Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 137
официанткой, тоже убеждены: это хорошо, что она больше не стоит у них на пути. Единственное оправдание, которое я для них нахожу, кроется в том, что они — лишь слепые орудия в руках судьбы. Природа работала, незаметно работала, чтобы свести их вместе ради своих собственных целей, и безжалостно раздавила Дженни за то, что она смела им мешать.
— Я не могу найти лучшего оправдания, — произнесла мисс Ли, серьезно глядя на Фрэнка. — Я прощаю их, потому что они люди и потому что они слабы. Чем дольше живу, тем больше поражаюсь полнейшей слабости людей. Они пытаются выполнять долг, честно стараются делать все от них зависящее, ищут прямые пути, но они поразительно слабы. И поэтому, я считаю, нужно жалеть их и проявлять максимальное снисхождение. Боюсь, это прозвучит весьма глупо, но теперь у меня на языке чаще всего вертятся слова: «Прости их, ибо не ведают, что творят».
Они молча пошли дальше, и через некоторое время Фрэнк, остановившись, повернулся к мисс Ли. Он достал часы.
— Еще довольно рано, и у нас целый день впереди. Вы поедете со мной на кладбище, где лежит Дженни?
— Почему не оставить мертвых в покое? Давайте лучше думать о жизни, чем о смерти.
Фрэнк покачал головой:
— Я должен поехать, иначе спать не смогу. Мне невыносима мысль, что в такой день о ней совершенно забыли.
— Прекрасно. Тогда я составлю вам компанию.
Они повернули и вышли из парка. Фрэнк окликнул извозчика, и они отправились в путь. Они миновали помпезные особняки сильных мира сего, степенные и величественные, и, продвигаясь на север, пересекали длинные улицы, вдоль которых тянулись маленькие дома, грязные и серые на фоне яркого неба. Они ехали дальше по этим бесконечным улицам, походившим одна на другую. Они миновали дороги, где каждый дом стоял отдельно и был окружен садом, и там росли цветы и деревья. Это были жилища купцов и биржевых маклеров, и они имели вид приличный и аккуратный, самодовольный и щеголеватый. Но и эти районы остались позади, им на смену пришли другие, более тесные. Теперь, казалось, перед ними предстал иной Лондон, более живой, более шумный. На пути встречалось множество трамваев и автобусов, а на тротуарах громоздились тележки торговцев. Магазины отличались броскостью и дешевизной, а дома — запущенностью. Они проезжали по трущобам, где дети весело играли прямо на обочине и женщины в грязных фартуках, неряшливые и растрепанные, слонялись у собственных порогов.
Наконец они добрались до широкой прямой дороги, белой и пыльной, лишенной тени, и поняли, что скоро будут на месте, поскольку все чаще им попадались лавки, где изготавливали надгробия. Мимо прокатил пустой катафалк, наемные рабочие сидели на ящике, громко смеялись и курили, устав после привычной работы. Показалось кладбище, они остановились у железных ворот. Это был обширный участок со всеми видами погребального декора, которые только можно вообразить, и все здесь сияло холодной белизной в свете солнца. Это место было довольно вульгарным, здесь царила пошлая деловая атмосфера, которая бесконечно угнетала. Фрэнк и мисс Ли прошли вперед, миновав кучку людей в черных одеждах, стоявших у открытой могилы, над которой священник поспешно, словно по привычке, давно ему наскучившей, бубнил самые торжественные слова, которые когда-либо были написаны:
— «Человеку, рожденному женщиной, отпущен недолгий срок, и на его долю выпадает много страданий. Он приходит в этот мир, а потом его срезают, как цветок. Он исчезает, словно тень, и никогда не задерживается в своем пребывании».
Мисс Ли, побледнев, взяла Фрэнка под руку, и они торопливо зашагали вперед. Там и сям мертвые цветы громоздились на свежих могилах, там и сям виднелись свежие холмы. Наконец они добрались туда, где лежала Дженни, — к прямоугольному куску гранита, на котором был высечен простой крест. И Фрэнк вскрикнул от удивления, увидев, что памятник вплоть до креста наверху был усыпан красными розами. Некоторое время они молча смотрели на него в изумлении.
— Они совсем свежие, — заметила мисс Ли. — Их принесли сегодня утром. — Она повернулась к Фрэнку и медленно перевела взгляд на него. — Вы сказали, они забыли, а ведь они приехали в день своей свадьбы возложить цветы на ее могилу.
— Думаете, она тоже приезжала?
— Я уверена. Ах, Фрэнк, я думаю, им можно многое за это простить. Я говорила вам, что они стремились выбрать правильный путь, и если оступились, то лишь потому, что они люди, и очень слабые. Разве вы не считаете, что для нас самих было бы лучше проявить милосердие? Интересно, мы с вами смогли бы справиться лучше с такими неимоверными трудностями и величайшими искушениями?
Фрэнк не ответил, и еще долго они созерцали великолепные красные розы и представляли, как Хильда нежными руками укладывала их на холодную могильную плиту бедной Дженни.
— Вы правы, — произнес он наконец. — Я готов многое им простить за то, что они подумали об этом. Я надеюсь, они будут счастливы.
— Думаю, это хороший знак. — Мисс Ли положила руку на плечо Фрэнку. — А теперь давайте уйдем, ибо мы пока живы и мертвым нечего нам сказать. Вы пригласили меня сюда, а теперь я хочу повести вас за собой и показать вам кое-что еще.
Он не понял ее, но послушно последовал за ней. Мисс Ли приказала извозчику ехать вперед, подальше от Лондона, до тех пор пока она не велит остановиться. А потом, оставив за собой печальную обитель смерти, они вдруг оказались на открытом пространстве. Загородное шоссе отличалось приятной твердостью проселочной дороги, а вдоль него тянулась живая изгородь из боярышника. Зеленые поля простирались по обе стороны, и теперь они, возможно, удалились на сотню миль от города. Мисс Ли остановила извозчика и попросила его подождать, пока она с другом прогуляется.
— Не оглядывайтесь, — сказала она Фрэнку. — Смотрите только вперед. Смотрите на луга и деревья.
Небо было ярко-голубым, и нежный ветерок приносил с собой восхитительные запахи деревни. В воздухе чувствовалась чарующая прозрачность, прогонявшая все плохие мысли. Они оба, быстро шагая, дышали полной грудью, жадно впитывая великолепие летнего дня. За поворотом дороги мисс Ли вдруг вскрикнула от радости, потому что ее взору вдруг представилась живая изгородь, в которой пылали дикие розы.
— У вас есть нож? — спросила она. — Срежьте же хоть несколько штук!
Какое-то время она стояла рядом, пока Фрэнк собирал огромный букет из свежих цветов. Он протянул их ей, и она сжала охапку двумя руками.
— Я люблю их, потому что это те же самые розы, которые растут на саркофагах в садах Рима. Они вырастают из старых гробов, чтобы показать
Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 137
