Книга Совы охотятся ночью - Энтони Горовиц
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 136
Я в самом деле думал, что мне все удалось, и знаете, что меня огорчает? Это было идеальное убийство. Я не совершил никаких ошибок. Два идеальных убийства. Я дурачил вас всех с самого начала и был уличен в результате событий, никак от меня не зависящих. Это Фрэнк виноват, что все так получилось. И Сесили. И вы с Полин: надо же было додуматься притащить сюда ту чертову бабу с Крита.
Так или иначе, все кончено. Мне пора. Нужно успеть к поезду.
В вечер долгожданного возвращения в «Полидорус» мы с Андреасом устроили вечеринку для всех наших друзей: отчасти чтобы отпраздновать приезд, отчасти чтобы оставить эту историю позади. Панос при помощи своей восьмидесятишестилетней матушки приготовил нечто, напоминающее целикового барана. Мы распили ящик аргиросского вина с острова Санторини. Вангелис играл на гитаре и на бузуки, и мы танцевали под чернильно-черным небом с тончайшим серпиком луны. Пара гостей спустилась, чтобы пожаловаться, но в итоге присоединилась к нам. Чудесная была ночь.
Я потихоньку вернулась к повседневной жизни в Айос-Николаосе, и две вещи помогли мне в этом.
Прежде всего, моя сестра Кэти приехала на неделю, в первый раз посетив отель. Ей нужно было встряхнуться от неприятностей. Кэти начала бракоразводный процесс, а Гордон тем временем только что переехал со своей молодой возлюбленной в ужасную квартиру-студию в Лондоне. О нем мы почти не говорили. И о событиях в «Бранлоу-Холле» тоже. Мы прогуливались, осматривали главные туристические достопримечательности и наслаждались обществом друг друга. Увидев, что Кэти безнадежно влюбилась в Крит, я вспомнила, какой безмозглой была сама, когда решила все бросить.
А во-вторых — это произошло как гром среди ясного неба, — мне предложили работу помощника редактора в издательстве «Пенгуин Рэндом хаус». К Майклу Били, который обещал при случае замолвить за меня словечко, а на самом деле даже и пальцем не пошевелил, это не имело никакого отношения. Как выяснилось, Крейг Эндрюс во время ланча в честь выхода своего романа «Время умирать», четвертой книги из серии про Кристофера Шоу, упомянул в разговоре с кем-то, что виделся со мной. Должно быть, я обмолвилась ему, что ищу работу, потому как вскоре мне пришло электронное письмо из «Пенгуин Рэндом хаус», и меня приняли в это издательство — правда, на основе фриланса, — но прислали рукопись в четыреста страниц в качестве первого заказа.
В то же время выписанный Лоуренсом чек позволил разобраться с большей частью долгов «Полидоруса». Также, к нашему удивлению, вторая половина туристического сезона сложилась удачно, и гостиница была полна под завязку. Учитывая, что теперь у меня появился дополнительный источник дохода, мы смогли нанять помощника. Поэтому, хотя утром мне по-прежнему приходилось буквально с ног сбиваться, приглядывая за гостями и персоналом (трудно сказать, какая из этих категорий более проблемная), однако к обеду я могла позволить себе усесться на террасе и насладиться работой, которую выполняла всю свою жизнь.
И все равно, я никак не могла выкинуть из головы страшные события, с которыми столкнулась: все размышляла об убийстве Фрэнка Пэрриса и о том, что случилось уже потом, когда Алан Конвей писал книгу. Уезжая из Лондона, я захватила с собой не только сделанные во время расследования заметки, но и рукописи, оставшиеся со времен «Клоуверлиф букс». Еще я совершила вылазку в книжный магазин и прикупила полный комплект романов про Аттикуса Пюнда, хотя это и пробило брешь в моем кошельке. И потом все лето поглощала их, уверенная, что упустила нечто важное. Я слишком хорошо знала Алана. Он буквально размахивал чем-то прямо у меня перед глазами, а я никак не могла сообразить, в чем дело.
Я поняла, почему он не стал разоблачать убийцу, почему намеренно скрыл правду. Тут Эйден оказался прав. Конвей оседлал первую волну успеха, имея в активе два бестселлера и третий на подходе. Его имя приобретало известность во всем мире.
