секунда, но этого достаточно.
Я ныряю вперед в максимально низком выпаде, пока моя задняя нога не оказывается почти прижатой к земле, и наклоняю свою шпагу под ее и вверх, нанося удар прямо в грудь.
Я срываю с себя маску и кричу от победоносной радости за секунду до того, как раздастся звонок или вспыхнет зеленый огонек, потому что я знаю.
Я только что выиграла.
А затем звонок подтверждает это, и я впервые официально ощущаю вкус победы. Оказывается, я не думаю о своем отце или матери так, как думала.
Я думаю о себе.
О том, как сильно я люблю чувство, которое взрывается в моей груди. Уверенность и намек на дерзость, что я победила, и гордость за то, что я сделала это по-своему. Вырезав раковую опухоль и удалив пятно, я положила конец спорту.
Я прыгаю вверх-вниз, возбужденно крича, все еще держа меч в руке, когда толпа взрывается. Они - размытое пятно, просто масса людей, приветствующих и хлопающих, за исключением Тристана. Я вижу его ясно как день, его руки сложены рупором вокруг рта, когда он зовет меня.
Я срываю с себя шнурок и бросаю маску, которую он мне дал, на пол вместе со шпагой, а затем бегу к трибунам.
Он в первом ряду, но он приподнят над землей, и с пола нет доступа в качестве меры безопасности. Слезы щиплют мне глаза, когда я подбегаю к нему и протягиваю руки, желая схватить и обнять его.
- Я сделала , - говорю я, затаив дыхание, даже легкомысленно. - Я выиграла.
Тристан перегибается через перила и тянется ко мне. Его руки обхватывают мои предплечья и с почти нечеловеческой силой он тянет меня вверх и на трибуны.
Когда я переваливаюсь через перила и он ставит меня обратно на ноги, он прижимает меня к себе, отчаянно шепча в мои волосы: - Я знал, что ты собираешься это сделать, я знал это. Я знал это.
Я встаю на цыпочки и приближаю свой рот навстречу его губам.
Позже, когда мой флаг поднят, когда мне вручают цветы и когда медаль надевают мне на шею, Тристан сидит на полу и фотографирует, как гордый парень. Он рядом со мной, как и был с тех пор, как решил, что я принадлежу ему, много месяцев назад.
Его рука обнимает меня за плечи, когда я, наконец, освобождаюсь от прессы и внимания.
- Моя девушка - лучшая фехтовальщица в мире, - говорит он. - Первая фаза плана завершена. Подумал, что смогу получить фору в следующем эпизоде и посмотреть, не испытываешь ли ты желания стать моей женой?
- Тристан! - Говорю я, игриво шлепая его по груди.
- Ну же, что скажешь? Ты наденешь оранжевое, а я полосатое. - Он наклоняется ближе, чтобы прошептать мне на ухо: - Я принесу наручники после того, как уйдут наши гости.
Я краснею, но качаю головой.
- Хорошо, я попробую еще раз завтра.
- Ты не можешь вот так просто спросить, - говорю я, снова хихикая. - А что, если бы я сказала "да"? Ты бы не был готов.
Он обхватывает рукой мою челюсть и поворачивает ее лицом к себе. Темный, горячий взгляд опускается на мои губы, прежде чем медленно вернуться к глазам.
-Что заставляет тебя думать, что я не готов, а? - спрашивает он, поглаживая большим пальцем мою щеку. - Ты знаешь, я ездил навестить свою маму в феврале. Ну, мы осмотрели семейные реликвии, когда я поселился в ее новом доме. Не зря я сказал тебе, что у меня был план в тот день, когда я вернулся. - Он ухмыляется мне с той же смесью игривости и высокомерия. - Поверь мне, детка, у меня всегда есть все, что мне нужно. В тот момент, когда ты скажешь мне, что готова, я встану на одно колено и официально привяжу тебя к себе на всю оставшуюся жизнь .
-Ты серьезно? - Спрашиваю я, в горле у меня внезапно пересохло. - Покажи мне.
-Нет, - отвечает он. - Ты не увидишь этого, пока не будешь готова сказать ”да".
-Ну что ж, - говорю я. - Покажи мне.
Его глаза комично расширяются, прежде чем сузиться. - Тебе нужно убедиться, что ты готова, Нера, потому что ты не уйдешь отсюда, как только я попрошу. Больше некуда убегать.
- Я уверена, - говорю я, кивая, и тогда он достает что-то из внутреннего кармана куртки и опускается на одно колено.
У меня перехватывает дыхание, сердце бешено колотится, и в глазах уже стоят слезы. Я уже киваю.
- Ты не можешь сказать "да", пока я не попрошу, детка, - говорит он с нежной улыбкой.
- Тогда приступай к делу, чтобы я могла дать тебе свой ответ.
Он ухмыляется, в его собственных глазах появляется блеск, и эмоции еще сильнее подкатывают к моему горлу.
- Я думаю, что я уже все это тебе сказал, Нера, и я все равно планирую рассказывать тебе каждый день, так что я буду краток и любезен. Я полностью, безнадежно, безвозвратно влюблен в тебя. Я хочу быть рядом при каждом твоем взлете и падении, быть человеком, к которому ты обращаешься на праздники, быть плечом, на котором ты плачешь, когда у тебя был плохой день, быть человеком, с которым ты смеешься каждый день, пока мы оба не покинем эту землю. Мне было бы трудно найти только одну причину, по которой я люблю тебя – реальность такова, что я люблю в тебе все. Твоя страсть и преданность делу, твое упрямство, твое чувство юмора, твоя неспособность приготовить даже простой сыр на гриле, то, как ты заботишься о других едва ли не больше, чем о себе. Я не хочу больше ни дня проводить в разлуке с тобой. У нас есть время наверстать упущенное, детка, и я хочу сделать это с тобой как со своей женой. Как с матерью моих детей. Сделаешь меня самым счастливым мужчиной в мире и выйдешь за меня ?
Я узнаю, как выглядит кольцо, только позже. Я не трачу время на то, чтобы посмотреть на него, когда он поднимает его между нами, вместо этого бросаюсь в его распростертые объятия.
Он громко смеется, ловя и обнимая меня. Теперь я открыто рыдаю, киваю и покрываю его губы дикими поцелуями.
- Мне нужно, чтобы ты произнесла эти слова, детка, - мягко говорит он.
- Да! Да, тысячу раз, да. Я выйду за тебя замуж.
Мы сидим так некоторое время, он стоит на коленях, а мои конечности обвиты вокруг него, как щупальца. Целуемся, смеемся и скользим по рингу. Празднуем это даже
