Нау оглядел приятелей Фена Хаку.
– Нау-цзен, – промямлили они в унисон, коснувшись лбов ладонями.
Нау кивнул им, почесал большим пальцем подбородок и сказал:
– Хаку-цзен, ты один из старших Кулаков клана, но я уже много месяцев тебя не видел. Думаю, пора поговорить о том, сколько времени ты проводишь на вечеринках в клубе «Восьмой грех».
Хаку изо всех сил старался оставаться хладнокровным. Штырь ничего не знает об их замысле, да и как он мог прознать? Самое большее – у него возникли подозрения.
– Я не пренебрегал своими обязанностями, – заявил он, оправдываясь. – Если я редко оказывался на виду, то лишь потому, что помогал отцу. В последнее время у него много дел в «Кеконской звезде».
– Наверняка, – согласился Нау. – Ты послушный сын, Фен Хаку, но, к сожалению, не умеешь врать. Твое сердце стучит, давление поднялось, взгляд дергается, и ты весь взмок. Ты даже не прошел бы тест на простом детекторе лжи, а уж мое Чутье и подавно не проведешь. Совершенно очевидно, что именно поэтому ты меня избегаешь.
Хаку потянулся за ножом. Он нацелил его Штырю в горло, но два помощника Нау уже бросились вперед. Они с Силой сбили молодого Кулака с ног и повалили на пол.
Хаку завопил, что ни в чем не виноват, пытался бороться Отражением и Концентрацией, но на помощь первым двоим пришли еще двое, и все вместе они пригвоздили его к полу.
– Не усложняй свое положение еще больше, Хаку, – сказал Воун Балу, Первый Кулак.
Предатель не внял совету Воуна, и когда его голову стиснули и откинули назад, вложил всю энергию в Броню, так что Воуну пришлось целую кошмарную минуту пилить ему глотку ножом.
Два сообщника Хаку попытались было прийти ему на помощь, а третий решил прорваться к двери. Их обезвредили и поставили к дальней стене, люди Штыря наставили на них пистолеты, а с такой близкой дистанции пули вряд ли получится Отразить. Если кто-то снаружи и услышал шум на фоне грохочущей музыки, то не поспешил выяснять причину. Никто, включая вышибал, не стал бы вести себя так глупо и вмешиваться. Когда Хаку наконец-то был мертв, Нау Суэн с отвращением рявкнул:
– Мало того что нам приходится бороться с преступниками, иностранцами и Равнинными, так еще и со своими же. Неужели нам нужно опасаться предательства и неверности от своих же братьев?
Пять Зеленых костей, участвовавших в заговоре вместе с Феном и его отцом, опустились на колени и уткнулись головами в пол. Все они были Кулаками и Пальцами высокого ранга, уважаемыми бойцами, но теперь, когда заговор раскрыли, а Фен погиб, прекрасно понимали, что не смогут противостоять клану или сбежать от его правосудия.
– Вы заслуживаете смерти, – сказал им Нау, – за попытку убить Колосса и поставить на ее место этого слабака. Вы раскаиваетесь в своем участии в заговоре? Готовы поклясться своим нефритом и жизнью родных, что с этой минуты будете беспрекословно преданы Айт?
Те с жаром заверили его, что именно так и будет, и поблагодарили Штыря за милосердие. Нау Суэн долгую минуту изучал коленопреклоненных Зеленых костей. Потом указал на троих из пяти.
– Этих троих, – сказал он, и Воун Балу со своими подручными, стоящие позади пленников, перерезали трем глотки и толкнули тела лицом на пол. Двое выживших побелели в предчувствии смерти.
– Три ваших друга ответили неискренне, – сказал Нау, – они бы затаились и пожелали отомстить за Хаку или предали клан еще как-нибудь. Но вам можно доверять. – Штырь вперился в них вселяющим ужас взглядом. – Вас изгонят из Жанлуна, будете работать на Горных в другом месте, и если снова подниметесь против Колосса, то знаете, что случится с вами и вашими семьями.
Один из помилованных попросил разрешения вытащить нож. Он отрезал себе левое ухо и положил его на пол, кровь заструилась с поникшей головы. Его товарищ нервно сглотнул.
– Клан – моя кровь, а Колосс – его повелитель, – скороговоркой пробормотал он и последовал примеру своего приятеля.
На следующее утро Фен Сандо проводил совещание руководства «Кеконской звезды», когда дверь в зал заседаний неожиданно открылась и вошла Айт Мадаши в сопровождении Штыря, Шелеста и небольшой свиты. Колосс Горных обвела взглядом длинный стол.
– Господа, прошу прощения, что прервала вас, – сказала она. – Офис Шелеста получил предложение от достойного покупателя о поглощении «Кеконской звезды», и мне нужно обсудить это наедине с Феном-цзеном, прежде чем объявить о новости всем акционерам.
Вице-президенты что-то забормотали, смущенно переглядываясь, но не стали спорить и вышли. Когда они ушли, Фен поднялся с кожаного кресла во главе стола.
– Ко мне не обращались никакие покупатели, – произнес он обиженным тоном. – А кроме того, «Кеконская звезда» не продается.
Он с подозрением покосился на Нау Суэна и двух Кулаков за его спиной, один держал в руках картонную коробку. Если дело касается бизнеса, то зачем здесь Штырь и его люди? Фен знал ответ, и, как бы ни старался держаться как ни в чем не бывало, его руки начали дрожать.
Айт кивнула на двух незнакомцев. Они не были кеконцами.
– Эти люди купят контрольный пакет акций «Кеконской звезды», принадлежащий вашей семье. Иве-цзен подготовил необходимые бумаги.
Иве Калундо, Шелест клана, был смуглым лысым человеком в квадратных очках с темной оправой. Он поставил на стол портфель и вытащил папку с несколькими документами, подошел с ней к Фену и положил перед ним.
Фен швырнул папку обратно через стол к Айт, страницы вылетели и рассыпались.
– Ни за что, – объявил он. – Я никогда не продам компанию. Вы совершаете чудовищную стратегическую ошибку, пытаясь от меня избавиться. «Кеконская звезда» платит Горному клану самую большую дань, это одна из крупнейших корпораций Кекона. Ни у кого не хватит капитала, чтобы нас купить, и уж точно никто в мире, даже эксперт по логистике, не способен взять на себя наши операции. Если я уйду, все руководство компании уйдет вместе со мной. «Кеконская звезда» будет уничтожена, а вместе с ней рухнет и вся транспортная отрасль экономики Кекона. Горный клан нуждается в «Кеконской звезде» и семье Фенов.
– Для предателя, стоящего на пороге смерти, вы потрясающе самоуверенны, Фен-цзен, – сказала Айт Мада. – Да, «Кеконская звезда» – одна из крупнейших компаний на Кеконе, и это как будто делает Фенов незаменимыми. Но в наши дни мир гораздо больше Кекона, и думаю, что человек, занимающийся транспортом, способен это понять как никто другой.
– Вы отдадите «Кеконскую звезду» иностранцам? – ошарашенно воскликнул Фен.
– Пятьдесят один процент компании приобретет «ЮГЛ транспорт» со штаб-квартирой в Бурсвике. Уверена, что новые владельцы способны руководить «Кеконской звездой» и в ваше отсутствие. Оставшиеся сорок девять процентов перейдут под контроль избранных кеконских акционеров из Горного клана.
По кивку Колосса держащий картонную коробку Кулак положил ее на стол.
