итогам второй половины восьмидесятых годов. Но на пленуме ЦК КПСС 15 октября 1964 года верх одержали консерваторы, избравшие менее умного Брежнева вместо опытного хозяйственника Косыгина, с чьим именем в 1965 году началась экономическая реформа, которую консерваторы быстро свернули.
Многие сталинисты сегодня обвиняют Хрущева в том, что он разоблачением культа Сталина заложил основы демонтажа советской системы, социализма. Не буду называть их поименно, их много, в том числе и вышеназванный Бушин.
Странная логика. Разоблачением культа Сталина Хрущев положил начало демократизации советского общества, всей коммунистической системы, особенно в европейских странах, отзывчивых на ущемление демократии.
С точки зрения сталинистов, демократизация общества — это подрыв, предательство советской системы, предательство устоев социализма. Хороши устои, зиждущиеся на антидемократии и тирании! И вот эти обскуранты, конденсирующиеся в основном вокруг газеты «Завтра» и в коммунистическом секторе оппозиции, пытаются выдавать себя за новых спасителей отечества! Палачи Ленин и Сталин — их вожди и знамя, с которым наперевес они хотят взять кремлевский трон, чтобы все бывшее в проклятом прошлом повторить заново. Упаси Господь нас и Россию от повторения пройденного!
Бушин («Завтра». № 8. 2016) и другие сталинисты зло иронизируют над Хрущевым как «кукурузником». Но ведь кукурузу-то сегодня сеют по всей России, где позволяет климат, — лучше силосного корма нет! Так что, обскуранты сталинисты, над собой смеетесь!
Большой вклад Хрущев внес и в решение жилищной проблемы. Притом весьма существенной. Миллионы советских людей получили бесплатные квартиры. Это сегодня кое-кто смеется над хрущевками, а в то время люди с большой радостью массово переселялись из бараков в благоустроенное жилье!
К сожалению, Хрущев не освободился окончательно от сталинизма. На рубеже пятидесятых шестидесятых годов он перешел на авторитарные методы руководства, единолично стал решать многие вопросы. Это разделение партии на промышленные и сельские обкомы, утверждение совнархозов, антирелигиозная кампания, борьба с тунеядством, укрупнение колхозов и пр. Подобными реорганизациями страдал не только Хрущев, они были характерны для всей истории большевистской власти, что свидетельствовало о чрезвычайной некомпетентности большевистских вождей в вопросах экономики, попытках экономические проблемы разрешить политическими, волевыми методами. Глядя на эти постоянные политико-экономические импровизации, советский поэт Илья Сельвинский отразил их в художественной форме:
Взять-то взяли российский домок, А как управиться в нем невдомек!
С 1 июня 1962 года в СССР на 30 % подняли цены на мясомолочные изделия. Одновременно с повышением на электровозостроительных предприятиях в Новочеркасске резко снизили тарифные ставки. Возмущенные рабочие и служащие многолюдной демонстрацией направились к горкому партии. Около горкома партии по указанию Хрущева спецвойсковая команда демонстрацию расстреляла. Много убитых и раненых. Как мне рассказывал очевидец этих событий, убитых взять родственникам не разрешали (в октябре 1962 года мы случайно встретились в одном номере гостиницы в Каменск-Уральске).
Расстрел рабочей демонстрации был явным рецидивом сталинизма у Хрущева, вставшего на путь авторитаризма, что, надо полагать, пришлось ему по вкусу. Безграничная власть первого секретаря (или генсека) провоцировала на неконтролируемые шаги и во внешней политике. Взрыв водородной бомбы летом 1962 года над Новой Землей, авантюра с Карибским кризисом, неоправданная большая экономическая помощь освободившимся от колониальной зависимости африканским странам, лидеры которых вдруг прониклись горячей жаждой строить социализм и вереницей потянулись в Москву доказать при личной встрече с Хрущевым эту горячую приверженность вновь избранному курсу и заодно выклянчить экономическую (а то и военную) помощь у не в меру щедрого за народный счет хозяина земли русской. Вместе с помощью получали и всякого рода награды, вплоть до Героя Советского Союза.
Этот нескончаемо разыгрываемый политический спектакль опротивел всем — и народу, и широко сохранившимся рядам сталинских консерваторов в партии. Они и свалили зазнавшегося и потерявшего чувство безопасности в октябре 1964 года Хрущева.
Хорошо начал — бесславно кончил.
Часть X. Брежнев, Андропов, Черненко
Политики, пришедшие на смену Хрущеву, были людьми политически неяркими и мало (до восшествия на партийный престол) кому известными. Известным был Косыгин, но его с первых дней оттерли, и до самой смерти он был в тени. Придворная камарилья постоянно выпячивала Брежнева и даже когда он уже и говорить-то толком не мог (с середины семидесятых годов) — все равно выдвигала в лидеры, уж очень боясь кадрового обновления. Так коллективно и впали в старческий маразм, в восьмидесятых посыпались, как переспелые груши. Не без помощи (по некоторой версии) со стороны, расчищая путь «юному» Горбачеву.
Эпоха Брежнева, характеризуемая впоследствии как эпоха застоя, была отмечена тремя наиболее исторически значимыми событиями: вводом советских войск в Чехословакию в августе 1968 года для подавления Пражской весны; заключением Хельсинкских соглашений в 1975 году относительно нерушимости европейских границ, сложившихся после Второй мировой войны, и соблюдения прав человека; вторжением советских войск в декабре 1979 года в Афганистан.
Годы застоя ознаменовались активностью диссидентского движения за права человека, начиная с митинга 10 декабря 1965 года (День прав человека согласно ООН) на Пушкинской площади в Москве во главе с академиком Сахаровым и кончая групповыми или одиночными посадками диссидентов в течение последующих двадцати лет. Сажали не только в тюрьмы или лагеря, сажали за вольнодумство и в психушки, где из здоровых людей делали больных, — для исправления мыслей. Яркий пример этому — Валерия Новодворская. Сажали вопреки Конституции, провозглашающей свободу слова, собраний, печати, демонстраций (ст. 50, Конституция 1977 года).
Наиболее яркими диссидентами 1960-70 годов были академик Сахаров, генерал Григоренко, Буковский, Синявский, Галансков, Марченко, Гинзбург, Абовин-Егидес, Щаранский и др. Естественно, Солженицын — вне конкурса.
Годы застоя ознаменовались и коллективными письмами в защиту политзаключенных многих известных людей, среди которых М. Плисецкая, Г. Вишневская и др.
Годы застоя ознаменовались и бегством за границу большого количества известных артистов, спортсменов, разведчиков, в том числе и дочери Сталина в декабре 1966 года.
Годы застоя охарактеризовались и ростом глухого недовольства широких народных масс постоянным дефицитом мясомолочных продуктов, одежды и обуви. Возросшим эстетическим потребностям народа претила массовая продукция отечественного текстильпрома, которой были забиты полки магазинов и складов, — настолько она была эстетически непотребной. Не удовлетворяла и довольно низкая оплата труда, что гарантировало низкий жизненный уровень населения.
Все эти факты были предметом обсуждения на коллективном и частном уровне, подталкивали к более глубокому осмыслению сути существующей политической системы, политики ее лидеров, и в целом приходить к негативной оценке существующего строя.
Вторжение советских войск в конце декабря 1979 года в Афганистан внесло еще большее раздражение в народ, ибо привело к дополнительному экономическому бремени на плечи трудящихся и человеческим потерям. Народ не понимал смысла этой войны и поэтому жертвы ее считал абсолютно бессмысленными, относя их на совесть кремлевских
