только-только приходили в себя. А вот Руни, она… ползала. Потихоньку ползала между членами нашей группы и «незаметно» Лечила их. И что это за выражение невероятного самодовольства на лице? В стиле: «Смотри как я всё скрытно делаю! Отвлекай эту слепую дурочку, сейчас я всех подниму, и мы ей покажем!». И кто так ползает, Руни? Своей милой ангельской попкой ты собрала бы всю проволоку с полосы препятствий.
Сказать ей? Не стоит. Лучше понаблюдаю украдкой. Я даже не знаю – смешно это или эротично.
Вот и буду пока решать.
– Тут не о чем спорить. Они сами сделали свой выбор.
Вернул своё внимание на Древнейшую. И тут я понял, почему она при всей своей красоте казалась мне несколько пугающей. Всё дело в её лице. Прекрасном, но… не сказал бы, что оно напомнило мне ту куклу, но было у них что-то общее – отсутствие «жизни». Древнейшая почти не выражала эмоций. По минимуму: чуть поджатые губы, чуть приподнятые брови. Она не выражала эмоцию, а лишь обозначала её. И всё. При этом голос у Древнейшей был невероятно эмоционален. Я это подметил ещё в самом начале нашего прохождения. Она каждое слово выделяла собственной интонацией. Из-за такого живого голоса, её лицо казалось ещё более безэмоциональным и отстранённым. Я слышал от Дедиона, что данная черта присуща многим Ментальным магам – они умеют брать свои эмоции под контроль, не показывая их окружающим.
– Это просто слова. Они живы. Никто никого не убил.
– Ты вмешался. И не один раз.
– Это не имеет значение. Обычный предмет спора. Факт только один – все живы. Никто из нас не убил своего товарища.
– Намерения не имеют значения?
– Имеют. Им с этим жить дальше. Но они будут жить. Это важнее. Это результат.
– Интересная у тебя логика.
– Логичная логика. Мы здесь, потому что продолжать игру нет смысла. Её цель ясна. Мы больше не поддадимся на твои уловки.
– Ты так думаешь? Если я уберу от них тебя и отправлю играть дальше, сколько по-твоему они продержатся? Разум других работает не так как у тебя. Никто не станет страдать ради других. Ради тех, кто ему не дорог. Думаешь теперь, когда известны основные принципы испытания, они справятся? Думаешь ты первый, кто дошёл до правильного ответа? Но когда дело доходит до решающего выбора – всё всегда заканчивается одинаково.
– Хорошо, смысл продолжать есть. Интереса нет.
– А вот тут ты прав: интереса к вашей игре у меня больше нет. Но это не означает, что вы победили.
– Значит, мы проиграли. Хочешь убить нас лично? Ты вообще кого-нибудь убивала в своих Покоях? Думаю, что нет.
– Убивала. Я же говорила про крайний случай, до которого не стоит доводить. Я убиваю последнего. Того, кто убил своих товарищей. Того, кто подстрекал их убивать друг друга. Того, кто смотрел, как они убивают друг друга. От смерти таких будет только лучше. Хотя я всей Душой не люблю отнимать жизни.
– В Покоях вообще можно умереть не от ладоней друг друга?
– Не просто. Всё оружие – артефактное, имеет свойство дематериализации. Даже ранения здесь, зачастую, результат действий вас самих.
– Выходит, я тоже проиграл. В последнем раунде первой игры мы должны были все вместе остаться за линией. Тогда Столб Боли не ударил бы никого. И в том проходе со стрелами. И Фаркона и меня атаковало, когда мы преодолевали седьмую часть коридора. А нас ровно семь. Мы могли просто пройти все вместе – защита бы не активировалась. Но стоило тебе поиграться словами и сказать, что одному из нас нужно опустить рычаг, как мы сразу начали перекидывать ответственность. Идти могли все, а рычаг естественно может опустить лишь один. А тот забег. Если бы мы пересекли финишную черту одновременно, то испытали бы хоть незначительную боль?
– Нет.
– Я понял всё слишком поздно. И не сумел донести этого до остальных. Значит, я тоже проиграл.
– Если бы ты всё понял сразу, в этом бы не было смысла. Ты бы не изменился. Хотя ты и так не изменился… Глупая попытка, Влад. Ты не сможешь доказать, что раз я считаю победителем тебя, то должна и их. Мне считать победителями их? – указала она на коротышек. – Двоюродных братьев, что с детства были вместе. Вместе увлекались магией. Вместе частенько играли в любимую игру – «Продолжи мысль». Вместе решились пройти отбор для интенсификации магии Реструктуризации. Вместе прошли отбор, став ангелами. Это ли дружба? Товарищество? Ведь когда им пришлось сделать вместе то, от чего зависят их жизни, они не захотели делать это вместе… Может он победил? – указала она на Нло Сара. – Он многое вытерпел ради победы. И в его Разуме бред от ущербных магов не так силён, как кажется. Он рос в маленькой деревушке с простыми нравами и правилами. И от этого, как ты уже заметил, эти нравы были сложны и глубоки. Но пока он был кандидатом в «достойные», ему солидно проехались по Разуму. Тем не менее он всё ещё понимает, что такое хорошо и что такое плохо. Ему не нравилось многое из того, что приказывали делать. Но он делал. А теперь представь, что тебя здесь нет. Разумного, с ярко выраженными лидерскими качествами. Кто, по-твоему, среди остальных занимает вторую позицию по лидерским способностям?
Я не стал ей отвечать. Но взгляд невольно скользнул на гроб.
– Верно, у него. Так часто бывает: те, кого следует изолировать от общества, сильны в его управлении. Или точнее будет сказать манипулировании. Впрочем, результат от этого не меняется. Я уже вижу, как он ладонями здоровяка убивает остальных членов группы, а потом отнимает жизнь самого огра, который безропотно её отдаёт. – Нло Сар опустил голову, я уверен, что увидел слёзы в его глазах. – Такие, как он, побеждают только когда им командует победитель… Или он победил? – указала она на…
– Знаю, знаю, – поднял Лорпель руки, будто сдаётся. Интересно, что на Катиноле при этом жесте ладони поворачивают назад, за спину. – Был идиотом, есть идиот, буду идиотом.
– Мне больше нечего дополнить, – весело прозвучал голос Древнейшей, на её лице при этом появился лишь еле заметный намёк на улыбку. – Или он?
Гроб выкатился вперёд. Крышка открылась. Из него вылетел Римзол. Завис в воздухе.
– Магия Гравитации, действующая напрямую на Разумного, – усмехнулся Лорпель. – Хотя чего ещё ожидать от Древнейшей?
С обеих сторон от Римзола прямо из воздуха образовались два небольших смерча. Направились к Римзолу. А ведь он кричит. Я вижу, как рот открывается. Но при этом ничего не слышу. Ни
