– У тебя это получается так красиво.
– В действительности все и было очень красиво, Ванесса,но только определенное время. Они очень сильно любили друг друга.
– Но взгляни, что из этого получилось потом. Ванессазагрустила, и Андреас сурово посмотрел на нее:
– Нет, ты должна перестать смотреть на мир такимобразом, Ванесса. Ты должна смотреть на самое важное, на начало. Если ты всегдабудешь смотреть на хвост пыли, поднимаемой автомобилем, ты никогда не увидишьвсей красоты машины.
Эта аллегория удивила Ванессу, и она улыбнулась.
– Все на свете прекрасно лишь какое-то время. Некоторыевещи имеют огромное значение на всю жизнь, что становится с ними потом, как правило,мало что значит. В случае с твоей матерью все обернулось трагедией, но тем неменее, последствия громадны. У них родилась дочь, которая приносит радостьвсем, кто ее знает, и особенно мне. Точно так же как ты сама явилась плодомлюбви твоей матери и твоего отца. Когда он умер, ничто из прекрасного не былозабыто, потому что есть ты. Ты должна научиться останавливать момент, Ванесса,только момент… не старайся объять всю жизнь.
После его слов Ванесса долго молчала, и за это время онидостигли Акрополя, сфотографировали его, затем устроили отличный пикник средихолмов. Оставшуюся часть дня они обсуждали множество сложных вопросов, смешилидруг друга веселыми историями и воспоминаниями, сравнивали свои фотоаппараты,фотографировали друг друга, шутили, смеялись – словом, отлично провели время.Андреас держался словно ее ровесник, а не как родственник, годившийся в отцы.Когда он отвез ее обратно в отель, ей стало грустно оттого, что он уходил.
– Итак, вечером обедаем, или ты устала?
Ванесса хотела было отказать, но не смогла. Ей казалосьнеправильным то, что она монополизировала все время Андреаса, но ей нравилосьего общество, и к тому же было совершенно нечем заняться.
В тот вечер они встретились снова, чтобы отправиться наобед, то же самое случилось на другой вечер и на следующий. На пятый вечер онипошли на танцы, и когда Андреас привез ее домой, то вел он себя необыкновеннотихо.
– Что-нибудь случилось, Андреас? – Ванессапосмотрела на него, и ей показалось, что морщины вокруг глаз стали глубже.
Он улыбнулся:
– Боюсь, ты меня загоняла. Я старый человек, ты жезнаешь.
– Неправда. – Действительно, глядя на него, в этоабсолютно не верилось.
– Нет, правда, особенно это чувствуется, когда я смотрюна себя в зеркало… – Андреас состроил жуткую рожу.
Ванесса пригласила его в отель немного выпить, и он сготовностью согласился. Когда они сели за столик с бокальчиком вина и кофе, унее внезапно появилось ностальгическое настроение. Эти дни, проведенные вГреции, оказались самыми счастливыми днями за всю ее жизнь.
– О чем ты только что подумала?
Ванесса внимательно посмотрела на него и вдруг, совершенноне думая, будто слова вырвались сами собой, произнесла:
– О том, что я люблю тебя.
У него был такой вид, словно она проникла в самую глубинуего существа и прикоснулась к обнаженному сердцу. На его лице отразилосьудивление, нежность, было заметно, что он тронут до слез.
– Самое замечательное в этом то, что я тоже люблю тебя.
– Интересно. – Ванесса взглянула на него, и онвзял ее за руку. – Я приехала сюда встретиться со своей сестрой, но впоследние несколько дней большую часть времени я совершенно не вспоминаю оней. – На мгновение Ванесса почувствовала замешательство. – Я думаютолько о тебе.
– Я влюбился в тебя, как только увидел здесь, но мнеказалось, что так быть не должно… Красивая юная девушка и такой старик.
– Прекрати так говорить. – От его слов ей делалосьбольно. – Ты не стар.
Он очень странно посмотрел на нее.
– Но стану и очень скоро.
– Разве это имеет значение? – Голос Ванессы звучалмягко, она чувствовала его дыхание, долетавшее до ее лица, поскольку он сиделочень близко от нее. – Для меня это не имеет значения, Андреас,совершенно.
– Но вероятно, должно бы… – Его голос звучал стольже мягко, как и ее.
– А как же падающие звезды? Неужели мы не имеем праватоже стать падающими звездами, всего лишь на миг, прежде чем упадем с небес иникто никогда нас больше не увидит?
– Неужели ты этого хочешь – один-единственный мигвместо всей жизни? Дорогая, ты заслуживаешь гораздо большего.
– Ты сам сказал мне, что я ошибалась, что мне следуетискать мгновение, а не целую жизнь.
– Ах! – Он нежно улыбнулся, глядя на нее. –Понимаешь, глупости, которые я говорю…
Но при этом он смотрел на нее так проникновенно и с такойлюбовью, что Ванесса придвинулась к нему и мгновение спустя оказалась в егообъятиях. Андреас нежно целовал ее, женщину в два раза моложе, и единственнымего желанием в оставленной ему жизни была именно эта замечательная юнаядевушка.
– Я люблю тебя, Ванесса… О, дорогая…
Он еще крепче прижал ее к себе. Ему хотелось увести еенаверх в номер отеля, но еще сильнее хотелось увести с собой, в свой дом.Андреас положил деньги на стол, встал и с нежной улыбкой подал ей руку. Ванессане задала ни единого вопроса. Выйдя с ним из отеля, она села в его машину. Онповез ее к себе домой. Через десять минут они были в его доме, похожем надворец: с фонтанами, галереями и садом, в котором росли экзотические растения,где находились бесценные предметы, собранные им по всему миру. Тихо, держа ееза руку, он провел Ванессу в свою комнату, закрыл дверь и запер ее на ключ,чтобы никто из слуг утром не застал их врасплох, затем провел в небольшойкабинет, в котором часто сидел, глядя на пламя, плясавшее в камине. Вот и сейчасон зажег спичку, и через минуту перед ними уютно заискрилось пламя. Он селрядом с Ванессой и поцеловал, затем опустился перед ней на колени и взял владони ее лицо. Его пальцы коснулись ее волос, горла, шеи, груди, блуждали поталии. Он нежно прикасался к ней и удерживал руками до тех пор, пока огонь вкамине не начал потихоньку угасать, и тогда он нежно поднял на нее глаза ивзглядом попросил разрешения увести в свою спальню. – Ты пойдешь со мной,Ванесса?
Андреас произнес это так нежно, что она пошла бы за ним накрай света. Она спокойно пошла следом, позволила ему раздеть себя, и мгновениеспустя они легли рядом на кровать. Здесь он снова принялся гладить и созерцатьизящные линии ее длинного и зрелого тела, восхищаясь ее прекраснымтелосложением, и, наконец, сначала очень нежно, затем со все нарастающейстрастью он взял ее. Она вскрикнула, и он понимал, что ей больно, но он крепкоприжал ее к себе, разделяя с ней ее боль, а когда боль утихла, продолжаяприжимать ее к себе и ласкать, он возобновил движения. После небольшого отдыхаони занялись любовью во второй раз.
