Книга Ястреб халифа - Ксения Медведевич
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ознакомительная версия. Доступно 32 страниц из 160
Из беседки вылетела на траву охапка невесомого зеленого шелка – вай, горе мне старой, ахнула Махтуба, но теперь уж ничего не поправить: если уж Махтуба забыла повесить занавеску на входе, то про нее уж точно никто не вспомнит. Впрочем, отсутствие занавески явно не помешало господам раздеться, а и хорошо, что разделись, меньше слугам мороки, потому как о прошлом разе они оба опрокинулись в пруд в чем были, господин в парадном кафтане, а госпожа аж в четырех платьях, да каких нежных, ни одно не выжило после такого, шелк купания не прощает, его отпаривать надо, и господин занимался женщиной прямо в воде, а в чем ей было потом возвращаться во дворец, платья-то мокрые из пруда, вот уж они набегались, пока господа мутили воду, как те две рыбы…
Из беседки вылетела сначала одна красная туфелька, потом, блестя каблучком и шитьем, другая.
– Ай!.. Ай!.. Ай!.. – сладко вскрикивала женщина.
– Ухх, – захихикал Самуха.
– Я тебе дам «ух», – спохватилась Махтуба и наподдала ему по затылку.
Хотела было наподдать Зарифу, для порядку, но передумала.
– Все, нечего вам глазеть тут и уши развешивать, вот заведете себе по рабыне, будет вам «ух»…
Хихикая и подталкивая друг друга в бок, юноши пошли за поплывшей в прохладу внутренних покоев Махтубой. Покачивая необъятными бедрами, та шлепала босыми разбитыми ступнями с розовыми пятками и окриками разгоняла жмущуюся по углам прислугу:
– Чего встали, чего сели, о ущербные разумом! Я что, видела новую землю в цветочных горшках, о Мехмет? Нет, я не видела там никакой земли, кроме старой прошлогодней пыли, о сын греха! А ты, Фируза, чего сидишь, чего ждешь? Что сейид и на тебя разохотится? Ушами и мордой не вышла ты, Фируза, больно круглое у тебя и то и другое, на сумеречный вкус! И хватит вздыхать, марш готовить плов, они к ночи как пить дать проголодаются, и что вы будете делать, о глупые, о ущербные разумом, когда на вас выйдет голодный и злой сейид?
Смеясь и фыркая в рукава, невольники разбегались в разные стороны – чтобы потом снова возникнуть за спиной у черной управительницы с глупыми улыбками. Самуха вдруг задумался – хотя обычно ему это было не свойственно:
– Эй, Зариф, а ведь паланкин госпожи ждет при дверях!
– Не, – помотал головой Зариф, – не ждет. Она верхом приехала, с одной доверенной невольницей. Видал ее?
– Кого? Сальму? Ага, видал, – тоскливо вздохнул Самуха, сразу почувствовав предательский прилив крови между ног. – Такая не для меня…
– Да ладно тебе, – беззаботно отмахнулся Зариф. – Скоро знаешь что будет? Халиф наградит господина за верную службу и отпустит, а сейид подхватит госпожу на седло – и фьюить! Увезет ее в свои родные края!
– А ты почем знаешь? – удивился юный степняк.
– Госпожа за него походатайствует, – уверенно сообщил будущий правовед. – Иначе для них все может плохо обернуться: госпожа, как-никак, мать эмира верующих, да умножит его дни Всевышний!
– Да кто их тронет? – отмахнулся пятерней степняк. – Ты на сейида посмотри – кому-то жить надоело, да?
– Ну, – замялся Зариф, – так-то оно так, но ведь госпожа – она мать нашего халифа…
– Ну и чего? – искренне удивился Самуха. – Самое время ей сейчас поразвлечься, пока молодая, но уже вдовая! Наши ханши, они бы… ух…
И заржал, почесывая бритую голову.
