(потомки ввезенных сюда законтрактованных рабочих). На остальных архипелагах Полинезии по-прежнему преобладают полинезийцы. Численность европейцев, американцев и азиатов здесь невелика. Некоторым исключением является лишь о-в Таити, где наряду с преобладающим полинезийским населением проживает значительная группа китайцев (потомков завезенных сюда кули) и французов. На ряде полинезийских островов (Гавайские, Новая Зеландия, Западное Самоа, Таити) появились также метисы, в основном евро-полинезийского или американо-полинезийского происхождения.
Что представляют собой коренные жители Восточной Океании — полинезийцы? Выше уже отмечалось их значительное культурное единство. Весьма близки между собой и полинезийские языки.
Традиционная полинезийская культура на разных архипелагах сохранилась в различной степени. Если в Новой Зеландии, на Таити и особенно на Гавайях она была в значительной мере нарушена, испытав сильное влияние евро-американской культуры, то на многих других архипелагах (особенно на о-вах Токелау, Эллис, Хорн, Уоллис, ряде островов Кука, Тонга и др.) сохранились многие элементы как материальной, так и духовной культуры полинезийцев.
Основное занятие современных полинезийцев — земледелие (выращивание кокосовой пальмы и других плодовых деревьев, возделывание клубнеплодов) и рыболовство. Из домашних животных они разводят свиней и кур. В странах с развитой промышленностью (прежде всего в Новой Зеландии и на Гавайских островах) многие полинезийцы и метисы заняты на предприятиях фабрично-заводского типа, в большинстве своем в качестве неквалифицированных рабочих.
Большая часть полинезийцев до сих пор живет в традиционных постройках, стены которых плетутся из травы, листьев, бамбука, а крыши сооружаются из пальмовых листьев и соломы. В Новой Зеландии, где значительно холоднее, традиционные дома, обычно дощатые, богато орнаментированы. Впрочем, в Новой Зеландии, на Гавайях, Таити и ряде других островов полинезийцы живут теперь также и в домах европейского типа.
Значительно большим изменениям подверглась одежда полинезийцев. В некоторых странах она (набедренная повязка у мужчин, короткая юбочка у женщин) была заменена на платье европейского покроя. Традиционную одежду надевают лишь во время праздников и церемониальных танцев. Причем шьется она теперь из фабричной ткани, а не из тапы (особой материи из луба, отбитого колотушками) или растительного волокна, как было ранее.
Традиционный общественный быт изменился на архипелагах в разной степени. Если на Гавайях старый социальный быт почти полностью исчез, то на Тонга, Западном Самоа и некоторых других островах он мало изменился. Правда, и здесь все же чувствуются новые веяния, связанные с проникновением капиталистических отношений. На большинстве архипелагов Полинезии по-прежнему господствуют патриархальные порядки. В качестве основных общественных ячеек сохраняются большие семьи. Социальная стратификация наблюдаемся во всей Полинезии, однако степень её развития заметно колеблется. На верхних ступенях полинезийской социальной лестницы стоят вожди, подразделяющиеся на ряд рангов.
Традиционный фольклор, специфические полинезийские песни и танцы сохраняются на большинстве архипелагов в относительной чистоте, хотя параллельно с ними бытует уже и фольклор, в какой-то степени отражающий современную жизнь, а также новая музыка, песни и танцы. Интересно отметить, что некоторые элементы традиционной духовной культуры хорошо сохраняются даже на тех архипелагах, где от прежней материальной культуры почти ничего не осталось.
Старая полинезийская религия в значительной степени отошла в прошлое. Многолетняя миссионерская деятельность привела к тому, что христианство довольно прочно вошло в полинезийскую жизнь (во всяком случае, гораздо прочнее, чем в Меланезии). Сейчас почти все полинезийцы либо протестанты, либо католики, причем на большинстве архипелагов первые заметно преобладают над вторыми. Среди протестантов больше всего кальвинистов, особенно конгрегарационалистов.
До самых последних лет все районы Океании, о которых пишет М. Стингл, были самыми отсталыми в экономическом, политическом и культурном отношении. Эта «окраина» Земли дольше других регионов оставалась в колониальном порабощении. Если во второй половине 40-х и в 50-х годах XX века большинство стран Азии и Африки добилось независимости, то в Океании этого не произошло. Пользуясь отдаленностью Полинезии и Меланезии от основных экономических и политических центров современного мира, их хозяйственной и культурной отсталостью, наконец, малочисленностью населения каждой отдельной страны, колониальные державы всячески старались отдалить время предоставления самостоятельности своим океанийским владениям. Подобное стремление империалистических государств объяснялось также все увеличивающимся стратегическим значением стран Океании, их расположением на важных морских и авиационных трассах.
Однако огромные перемены, происшедшие за последние десятилетия в мире, рост могущества социалистических и демократических сил не могли в конце концов не сказаться и на судьбах Океании.
Советский Союз, другие социалистические государства, так же как и страны, получившие в послевоенный период независимость, настойчиво ставили в Организации Объединенных Наций вопрос о ликвидации колониальных порядков в Океании. Неуклонно нарастал размах национально-освободительной борьбы в самих странах Океании. Выше уже отмечалось, что в 1962 г. получило независимость Западное Самоа, в 1970 г. — Фиджи и Тонга. Добилась независимости и одна микронезийская (североокеанийская) страна — Науру (1968.г.).
Такой поворот событий резко повысил интерес мировой общественности к этим странам. Все чаще стали выходить книги, посвященные жизни народов Полинезии и Меланезии. Ряд работ об Океании (как переводных, так и написанных советскими авторами) вышел и в Советском Союзе. Едва появившись на книжных прилавках магазинов, они быстро раскупаются читателями.
Можно надеяться, что читатель с удовлетворением встретит перевод и двух тесно связанных друг с другом книг Милослава Стингла, выходящих под общим названием «Последний рай».
Книги эти по форме представляют собой путевые очерки, однако ценность их повышается тем, что писал их не просто турист, а видный ученый, много и серьезно занимавшийся этнографией Океании. Сочетание в книге занимательной журналистской (в самом хорошем смысле этого слова) манеры изложения с научной глубиной, попыткой анализа — одно из главных ее достоинств.
Автор «ведет за собой» читателя из одной океанийской страны в другую. Начав свое «путешествие» на Фиджи, читатель «попадает» затем на Новую Каледонию, Новые Гебриды, Соломоновы острова, архипелаг Бисмарка, Новую Гвинею. С Полинезией он знакомится, начиная с острова Пасхи, а затем «посещает» о-ва Общества, Самоа (Восточное и Западное), Тонга, Новую Зеландию. И о каждом из этих архипелагов в книге рассказывается много интересного. Автор отказался от каких-либо привычных схем описания и шаблонов. Каждый очерк самостоятелен и оригинален. М. Стингл сумел отыскать в быте, культуре, истории каждого описываемого им архипелага яркие черточки, наиболее интересные моменты. Так, описывая Фиджи, он рассказывает об удивительной церемонии хождения по огню; говоря о Новых Гебридах, сообщает о трагикомических итогах англо-французского совместного управления этим архипелагом; повествуя о Соломоновых островах, подробно останавливается на получившем широкую известность движении масинга; обрисовывая остров Пасхи, уделяет значительное внимание письменам кохау ронго-ронго; характеризуя современную жизнь на Таити, не забывает вспомнить о проживавшем здесь многие годы великом художнике Гогене и т. д. Многие страницы книги насыщены юмором. Вместе с тем книга, бесспорно, серьезна; это не простое описание, но глубокое размышление