В ту пору он еще не объявил себя геем. Разумеется, это не имело значения. Когда Конвей наконец сообщил, что разводится с Мелиссой и сходится с Джеймсом, никто даже бровью не повел. Вот один из ярких индикаторов того, как переменился мир: никто сегодня не боится открыто выражать свою сексуальную ориентацию, за исключением, наверное, фанатичных проповедников и крупных голливудских актеров. С другой стороны, Алан наверняка переживал насчет историй, которые мог поведать «Лео». Признать себя голубым — это одно, а вот вещи, которые он проделывал с мальчиками по вызову, общественность могла принять далеко не так благосклонно. Алан чувствовал потенциальную угрозу и предпочитал не афишировать подобные детали.
Выдача Эйдена полиции поставила бы под угрозу его карьеру. По крайней мере, сам он думал именно так. И должна согласиться, что с точки зрения пиара это могло отразиться на продажах не лучшим образом. В конечном счете Аттикус Пюнд — образец нравственности. В книгах этой серии почти совсем не было секса. В них никто даже не ругался.
Но наверняка Конвей, желая поразвлечься, не ограничился одним лишь только посвящением. Алан был не из тех людей, кто молча сидит и хранит тайну. Он непременно раскидал бы по тексту намеки посредством своих особых ключей, сюжетных поворотов, всевозможных шуточек. Я раз десять перечитала роман «Аттикус Пюнд берется за дело», а некоторые отрывки из него запомнила чуть ли не наизусть. Я испещрила страницы карандашными пометками. Я сидела за книгой, обгорая под солнцем.
И наконец узрела то, что искала.
Благодаря сведениям, собранным в «Бранлоу-Холле», я увидела, что сделал Конвей. Начало положил паб «Красный лев» в Тоули-на-Уотере: такое, казалось бы, заурядное название, но, без сомнения, выбранное автором неспроста.
Все вращалось вокруг Лео. Раз за разом Алан упоминал его в тексте, стуча в барабан подсознания, призванный эхом отозваться в мозгу Сесили Трехерн.
Но это был не непосредственно сам Лео.
Вместо него книгу населяла дюжина самых разных львов. Они встречались повсюду. Церковь была освящена в честь пророка Даниила, известного тем, что он вошел в логово львов. Навещая храм, Аттикус Пюнд видит витражи с изображением чудесного спасения этого святого во рву львином.
Кларенс-Кип, дом, где жила Мелисса Джеймс, получил имя в честь фильма «Кларенс, косоглазый лев» — комедийной ленты шестидесятых годов, а Уильям Рэйлтон, якобы обитавший там, был архитектором, создавшим фигуры четырех монументальных львов на Трафальгарской площади в Лондоне. Пес у Мелиссы китайской породы чау-чау, известной как «собака — лохматый лев». Его даже зовут Кимба, как белого льва из японского мультсериала. А помните эпизод, когда Мэделин Кейн замечает в коридоре постер из «Волшебника страны Оз» с автографом актера Берта Лара? Секретарша еще отпускает замечание, что Мелисса не снималась в этом фильме. А Лар, естественно, играл там Трусливого Льва.
Шли недели, мною просто овладевало наваждение, и я заметила, что Андреас раздражается, видя, как я в любую свободную минуту шуршу страницами. А находки продолжались. Саманта только-только начала читать детям книги Льюиса про Нарнию, так что явно подразумевалась первая часть: «Лев, колдунья и платяной шкаф». Мелисса должна была сняться в фильме в роли Алиеноры Аквитанской, то есть матери Ричарда Львиное Сердце. Серебряная шкатулка для сигарет в гостиной Мелиссы украшена логотипом «Метро-Голдвин-Майер» — рычащим львом. А на странице 182 старший инспектор Крол бросает совершенно случайную, казалось бы, фразу про первый подвиг Геракла, который, по его мнению, заключался в чистке авгиевых конюшен. Но он ошибся. Первым подвигом знаменитого античного героя была победа над немейским львом.
Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 136
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Совы охотятся ночью - Энтони Горовиц», после закрытия браузера.