты.
– Надо освободить одну палату. У вас есть маленькие палаты?
– Есть две на трёх человек.
– Отлично, одну из них надо освободите и одну койку вынести в коридор, людей я сейчас пришлю. Если некого перевести в команду выздоравливающих, переведите по одному человеку в третье, четвёртое и пятое отделения, там есть места.
– Может, лучше подождать, пока от нас заберут раненых, подлежащих эвакуации? – этот вопрос задал Сергей Петрович.
– Нет, за эвакуируемыми в тыл машина придёт не раньше, чем через два часа, а сейчас к Вам принесут двух лётчиков, их к нам доставили с аэродрома в районе города Щёлково229.
– Эээ… Свежие раны? Нужна первичная обработка?
– Нет, ожоги.
– Большие?
– Похоже, да.
– Им морфин уже вкололи?
– Морфин? Они не жалуются на боли.
– Нервные рецепторы сгорели, но это не исключает болевого шока. Ладно, пойдёмте в перевязочную.
– Нет, мне ещё кое-что надо организовать, так что Вы без меня, – и ушёл.
Светлана Павловна, сразу после того, как Сергей Петрович переключил внимание начальника на себя, взяла истории болезни, лежавшие в ячейке шкафа, помеченной номером одной из палат, и начала писать в них переводные эпикризы. Сергей Петрович уточнил, какая палата, и пошёл в перевязочную. По дороге он заглянул в эту палату:
– Товарищи, собирайтесь, вас, сейчас, переведут в другие отделения.
Потом зашёл в сестринскую:
– Вынужден Вас огорчить. У нас срочная работа. Лиза, готовьтесь, два человека со свежими ожогами. Ася, пожалуйста, приготовьте две капельницы, физраствор и морфин со шприцами и приходите в перевязочную.
Не успел он дойти до перевязочной, как с лестницы появились санитары с носилками. Сергей Петрович помахал им рукой и показал, что раненого надо нести в перевязочную. Когда его занесли и переложили на стол, он сказал:
– Возьмите каталку, поставьте её в коридоре и второго раненого положите на неё. И не забудьте сказать нам об этом.
Повернувшись к раненому он спросил:
– Как дела? Где болит.
– Бок немного болит.
– А ожог-то где?
– На спине.
Сергей Петрович выскочил в коридор.
– Санитары! Немедленно вернитесь!
Когда санитары подошли к нему, он спросил:
– Что же Вы его положили на спину? У него же поражение на спине. Переверните, только аккуратно.
Когда санитары перевернули раненого и вышли, Сергей Петрович осторожно снял кожаную куртку, которой он был накрыт, и удивлённо присвистнул и принюхался. Вся спина была покрыта остатками такой же, но сгоревшей, куртки из-под которой, местами, виднелись участки черной обугленной кожи230, а пахло горелым мясом и бензином. В этот момент в перевязочную вошла Лиза.
– Лиза, нам надо будет как-то удалить остатки кожаной куртки. Не уверен, что их можно просто отрывать. Подумай, чем мы сможем их срезать.
И повернулся к появившейся в дверях Асе.
– Морфин в мышцу, потом ставь капельницу. Физраствор по четыреста? Две банки. А между ними банку глюкозы. Потом, наверно, понадобится ещё. И кровь. Боюсь, что без крови здесь не обойтись. Но не прямо сейчас. Лиза, у нас есть сыворотки для определения группы крови?
– Нет, но можно заказать.
– Пока Ася ставит вену, дойди до старшей, пусть закажет.
Светлана Павловна, вошедшая почти сразу за Асей и слышавшая всё, сказанное про переливание крови, спросила:
– А кровь-то за чем? У него же нет кровотечения.
– Белки.
