они поднялись по лесистому косогору на краю дворцовых садов и оказались в пределах королевских охотничьих угодий. На этом участке древнего леса, где стук топоров не раздавался со времен Фаруса Завоевателя, властвовали громадные раскидистые дубы и рощицы тонких берез; подлесок извели почти начисто, чтобы ни охотникам, ни их лошадям ничто не мешало гнаться за добычей.
Земля размякла после недавнего дождя, но не настолько, чтобы следы на ней стали хорошо различимы. По счастью, Серая Роза была ранена, и Андреас мог бежать, не выпуская ее из виду. Держался он на приличном расстоянии, сохраняя собственные силы и позволяя Розе дойти до полного изнеможения. Он не хотел рискованной выходкой подставить себя под удар и превратиться из охотника в дичь. Он весьма высоко ценил профессиональные качества Серой Розы.
Орланко, безусловно, будет в ярости. Погоня заняла весь день, и сейчас сквозь лесные кроны уже сочился неяркий предзакатный свет. Андреас, однако, был уверен, что операция, которую он разработал, — захват королевы и депутатов Генеральных штатов — увенчается успехом, только если вывести из игры Серую Розу. К тому же он много лет ждал, когда подвернется подобный случай. Политика повременит. В конце концов, это… личное.
Солнце спускалось все ниже, и Андреас, уже не таясь, подобрался к добыче почти вплотную. Серая Роза давно сбавила ход, изнуренная долгим бегством и потерей крови; по сути, она уже едва держалась на ногах. Андреас понимал, что должен покончить с ней до наступления сумерек — раненая или нет, но в темноте она получила бы шанс от него ускользнуть.
Они перевалили через гребень холма, и тогда впереди показалась эта крошечная хижина. Сложенная из бревен и крытая сырой черепицей, она, скорее всего, принадлежала кому–то из королевских егерей. Огня внутри, впрочем, не было, и небольшая конюшня зияла пустотой. Шатаясь и зажимая рукой раненое плечо, Серая Роза двинулась прямиком к двери и неуклюже ввалилась в нее.
До этих пор Андреас полагал, что бежит она наугад, но теперь стало очевидно, что Роза направлялась именно сюда, а значит, подготовила это место заранее. Прервав преследование, он на приличном расстоянии обошел неказистый домишко и убедился, что другого выхода там нет. Тогда он приблизился, остановился в нескольких шагах от двери и, укрывшись за ближайшим деревом, напряженно вслушался. Оттуда не доносилось ни звука — только щебетали лесные птицы да высоко над головой шуршала листва.
«Стало быть, это убежище, — подумал Андреас. — Укрытие. Наверняка у нее там есть оружие. И возможно, взрывные ловушки». Впрочем, судя по всему, сейчас Серая Роза вряд ли была способна оказать серьезное сопротивление. Теперь, загнав ее в нору, Андреас мог бы отправиться за подкреплением — но, как бы скоро он ни обернулся, хижина на все это время останется без наблюдения. Нельзя исключить, что Роза лишь притворяется обессилевшей и, стоит ему отвернуться, ударится в бега.
«Нет. Я должен покончить с этим делом немедля. Но осторожно. Крайне осторожно».
Он достал пистолет, крадучись обогнул дерево, а затем рванул к хижине и распластался по наружной стене у самой двери.
Замка там не было, лишь простенькая задвижка. Андреас заглянул в расщелины между бревен, но ничего не увидел — внутри было слишком темно. Он осторожно подобрался вплотную к дверному косяку и с подозрением уставился на задвижку. Что это блестит так влажно, следы недавнего дождя? Или же ее смазали какой–нибудь отравой в расчете на неосторожность незваного гостя?
Андреас отступил на несколько шагов, осмотрелся и наконец отыскал подходящую палку. Затем, переложив пистолет в левую руку, вновь прижался спиной к стене и попытался этим орудием поддеть задвижку. Пришлось повозиться, но в конце концов его усилия увенчались успехом. Толчок — и дверь со скрипом отворилась.
Когда она приоткрылась настолько, чтобы пропустить человека, раздался металлический щелчок. Сработал пружинный механизм, и изогнутое острое лезвие смертоносным взмахом прошлось по дверному проему, распоров пустоту на высоте паха. Непрерывно раскачиваясь, лезвие описало почти полный круг и глубоко вонзилось в наружную стену. Если бы кто–то из предосторожности затаился сбоку, ему пришлось бы несладко. Палка в руке Андреаса разлетелась в щепки.
Он усмехнулся и вернул пистолет в правую руку. Мимо лезвия протиснулся в проем — боком, стараясь не задеть дверь. Обшарил взглядом пол в поисках натяжной проволоки или силков, но ничего подобного не заметил. Внутренность хижины тускло освещал только попадавший снаружи закатный свет, однако Андреас различил человеческую фигуру — она скорчилась на земляном полу, возле массивного каменного очага. Рядом с очагом был виден неглубокий тайник, который, судя по всему, раньше прикрывала облепленная комьями земли доска. Прищурившись, Андреас разглядел, что там лежит пара пистолетов, но человек у очага даже не сделал попытки потянуться за ними.
Кто это? Роза? В сумраке разобрать было невозможно, но у самой двери в полосе закатного света влажно блестели редкие алые капли.
— Неужели ты проделала такой путь, только чтобы без сил рухнуть на пороге? — вслух проговорил Андреас.
Никакого ответа.
Наведя пистолет на неподвижную фигуру, он неспешно тронулся вперед.
Да, можно не сомневаться, это женщина. Безопаснее всего было бы сначала выстрелить, а уж потом приступать к осмотру… но, если Серая Роза на самом деле затаилась в засаде, после выстрела он на время окажется безоружен. И потому он осторожно двигался боком, зорко всматриваясь в каждый уголок дома. Никто не таился в темноте, и замершая на полу фигура по–прежнему не шевелилась. Подойдя совсем близко, Андреас легонько толкнул ее носком сапога. 'Га чуть заметно дрогнула, но не издала ни звука.
Агент прицелился, пинком перевернул безвольное тело на спину и торопливо отступил.
Это была… нет, не женщина. Огромная кукла, чучело, набитое соломой и обряженное в платье. И без лица: на месте глаз и рта красовалась роза, вышитая черным и серым шелком.
— Умно, — пробормотал Андреас, медленно поворачиваясь. — Но все же, я думаю, недостаточно умно. Ты едва держишься на ногах. Может, уже закончим это состязание?
Он, разумеется, не рассчитывал, что Сот и в самом деле сдастся, но эти слова могли побудить ее хоть как–то отозваться.
И ровно в это мгновение сработало другое устройство, приведенное в действие дверной задвижкой. Десять бочонков черного пороха, зарытые в земляном полу, взорвались одновременно — и превратили саму хижину и все, что в ней находилось, в исполинский фонтан огня. Он взмыл под кроны деревьев, отрясая с них пылающие листья. Заповедные угодья содрогнулись от оглушительного грохота, прокатившегося до самых стен дворца.