– У нас не так, дикарь ты эдакий, – сердито одернул его Зариф. – Мать халифа – она… она как… не знаю даже кто. Знаешь, как говорят: женщин у эмира верующих может быть сколько угодно, а мать – одна. Ей, вообще-то, не пристало…
– Много ты знаешь, чего пристало, а чего не пристало, – сердито бросила через плечо Махтуба и зашлепала по разноцветной плитке пола внутреннего дворика.
Босой Самуха наступил на раскалившиеся под солнцем изразцы и со стоном заплясал на пальцах под хохот прислуги. Черная мамушка тем временем сурово продолжила:
– Вот уж точно чего не пристало, так это осуждать господ, да будет милостив к ним обоим Всевышний.
И, обернувшись, мрачно смерила взглядом враз струсившего Зарифа. Тот принялся оправдываться:
– А чего я-то, чего я-то, я ж о них думаю: виданное ли дело, чтобы мать халифа повторно замуж выходила? Нет, невиданное! Так что ж им, вечно от людей прятаться? Да и не смогут они – разговоры пойдут, сплетни, а тогда уж я даже и не знаю, чем дело кончится… Вот я и говорю: один им путь – прочь отсюда, к сейиду на родину либо еще куда в Сумерки!
Махтуба лишь отмахнулась:
– Все-то ты загадываешь! Начертал калам как судил Всевышний, что тут загадывать…
И решительно поплыла дальше, огромная, как лодка на Тиджре во время Праздника Жертвоприношения.
– А мы куда денемся? – растерянно почесал в затылке добравшийся до прохладного деревянного пола Самуха.
– Я сумеречников боюсь, – рассудительно сказал Зариф. – И отсюда никуда не поеду.
Степняк завистливо вздохнул:
– Тебе-то чего! Ты ученый теперь, учиться будешь в медресе, должность получишь, много денег заработаешь, женишься совсем скоро!
На Зарифа теперь все смотрели по-новому: мало того что он выдержал вступительное испытание, так третьего дня от главного кади забежал посыльный со словами – все, готова вольная, платите, мол, пошлину и забирайте. Махтуба посмотрела в сторону закрытых дверей в сад – там маячила неподвижная и белая, как призрак, фигура хозяина. Мамушка покачала головой и вытряхнула из шкатулки сбережения – все тридцать пять динаров. Еще пять золотых наскребли по поясам и башмакам другие невольники, и со вчерашнего дня Зариф, до сих пор не веря в свою удачу, обретался в «правовом положении», как мудрено выражался сейид, свободного верующего ашшарита – и к тому же ученика медресе Мустансирийа.
В ответ на вздыхания Самухи Зариф не остался в долгу и поддал тому локтем в бок:
– А ты-то небось спишь и видишь, как на Хорасан пойдешь, там девушки, говорят, ух какие красивые!
Самуха заржал:
– Нее!
– Чего «не», главно дело! Возьмем, к примеру, Балх какой-нибудь, так все харимы наши будут!
– Неее, я дурак, конечно, но воинское уложение о наказаниях прочел! За чужой харим сейид меня вешать будет, а я не хочу!
И тут Махтуба крикнула им из соседней комнаты:
– Ну будет языки чесать! Хорасан, Хорасан! Чего не видели вы в том Хорасане! Харимов им захотелось! Под носом бы лучше посмотрели, горе-вояки, а то вы и в самом деле довоюетесь, пожалуй, до виселицы, да помилует нас Всевышний! Ты, Самуха, как есть готовый висельник, ну а ты, Зариф, ты бы послушал умных людей, я вот прекрасно помню, как говаривал старый господин Яхья ибн Сабайх, да будет доволен им Всевышний: ничто так не отвращает, как мужество в человеке для воинских дел не предназначенном, да! Куда тебе походничать, Зариф, скажи мне на милость, а?
Ознакомительная версия. Доступно 32 страниц из 160
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Ястреб халифа - Ксения Медведевич», после закрытия браузера.