тебя, детка». Она выскользнула из моих объятий, и я наблюдал, как она последовала за женщинами в столовую, ее платье ниспадало до лодыжек.
«Ты молодец, Нокси», — сказала Лина, задержавшись в холле.
Я крепко обнял ее. «Это у тебя близнецы», — напомнил я ей.
«Которые прямо сейчас дремлют в комнате Уэй. Не дай мне забыть о них».
Новое поколение под этой крышей, и наша семья наконец-то почувствовала себя полноценной.
Позади меня раздался стук в открытую дверь.
«Папа».
«Я не помешал?» Он выглядел хорошо. Здоровым. Устойчивым. Все это по-прежнему умудрялось удивлять меня каждый раз, когда я его видел.
Джон Уэйн Морган был трезв уже три года. Он жил в Вашингтоне со своей девушкой и двумя их кошками-спасателями. Он очень эффективно занимался сбором средств для Hannah's Place, которая расширилась за счет филиалов в центре Вашингтона и Мэриленде.
«Уэйли прислала сообщение. Сказала мне, что у тебя есть какие-то важные новости. Я могу вернуться, когда ты не будешь занят», — предложил он.
«Папа», — Нэш опустил лестницу, которую тащил бог знает по каким причинам, и поприветствовал его, крепко обняв за плечи. Я еще не совсем разобрался с нашим отцом. Но каждый визит, каждый звонок, каждое нерушимое обещание приближали нас на миллиметр.
«Ты как раз вовремя, чтобы познакомиться со своими новыми внучками», — сказал я ему.
Лицо папы просветлело. «Внучки».
«Три дня назад позвонили из агентства и сказали, что у нас есть две маленькие девочки, готовые присоединиться к семье», — объяснил я. «Мы не хотели никому говорить, пока не доставим их домой».
«Внучки», — повторил он с удивлением, словно чувствовал себя самым счастливым человеком в мире. Я почувствовал, как исчез еще один миллиметр между нами.
«Заходи», — сказал я, кладя руку ему на плечо и направляя его в наполненную эстрогенами боевую комнату, где у Аманды и Лизы были образцы краски и все доступные ноутбуки и планшеты, разложенные на столе.
Слоан кормила ребенка из бутылочки, в то время как Бриджит сидела в центре стола и ела из миски нарезанный виноград. Мои дочери были окружены любовью и сильными, умными женщинами.
«Дюк! Я так рада, что ты смог прийти», — сказала Аманда, вставая, чтобы поцеловать папу в щеку. «Иди познакомься со своими новыми девочками!»
Мой отец был поглощен обществом женщин и Стеф.
Я почувствовал руки на своем поясе, а затем Наоми потащила меня из комнаты задом наперед.
«Куда ты меня несешь?» — спросил я, забавляясь.
Она расстегнула мой пояс и, взяв меня за руку, повела в гостиную, где над камином висел наш свадебный портрет. Это все еще ударяло меня в грудь каждый раз, когда я смотрел на это. Наоми — захватывающая дух и раскрасневшаяся в своем платье, маргаритки вплетены в ее волосы, как корона. Она обнимала Уэйли, которая настояла на лимонно-желтом платье в пол и своих собственных маргаритках. Они оба смеялись. Что касается меня? Я чертовски хорошо смотрелся в своем костюме. И был чертовски счастлив, когда присматривал за своей женой и дочерью.
«Я знаю, что следующие несколько лет жизнь будет абсолютно безумной», — сказала Наоми, обхватив мое лицо ладонями. «Я знаю, что мы будем измотаны, перегружены работой и напуганы до смерти большую часть времени, если не все время. Но я также знаю, что ничего из этого не произошло бы, если бы не ты».
«Детка, я не смогу с этим справиться, если ты сорвешься прямо здесь», — предупредил я ее.
Одним из плюсов проблем с бесплодием было то, что мне не приходилось наблюдать, как моя жена страдает из-за гормонов беременности. Я бы справился с ее слезами, но, вероятно, не очень хорошо.
«Я не собираюсь плакать», — сказала она.
Моя жена была грязной лгуньей, потому что я уже видел, как в ее карих глазах появляется блеск, который я так чертовски сильно любил.
«Но я собираюсь сказать тебе, что ты делаешь каждый день лучшим в моей жизни. Что я никогда не перестану быть благодарной за то, что ты…»
«Вытащил свою голову из задницы?» — предположил я.
Она покачала головой. «Что ты решил, что мы с Уэй того стоим. Спасибо тебе за эту жизнь, Нокс Морган. Нет никого другого, кто устроил бы такое приключение, дав мне все, чего я когда-либо хотела».
Каким-то образом она сделала это снова. Меня всегда удивляло, когда Наоми находила во мне еще одну сломанную частичку и снова собирала ее воедино.
«Я люблю тебя, Нокс. И я никогда не перестану быть благодарной за то, что ты есть, и за то, что ты сделал».
ПРИМЕЧАНИЕ АВТОРА К ЧИТАТЕЛЮ
Дорогой читатель,
Я закончила эту книгу в 11:03 вечера 4 ноября 2021 года и тут же разрыдалась.
Я начала это делать пятью месяцами раньше. Всего за несколько дней до этого Дэвид, любимый муж Клэр Кингсли и мой милый друг, скоропостижно скончался. Я не только была потрясена его смертью, но и он был третьим мужем моей подруги, покинувшим этот мир слишком рано за последние два месяца.
Я был раздавлена. Мне никогда не приходило в голову, что мир существовал бы без Дэвида. Не говоря уже о мире, в котором трое моих самых близких друзей трагически овдовели бы в возрасте сорока лет.
Я не знала, о чем эта книга, когда начинала ее писать. Даже когда я прошла половину пути, я все еще не была уверена. Но теперь, когда я закончила это, я наконец-то поняла. Эта книга о мужестве, которое требуется нам, чтобы полюбить кого-то, когда мы все знаем, чем заканчивается каждая история любви. Речь идет о том, чтобы снова и снова выбирать любовь вместо страха. Речь идет о том, чтобы показать себя и быть храбрыми, даже когда мы знаем, что это будет чертовски больно.
Страх Нокса потерять кого-то, кого он любил, и развалиться на части был для меня таким реальным. В конце концов, пока я писала эту историю, мне пришлось пережить много своего собственного горя и страха. Временами я не могла смириться с потерей, от которой страдали мои друзья. В других случаях у меня хватало присутствия духа вспомнить, как нам всем повезло, что мы любим кого-то так сильно, что его потеря опустошительна.
Я желаю всем нам, чтобы мы любили всем сердцем и присутствовали в наших отношениях настолько, чтобы, расставаясь, мы сожалели только о количестве, а не о качестве. Что мы все понимаем, что боль утраты — это то, что придает остальной части нашей жизни цвет, аромат и текстуру.
