забрать?
— Из офиса.
И какое-то странное предчувствие чего-то недоброго. А, впрочем, ничего доброго от него она уже не ждала. Едва завершилась последняя встреча с заказчиком, она позвонила ему, чтобы не сидеть и не ждать, как Пенелопа. Трубку не брали… Предчувствие ее не обманули.
Она уехала домой. Если с ним все нормально, перезвонит и заедет. Все равно по пути. Но его душа, видимо, требовала продолжения банкета после вчерашнего. И никакого звонка с передовой не было.
В детстве Ирину однажды поразила самоотверженная женщина, которая тащила своего пьяного мужа из пивной. А он ругался, махал некоординированно руками и обзывал жену. К ее отцу часто за помощью прибегала соседка, которую бил муж. Ирину всегда удивляло, почему женщины это позволяют и терпят такое отношение. Сейчас она сама столкнулась с проблемой пьянства и немного растерялась. Конечно, ее никто не бил, не обзывал. А наоборот дарил цветы и подарки. Но эти все дары перестали иметь свое первоначальное значение: когда душа просила одарить любимую, чтобы увидеть в глазах ее радость! Нынешние подарки, были как дары данайцев…
Разговоры-беседы-слезы-убеждения — ни к чему не привели! Человек выбрал свой путь. Она не выдержала конкуренцию с бутылкой. Видимо, выпивка дает нечто такое, что гораздо интереснее, чем семья, друзья и работа.
Ирина подошла к новому этапу отношений
— принятие ситуации.
У индейцев есть старая поговорка: «Лошадь сдохла — слезь!» Казалось бы, что не ясно? Но это надо было принять. Сделать это не просто! Мы все время были рядом с лошадью, нам было хорошо вместе. Но все мероприятия по оживлению дохлых лошадей ни к чему привести не могут. Потому что это нонсенс! Процесс не обратим! А мы тратим нервы, время, силы. А она уже не может дальше скакать. Значит выход один — слезь.
Эту поговорку можно применить во многих ситуациях. Мы нередко попадаем в положения, когда исправить ничего нельзя, а мы пытаемся. Организовываем целый комплекс бесполезных мероприятий, а результат нулевой. А надо просто честно признать свою неудачу, и идти дальше.
В то злополучное воскресенье, видимо произошло осознание и через боль — принятие своих разбитых надежд. Осталось только иронизировать над собой. Так ей было легче принять этот удар судьбы. Но она понимала, что это еще не конец. Должно произойти еще что-то такое, что поставит заключительную точку. И ждать долго не пришлось.
Судьбоносные события
Недели через две после своего таинственного исчезновения он робко позвонил и сбросил. Затем смелее. Отвечать на звонки не хотелось. Ну что он мог опять сказать? Все осознал?
Ирина решила: «Вот позвонит в третий раз — возьму!»
Не позвонил.
А ночью вдруг раздался звонок. Ирина сразу схватила трубку. Девчонки только уснули, не хотелось их тревожить:
— Алло! — шепотом ответила она.
— Привет! — бодро сказал он и Ирина услышала, что он на кочерге.
— Ты зачем ночью звонишь? На часы смотришь?
— Ну ты же днем не отвечаешь! Вот я и решил ночью.
— Ясно!
— Как у вас дела?
— Все хорошо.
— А я на даче живу. Хорошо здесь. Тихо. Только без тебя плохо.
— Это твое решение.
— Уже надо убирать урожай. Может я заберу тебя на субботу с воскресеньем?
— Стас, у меня работа. Да и прохладно уже. Помидоры надо уже было давно убрать в коробки.
— Да в теплице тепло!
— Собери и маме увези.
— Я вам хотел.
— Не надо, Стас! Увези маме! Она закрутит или так будет есть. Нам не надо.
— Ясно. А я тебе совсем не нужен?
— Думаю да. Мне так гораздо спокойнее. Никто не лжет рядом, все приходят домой. Никто никого не напрягает.
— А я значит всех напрягал.
— Я думаю, МЫ тебя напрягали. Поэтому ты домой не шел.
— Нет, милая. Мне так плохо без вас. Если бы ты знала. А с Хитровым мы редко теперь видимся.
— Стас, завтра рано вставать. Спокойной ночи!
— Спокойной ночи! Я буду звонить. Можно?
— Звони.
Сон ушел. В памяти всплывали счастливые картинки их совместной жизни. И как же красиво все начиналось. Не уберегли… Ирина вспомнила постоянное ощущение ненастоящего. Все время чувство какого-то подвоха с его стороны. Теперь понимала, что так оно и было. И его поздний приезд в первое путешествие в Заповедник. Какие заморочки на работе? Просто выпивал, а потом проспал, и летел, забыв и кроссовки, и спортивный костюм. И монаха скорее всего подкупил…Да, много было чего навешено ей на уши! А она верила. Потому что такой солидный мужчина как он, просто не мог обманывать! Потому что такого не могло быть никогда! Поверила в красивую любовь. А почему нет? Как будто хорошее бывает только в сказках. Ведь это же нормально! Ирина подумала, если бы отмотать события, как кинопленку назад, она бы, наверное, сделала все так же.)) Но если бы знала финал, то, конечно, нет. Вспомнилась Люба Успенская:
Это был короткий роман любви моей,
Это был красивый обман — игра теней…
Она хотела всплакнуть, но сдержалась. Так и уснула, свернувшись клубочком.
Он взял моду ей звонить по ночам. Ему, видимо, не спалось и хотелось поговорить. А может быть проверял ее. Говорила с ним спокойно, но старалась свернуть беседу быстрее. Несмотря на то, что она для себя приняла решение, сердце еще щемило от его голоса, ведь любовь так быстро не умирает. Другое дело, если мы понимаем всю ненужность отношений, то мы ее душим и не даем поднять голову…
В октябре он провел очередные гонки. Был очень горд тем, как прошли соревнования! Ирине звонил и с восторгом о них рассказывал. Она слушала и радовалась вместе с ним.
А однажды под утро, позвонила Людмила и глухим голосом спросила:
— Стас дома?
— Нет. Что-то случилось? — Ирина даже спросонья почувствовала неладное.
— Дача горит. Соседи позвонили.
— Он там ночевал!!! Пожарных вызвали?
— Да, тушат.
— Я еду!
Ирина вызвала такси и начала одеваться. Машина приехала быстро. Она села в такси и почувствовала, что ее охватывает дрожь. Думать о плохом не хотелось и не было ощущения потери. Но может быть, до нее еще не дошла вся серьезность произошедшего???
Подъезжая к даче, пламени уже не увидели. Стоял черный, обгоревший остов домика. Ирина увидела Люду и отпустила машину. Вокруг домика ходили мужчины, эксперты, милиция. Людмила стояла какая-то потерянная. Ирина тихо спросила:
— В доме был кто-нибудь?
— Нет, вроде. Стас не отвечает опять.
Ирина пошла в дом. Вернее в то, что от него осталось. Спросила пожарного эксперта:
— Это поджег?
