— А ты не на их месте, — поспешно заговорила фрейлина. — И вообще: чего это ты их уговариваешь, а сам стоишь такой красивый, из дворца? Не слушайте его, ребята, наш король Сьедин такой лапочка, такой молодец!
— Да тем более, мы и во дворец-то не пойдем, что нам там делать, — сказал Лид на простонародном варсотском. — Мы с тобой тут разработаем программу, какую надо, а в день праздника придем и покажем. Или король захочет ее заранее посмотреть?
— Вряд ли, — отозвался Лат. — Он считает это ниже своего достоинства. Если ему что-то не понравится, он просто заколдует вас на месте.
— Весьма мудро с точки зрения экономии времени, — усмехнулся Лид и поднялся. — Давай мы тебе покажем, что умеем, а ты выберешь. Идите сюда, — подозвал он учеников. Те слезли с лестницы и окружили короля плотной кучкой, и вся эта кучка принялась оживленно шептаться. Наконец, видимо, распределив обязанности, они встали рядом, подняв глаза и руки вверх. От их пальцев стали отрываться и улетать разноцветные магические огоньки, из которых, как из пазла, начала собираться в небе какая-то картинка. Тут Натка издала странный звук и ткнула пальцем. Я вгляделась и поняла, что вижу над собой большущую недовольную физиономию Сьедина. Лид слегка кивнул, и все одновременно опустили руки. Сьедин, к моему удовольствию, бесшумно рванул и распался на мелкие салютины-огоньки, которые брызнули в разные стороны. Глянув на сидящего рядом со мной на ступеньке Лата, я впервые заметила на его лице следы увеселения: он криво улыбнулся и сказал:
— Хорошо, только возьмите какую-нибудь другую картинку. Наш король таких шуток не поймет.
Лид с учениками покорно сотворили букет цветов, потом что-то еще, но пока это взрывалось, лицо Лата оставалось таким же похоронным. Потом король снова посовещался с учениками, и они встали, повернувшись к нам лицами, в каком-то странном шахматном порядке. Обращаясь к увеселителю, король сообщил:
— Еще мы можем создавать пространственные движущиеся картины разной сложности и разного размера. Вот, например.
Мы с Наткой, не удержавшись, ахнули: перед нами возникла огромная трехмерная картинка. Теперь Лид с учениками, казалось, стояли посреди зеленого летнего поля. Поле колыхалось под ветром и цвело яркими сиреневыми цветами; кое-где на нем росли варсотские и земные деревья, а вдали виднелось большое синее озеро, в котором отражалась радуга, видневшаяся на небе между расходящимися тучами.
— Любой пейзаж, — сказал Лид, кивая ученикам, чтобы они перестали колдовать. — А можно и здание. Подойдите ко мне и посмотрите назад.
Хотя, возможно, он имел в виду одного Лата, но мы с Наткой тоже встали и подошли, глядя на еле виднеющуюся во тьме лестницу. Лид с сосредоточенным и вдохновенным видом медленно приподнял руки, и над лестницей и руинами начал медленно вырастать полупрозрачный дворец. Поднялись вверх белые каменные стены со стрельчатыми окошками, остроконечные башенки, крыши которых были покрыты какой-то блестящей кремовой черепицей… Над лестницей появились высоченные двустворчатые двери с мелкой резьбой. Они беззвучно открылись вовнутрь, и мы все невольно вытянули шеи, но король резко махнул рукой, и картинку как ветром сдуло.
— Да, — убито сказал дворцовый увеселитель. — Очень хорошо. Такой дворец тут стоял?
— Я не знаю, какой тут был дворец, — спокойно пожал плечами Лид. — Просто придумал, какой мне нравится.
— А, понятно. Красиво. Король будет впечатлен.
Мы почувствовали себя от этой похвалы примерно так же приятно, как если бы получили приглашение на чьи-то похороны. Ученики молча расселись обратно, Лид пристроился рядом со мной. Мада покашляла и сердито подопнула увеселителя в камзольный бок.
