Рыжебородый мужчина упал перед ней на колени, и одной рукой попытался сорвать с нее медальон. Связанный во многих местах, шнурок затрещал. Финн, извиваясь, попробовала вырваться из его рук, но он, рыдая, прижал ее к груди.
— Моя Фионнгал, моя Фионнгал, — бормотал он, качаясь взад и вперед. — Наконец-то я нашел тебя, моя Фионнгал.
— Что это за имя? — выдохнула Финн, отпихиваясь от него. — Кто вы такой? Отстаньте от меня!
— Я твой отец, — сказал он. — Ты совсем меня не узнаешь? Я твой отец!
Ее зелено-карие глаза расширились, и она высвободилась из его объятий.
— У меня нет отца, — сказала она.
— Тебя похитили у меня! — закричал он. — Оул украл тебя, чтобы заставить меня делать то, что они приказывали! Пять лет я искал тебя. Ты вообще ничего не помнишь?
Она покачала головой, чувствуя внезапный прилив страха.
— Когда ты родилась, я повесил тебе на шею этот медальон. Посмотри на мой. — Он вытащил медальон, который висел на его шее, и показал герб на мече и броши. Волчица, лежащая рядом с ними, ткнулась черной мордой ему в руку. — Мы — Мак-Рурахи, клан черных волков, — сказал он, — это твоя тетка, Табитас.
— Это шутка, да? — дрожащим голосом спросила Финн.
— Нет, нет! Я искал тебя пять долгих лет. Думаешь, я стал бы шутить с такими вещами? Посмотри, Табитас знает, кто ты. Она шла за тобой следом с самых гор. И разве это не ты трубила в рог? Должно быть, это была ты, никто другой не смог бы вызвать призрачных воинов.
— Я не понимаю, — сказала она.
К ним, задыхаясь, подошла Мегэн и спросила:
— Энгус, это она? Ты нашел ее?
— Я нашел ее, — всхлипнул он и прижал дочку так крепко, что Финн еле могла дышать.
— Я очень рада, — сказала старая колдунья, положив руку ему на плечо. Потом повернулась и посмотрела на сестер, не обращая внимания на кипящий вокруг нее бой: — Так-так, Изолт в одежде Изабо, а Изабо в одежде Изолт. Вы пытаетесь подшутить надо мной?
Изабо покачала головой, чувствуя, как к горлу подступили рыдания. Мегэн улыбнулась и крепко ее обняла. Ее голова доставала Изабо лишь до плеча.
— Как замечательно снова видеть тебя, дитя мое. Ты в порядке?
Та кивнула.
— Нечего сказать? Да, все действительно изменилось, если моя Изабо стала молчуньей. — Улыбнувшись Изолт, она взяла ее за руку, но так и не отпустила Изабо, которая начала плакать: — Ну-ну. Некогда плакать, милая. Где Лахлан? Что вы делаете здесь, во дворце?
— Ри умер, — сказала Изабо, не в силах перестать плакать. — Полчаса назад. А Бачи сказал, что собирается убить малышку! Мы должны остановить его, Мегэн! Она совсем крошка, всего лишь месяц, и такая славная!
Мегэн внимательно посмотрела на нее.
— Понятно. Где Латифа?
— У нее до сих пор две части Ключа, Мегэн. Я не знала, что должна забрать его, никто не сказал мне об этом.
На них, громко крича, налетел отряд Красных Стражей с занесенными палашами. Мегэн подняла руку, и они, споткнувшись, перепутанным красным клубком повалились на землю.
— Энгус! — сказала она резко. — Уведи свою дочь отсюда. Это не место для ребенка. Отведи ее в Башню. Йорг там?
— Да, — ответила Изолт.
— Отведи ее туда — она знает дорогу. Если бои будут усиливаться и станет казаться, что мы проигрываем, бегите через тайную калитку в лес. Скажи Йоргу, чтобы уводил детей в летний дворец. Он вспомнит путь.
Энгус кивнул и поднял Финн на руки. Она обвила руками его шею и сказала застенчиво:
— Кажется, я вспоминаю бороду.
Он улыбнулся и прижался к ней щекой.
— Пойдем, моя Фионнгал, давай отведем тебя в безопасное место. Идем, Табитас!
— Пока, Изолт, Изабо! Вы придете в Башню?
— Возможно, — ответила Мегэн, и сестры расцеловали Финн, пообещав, что они еще непременно встретятся.
В это время солдаты поднялись и снова напали на них, Мегэн взмахнула рукой — и они, запутавшись в собственных ногах, снова упали. Энгус обошел их, а волчица так угрожающе зарычала, что они вжались в землю. Прионнса побежал по мостовой, а старик в берете изо всех сил старался не отставать от него. Волчица, виляя хвостом, бежала рядом с ними.
— Изабо, Изолт, мы должны пробраться во дворец. Если вы сможете найти Латифу, я отправлюсь на поиски Лахлана. Скажете ей, что я здесь и мы должны соединить Ключ! Рассвет уже прошел, так что мы должны сделать это до полудня. Помните, что бы ни произошло, вы должны соединить Ключ!
— Латифа забрала Бронвин, — сказала Изабо.
— Бронвин?
— Малышку.
— Скажи ей, чтобы позаботилась о ее безопасности. Что бы там Лахлан ни говорил, она Ник-Кьюинн, а в нашем клане осталось слишком мало людей, чтобы придираться к ее матери. Я найду Лахлана и позабочусь о нем, уж будьте уверены. А теперь в путь!
Майя лежала в изножье кровати, горько плача. Рыдания сотрясали все ее тело. Острая боль, какой она никогда еще не испытывала, разрывала ее сердце на части. Джаспер был мертв.
Она никогда не думала о том, каково ей будет, когда он умрет. Его смерть с самого начала была частью их плана. Если бы она зачала наследника в самые первые годы их брака, он умер бы уже много лет назад. Но для того, чтобы семя укоренилось в ее лоне, потребовалось шестнадцать лет и могущественное древнее заклятие, и к этому времени она высосала из него все жизненные силы. Они с Сани знали, что близится его смерть, с той самой ночи, когда она зачала — в ту ночь она использовала не только свои силы, но и его, а их и так оставалось совсем немного.
И все же она оплакивала его кончину, как будто действительно любила его, как будто он пустил глубокие корни в ее сердце, и его смерть унесла вместе с ним частичку ее плоти, оставив кровоточащие раны. Шестнадцать лет она играла роль любящей жены и теперь обнаружила, что это было вовсе не таким уж притворством.
Наконец, она умолкла, неимоверным усилием воли взяв себя в руки. Она, словно сквозь пелену, слышала, как солдаты пытались взломать дверь; чувствовала смутный гнев на предавшую ее Рыжую и такой же смутный страх перед внезапным появлением крылатого прионнса, хотя она была уверена, что они загнали его очень далеко. Теперь она почувствовала, как сквозь щель в занавесях пробивается солнечный свет, и услышала пение птиц.
— Миледи? — Над ней наклонился стражник, в его голосе звучала тревога. Она скрипнула зубами, услышав это изменение в ее титуле — не прошло и двадцати минут, как умер ее муж, а она уже стала просто «миледи».
— Что тебе?
— Нам не удалось поймать ули-биста - он со своими сообщниками сбежали через окно.
— Сбежали через окно? Мы на пятом этаже, парень. Они что, улетели?
