Ознакомительная версия. Доступно 29 страниц из 143
– Как правоверный крейцианец, я считал, что Церковь осуждает такое поведение! Что вы, Непогрешимый Пастырь, предлагаете мне пробраться в постель к даме… Узнай о таком совете при дворе, слухов не избежать!
– Догмы существуют для придворных и народа, мой сеньор, а не для императоров. Нас интересует лишь экспансия Церкви. Мы уверены, что, если наше предсказание сбудется, вы прислушаетесь к нам…
Пальцы Менати Анга крутили темный локон.
– Ну что ж! Будь по-вашему! Я согласен, Ваше Святейшество, – выдохнул он. – Я постараюсь взломать дверь красотки! Надеюсь, вы оценили последствия возможного провала! Я навсегда стану посмешищем, а вы… вы… Мне пора отправляться на вечер элегий. Я должен предстать перед вселенной. Вы со мной? Стихи будет читать несравненная Артелит де Месгом!
– Если разрешите, мой сеньор, мы предпочтем удалиться в тишину нашего епископского дворца, где нас ждет тяжкий труд. Мы увидимся завтра ранним утром, и вы исповедуетесь нам в своих ночных грехах, которые мы вам прощаем уже сейчас!
Барофиль Двадцать Четвертый с трудом поднялся с кресла и прыгающей походкой, походившей на походку хохлатых павлинов, вышел из зала частных приемов. Как только захлопнулась дверь, его мыслехранители двинулись вслед за ним. Мыслехранители – слово, которое ничего не значило! Но если прочтение Гаркотом мыслей дамы Сибрит дало верный результат, то Непогрешимый Пастырь только что спас самое драгоценное – свою собственную жизнь.
Инквизитор, которому было поручено ментально отслеживать разговор, уже передал его Гаркоту, который, стоя на другом конце дворца в одной из прихожих апартаментов дамы Сибрит и прячась под капюшоном белого бурнуса, спокойно ждал развития событий.
Глава 22
Не говорила ли я тебе, мой любимый,
Как рада открыть тебе
Врата моего сердца?
Знаешь ли ты, что без тебя, мой любимый,
Я провела бы всю свою жизнь
В узкой клетке разума?
Напоминала ли я тебе, мой любимый,
Как ты уничтожил жестокое чудовище,
Которое жило внутри меня?
Знаешь ли ты, мой любимый,
Что благодаря тебе глаза мои смогли
Отличить истину от иллюзии?
Повторяла ли я, мой любимый,
Чудесные хвалы тебе,
Гиду, который вывел меня из неведения?
Знаешь ли ты силу, мой любимый,
Потока любви моей к тебе,
Который вливается в океан бесконечности?
Разве я, мой любимый, не пела тебе об этом?
Поэма, которую приписывают Наие Афикит
Оказавшись на острове злымонов, Тиксу постепенно утерял всякое ощущение времени. Он не был в состоянии оценить, сколько дней и ночей прошло с момента отъезда Квена Даэла…
Как он предчувствовал и как сказал рыбаку, когда они удалились от монастыря, гигантский злымон встретил их в открытом море. Китообразный встал во весь свой громадный рост перед суденышком и величественно опустился в воду. Несмотря на успокоительные слова оранжанина, Квен с трудом сумел скрыть ужас при виде чудовища.
– Следуй за ним! – приказал Тиксу.
Аквасфера послушно встала в кильватер морского млекопитающего, следуя за ним, как вагончик за древним локомотивом. Они потратили два дня и две ночи на путь до острова, чьи рваные контуры вдруг пронзили шапку тумана, висевшую над океаном Альбарских Фей.
Страх Квена превратился в ужас, а потом перешел в панику по мере приближения лодки к высоким острым рифам, защищавшим остров: на центральном пляже расположилось целое стадо злымонов – они неподвижно лежали на сером песке и походили на остовы кораблей, выброшенных на берег. Некоторые животные, завидев суденышко, сползли по песку и поплыли им навстречу, многие осторожно касались черной кожей и острыми рогами хрупких переборок аквасферы. Квен Даэл решил, что лодке пришел конец. Он весь дрожал и призывал на помощь Альбарских фей.
Тиксу не испытывал ни малейшего страха. Быть может, из-за того, что долгое время провел на спине одного из них и побывал в реке ящериц на Двусезонье. Ни размеры, ни чудовищный вид злымонов его не пугали. Куда больше его беспокоило здоровье Афикит, чьи свистящие хрипы, стоны и бледность приводили его в отчаяние все время их путешествия. Она лежала, скорчившись на подвижном полу, и отворачивалась, когда он пытался дать ей немного пищи или несколько капель горячего сладкого питья…
С трудом справившись с нервной дрожью, рыбак сумел пройти среди животных, чьи хвосты вздымали такие волны, словно вокруг бесновалась буря. Квену удалось не напороться на острые рога и избежать острых зубов. Он причалил аквасферу к пляжу. Их прибытие приветствовала стая крикливых желтых чаек.
Лежащие на тонком песке злымоны поражали еще больше: малыши имели длину в десять метров, а размеры самых крупных доходили до сорока. Их черные блестящие тела словно всасывали дневной свет, не давая ему добраться до земли. Когда они медленно и неловко сползали в воду, за ними оставались широкие, глубокие канавы и ямы, подобные кратерам от метеоритов.
– Мы попали в страну злымонов! Мы пропали! – причитал Квен Даэл.
– Вовсе нет! – возражал Тиксу. – Они очень дружественны. Иначе они вряд ли бы разрешили проникнуть на их территорию. Помогите мне вынести Афикит…
Взяв молодую женщину и контейнер с припасами, они медленно вылезли из прозрачной аквасферы, чтобы не раздразнить любопытных животных, и осторожно взобрались на вершину заросшей травой дюны, нависавшей над пляжем. Тиксу заметил, что злымон-гид, один из самых крупных в стаде, неотступно ползет за ними. И вдруг оранжанину стало очевидно – это тот самый злымон, который выловил его после падения в океан и вез его на спине.
Окруженный плотной завесой тумана, маленький остров представлял собой нагромождение гранитных скал, иссеченных ветрами и волнами. Растительности почти не было, если не считать желтой приземистой травы, произрастающей на редких полосках песчаной почвы. С вершины дюны со всех сторон виднелся океан. Первое время они отдыхали и наблюдали за перемещениями злымонов, которые время от времени сползали с песка и отправлялись на долгую прогулку в океан. Самые маленькие не прекращали игр в воде.
Афикит лежала, скорчившись в углублении дюны, и выглядела все хуже. Из уголков ее рта стекали струйки слюны, розовые от крови.
– Что вы собираетесь делать с ней? – спросил рыбак.
– Представления не имею, – ответил Тиксу, пожав плечами. В голове Квена зрела какая-то мысль.
– У нас почти не осталось еды, – сказал он. – Припасы кончаются. Если я…
Тиксу понял, что селпидянин ищет предлог, чтобы поскорее удрать с острова, пробуждающего в нем подсознательный вековой ужас. Квен не был даже уверен, что находился в мире живых.
Ознакомительная версия. Доступно 29 страниц из 143