— Ну и хорошо, договорились, значит? Вы друг другу понравились? Давайте тогда придумаем чего-нибудь, чтобы порадовать нашего любимого короля Сьедина?
Увеселитель так поморщился, что Геф, наконец, не выдержал и сообщил во весь голос:
— А я-то придворного шута себе повеселее представлял.
— Какой я тебе шут! — вскинулся юноша, блеснув запавшими глазами. — Дворцовый увеселитель — это тот, кто организует увеселения! Вовсе не обязательно для этого быть веселым!!
— Да мы уж поняли, — пробормотал Фир.
— У тебя бы девушку во дворец забрали, я бы поглядел, как ты веселился бы! — надрывно сообщил Лат, даже воздевая руки, будто актер древних трагедий.
— Во дворец? Для короля? — сочувственно спросила я, зная Сьединовы привычки. Юноша мрачно кивнул и добавил:
— Сейчас она в темнице. Сьедин обещал отпустить ее, если я организую хороший праздник.
— Ну просто сказочная ситуация, — умилилась Натка, а я, преисполнившись сочувствия к юноше, начала:
— Да ты не переживай, ты знаешь, это все скоро… — тут король незаметно взял меня за руку и я почувствовала, будто каждый его палец стрельнул в меня маленькой молнией. Видимо, это был колдунский аналог щипка. Я осеклась и кое-как докончила:
— …Это все скоро пройдет. Найдешь себе новую девушку…
Юноша поглядел на меня трагическим взором, резко отвернулся и вдруг деловито сказал:
— Ладно, давайте обсудим программу.
В последующий час мы с Наткой дружно смотрели что-то вроде голографического шоу. В небесах и на развалинах дворца возникали пейзажи, лились водопады, падали звезды и взрывались салюты. Наконец дворцовый увеселитель вчерне утвердил программу, пообещал прийти еще завтра, попрощался с нами даже почти не гробовым голосом и нырнул в бурьян. Фрейлина пошла его немного проводить. В бурьяне неожиданно раздался взрыв какого-то лошадиного хохота, и зашумели затихающие шаги. Мы недоуменно переглянулись, но Мада уже вылезла обратно, подошла к нам и устало плюхнулась в траву у моих и Лидовых ног.
— Уф! Сегодня во дворец не пойду, ни к чему каждый день там сидеть. Только вы все-таки Лату ничего не рассказывайте. Он же этот… лицедей.
— Чего? — не понял Адар.
— Ну, любит изображать из себя всяких людей. Сегодня, вот, несчастье разыгрывал.
— Он чего, хотел проверить, не будем ли мы ругать Сьедина?! — ужаснулась Иа.
— Да не-е, он хочет на сцене в театре играть, вот всех и обманывает и смотрит, поверят или нет. По-моему, до Сьедина ему дела-то нет, но вы все равно смотрите, чтобы он не узнал чего, а то он тот еще болтун, — она хихикнула и подышала на руки. — Пойдемте вниз, а? Погреемся.
Я встала и с уважением покосилась на Лида, думая, что его вечная королевская подозрительность все-таки иногда может вполне пригождаться…
Прошло еще две недели, за которые темница стала нам всем домом родным. Ученики обжили свои камеры, натаскав туда высокородных тряпок из кладовых. Готовить тоже было удобно, а продукты бесперебойно доставляли нам приходящие с воли члены квазитайной организации. Сами же мы, включая короля, наружу почти не выходили, если только по вечерам, отрабатывать программу увеселения Сьедина. Дворцовый увеселитель, переставший играть из себя несчастного влюбленного, оказался вполне активным и деловитым юношей, напоминающим мне тех парней, которые участвовали в наших институтских командах КВН. Он приходил к нам вместе с фрейлиной, которая ночевала то у нас, то во дворце, и иногда приводил своих помощников-увеселителей, тоже молодых, тоже активных и тоже похожих на самодеятельных КВН-овцев.
