Двое солдат вошли в комнату, неся уже накрытый стол. Там лежал сыр, ветчина и хлеб. Третий человек держал в одной руке пару бутылок вина, а в другой два бокала. Все они в качестве мажордомов смотрелись достаточно опытными и доброжелательными — неожиданный контраст после неприятного впечатления, которое они произвели своей жестокостью в гостинице.
Шарина аккуратно уселась лицом к огню. Спинка кресла имела небольшой уклон, очевидно, в нем полагалось сидеть, откинувшись. Именно такую моду ввели при дворе, и все аристократы Островов тут же кинулись копировать ее. Лора гордилась тем, что ее дочь знакома с дворцовыми порядками, другое дело — нравились ли они ей? Сейчас, во всяком случае, у Шарины не было ни малейшего желания вкушать пищу, лежа в кресле. И прежде всего, оттого, что именно этого желал бы Колин.
Солдаты поставили стол перед девушкой. Офицер придвинул второе кресло к противоположной стороне стола и сел, опершись на левый локоть и глядя на Шарину с характерной насмешливой улыбкой. Воспользовавшись сервировочной вилкой, он отрезал ломтик ветчины и протянул его девушке.
— Попробуйте, моя дорогая, — произнес он тоном радушного хозяина, — думаю, вам понравится. Из моего собственного поместья.
— Благодарю вас, — вежливо ответила Шарина. Но, вместо того, пальцами взяла кусочек сыра и надкусила его. Она чувствовала себя невероятно голодной и тратила огромные усилия, чтоб сразу не запихать весь кусок в рот, а потянуть удовольствие.
— И как долго вы ждали здесь, мастер?
Колин хохотнул и взял себе ветчины.
— Как мы пришли к нашей встрече, дорогая, — сказал он, — это дело прошлое и посему значения не имеет. Гораздо важнее нам с вами обсудить будущее. Ваше будущее. Ведь вы — весьма важная персона… для других. Необходимо, чтоб вы сами не упускали это из виду.
— Я всего-навсего служанка госпожи, — скромно ответила Шарина. К этому времени она уже прикончила сыр и потянулась за круглой булкой хлеба. Колин хотел было ей помочь, но замер, увидев, как легко и ловко девушка расправилась с грубой коркой каравая.
Приподняв бровь, он произнес:
— Думаю, эту версию мы можем опустить, дорогая. Тот факт, что я поджидал вас здесь должен доказать вам: я в курсе происходящего. Думаю даже лучше вас самой. Вы происходите из рода последнего великого Повелителя Островов и можете претендовать на звание королевы. И на то, чтобы сделать нужного человека королем.
Солдат наполнил вином оба бокала и поместил их возле каждого из сотрапезников.
— Надеюсь, от вина-то вы не откажетесь, — насмешливо спросил Колин. — Лично я без ума от него. Хотя готов признать: морское путешествие не пошло ему на пользу.
— Благодарю, — повторила Шарина и отпила из бокала. Вино оказалось сладким и очень крепким. Хотя она выпила бы и кислятину: уж больно пересох у нее рот, а хлеб тоже не отличался свежестью.
— Как видите, — продолжал Колин, — по всему выходит, что вы далеко не пешка в этой игре. И я очень опасаюсь, как бы это не обернулось против вас, когда вы окажетесь в руках моей госпожи — королевы. А подобное непременно произойдет, если Азера, как собиралась, доставит вас к королю. Ни он сам, ни тем более королева не станут колебаться, если им понадобится использовать или даже устранить вас.
В голосе Колина появился легкий оттенок раздражения. Шарина молча взяла кусочек ветчины. Ее холодность произвела именно тот эффект, на который она и рассчитывала — выводила Колина из себя. Хотя пока он контролировал ситуацию.
— Что вам надо, детка, так это стать активным игроком, — продолжал он внушать девушке, которая безучастно жевала. — Поскольку сами по себе вы не обладаете властью, единственный выход — выйти замуж за влиятельного аристократа, чья семья имеет такие же древние корни. Как вы догадываетесь, я предлагаю собственную кандидатуру.
Он потянулся к руке Шарины, которая в этот момент отламывала себе еще хлеба. Девушка слегка развернула булку, чтоб отгородиться от него.
Краска гнева бросилась Колину в лицо, на котором мгновенно проступило что-то весьма неприятное. Впрочем, он сразу же совладал с собой и придал лицу нейтральное выражение.
— Вы не должны бояться, что это предложение как-то ограничит вашу личную жизнь, — тоном, в котором угадывалось напряжение, произнес офицер. — Можете заводить себе любовников в любом количестве и качестве. Естественно, за собой я оставляю то же право.
Шарина посмотрела прямо в глаза собеседнику — впервые, с тех пор как они вернулись из подземелья.
— Подозреваю, заниматься любовью с зеркалом не слишком удобно, — сказала девушка, — но не могу представить лучшего занятия для вас. Так же, как не могу представить, чтоб кто-то польстился на вас.
Взгляд Колина стал абсолютно пустым, как у акулы. Схватив девушку за левую руку (у него была сильная кисть профессионального фехтовальщика), он притянул ее к себе. Шарина плеснула ему в лицо вином и попыталась выбить бокалом глаза.
Солдат, стоявший ближе всего, выронил бутылку и поймал руку девушки. Отпустив ее, Колин вскочил из кресла и принялся вытирать лицо краем бархатного рукава. Шаринино кресло опрокинулось…
И тут Колин ударил. Голова девушки дернулась и с размаху врезалась в плечо стоявшего справа солдата. Войдя в замок, мужчины сняли оружие, но столкновения с кулаком офицера и солдатским плечом оказалось достаточно, чтоб свет померк в глазах Шарины.
— Ну хорошо же, моя прекрасная госпожа, — прорычал Колин. — Вы получите все, что заслужили… но в другом месте!
Выдернув свечу из стенного канделябра, он направился к лестнице. Лестнице, ведущей к крысам, сырости и темноте. Солдаты тащили следом за ним девушку. Ноги Шарины волочились по свежему камышу.
18
На небе стояла полная луна, в этот час перед рассветом было тихо и спокойно. Как обычно, легкая предутренняя дымка лежала над Эрдином. Продавец овощей остановился со своей тележкой перед окошком привратника.
— Сегодня утром Реава испекла отличные пироги с вишнями, — сообщил он. Продавец откинул широкий лист коровяка с кухаркиного гостинца, полученного на кухне, куда он спозаранку завозил дневной запас овощей.
— Да, она молодец, — согласился привратник, разламывая пирог пополам. — Такая женщина — находка в доме, даже если б она ничего больше не умела, кроме как варить-жарить.
Торговец с набитым ртом промычал что-то одобрительное.
Дело в том, что привратник имел особые отношения с кухаркой, но только в периоды длительного отсутствия дома ее мужа-моряка. Сейчас же муж пребывал в Эрдине, так что привратник благоразумно избегал показываться на кухне, а повариха, соответственно, и близко не подходила к воротам. Зато она неизменно заначивала лакомые кусочки с хозяйского стола для торговца овощами. Естественно, в уплату за доставку продуктов.
— Ну что, тихо? — спросил торговец. Оба мужчины были знакомы уже на протяжении двадцати лет. Семейство бор-Муллиманов не меняло ни обслуживающего персонала, ни поставщиков продуктов с тех пор, как переехало в этот роскошный особняк с окраины Эрдина. Более того, торговец с привратником считали себя близкими друзьями, хотя виделись только в такие вот предрассветные часы.
