грязи.
Альтера бежит впереди, то и дело оглядываясь.
«Не оглядывайся, малыш, не трать время, спасайся!»
Толчок в спину сбил Керса с ног на колени, в сапог впились клыки, едва не прокусив толстую кожу. Над ухом протяжно зарыдало. Он судорожно лягнул тварь, отполз на четвереньках и, не обращая внимания на ноющую лодыжку, подскочил. Перед ним застыли бледные безволосые туши с тощими мордами, костлявыми хребтами и безжизненно-стеклянными глазами. Одна из них открыла пасть и скорбно затянула немыслимую песнь смерти, но не песнь Госпожи — что бы это ни было, оно чудовищно даже в своём существовании. Нет, только не так! Керс был готов умереть как угодно, но только не превратившись в послушную марионетку бесплотных теней.
Холодный огонь резанул глаза, а в следующее мгновение окружившие твари уже валялись бесформенными мешками костей. Перед ним стояла Альтера с перепачканным кровью лицом.
«Не её кровь — пёсья», — успокаивающе мелькнуло в голове.
— Бежим! — рявкнула она, развернулась и внезапно застыла.
— Что не так? — почему она остановилась? Нужно уходить…
Лицо Альтеры исказилось в невыносимой муке. Из её груди вырвался крик, полный такой боли, что Керсу казалось, он и сам ощущал её, будто кости ломались, рвались жилы, а кожу раздирали невидимые когти. Подруга продолжала кричать, а он не знал, как ей помочь. Он хотел прижать её к себе, надеясь, что всё прекратиться, что это только крик, что боль пройдёт, и они вырвутся из этого кошмара, но страх, что этим причинит ей ещё больше страданий, сдерживал его.
Крик резко оборвался. Круглые от ужаса глаза смотрели куда-то в темноту, зелёное сияние затопили густые чёрные слёзы. С пухлых губ сорвался до тошноты пугающий плач, подпевая в унисон невидимым плакальщикам. Они так близко, скоро всё прекратится…
Что-то с чудовищной силой рвануло за шиворот, ворот рубахи врезался в горло, перед лицом промелькнул лошадиный круп.
— Отпусти! — прохрипел Керс, вцепившись одной рукой в ремень седла, а другой — Девятой в запястье.
Рубаха жалобно затрещала, грозя вот-вот разорваться. Он попытался затормозить ногами, рассчитывая, что ткань не выдержит. Нужно вернуться! Нужно забрать у них Альтеру!
Плач почти стих, но ищейка продолжала гнать лошадь, волоча Керса как мешок с добычей. Её рука ни разу не дрогнула, словно он весил не больше килограмма.
Задыхаясь, он из последних сил представил, как впереди вырастает земляной шип. Послышался треск, конское ржание; земля безжалостно врезалась в спину, выбив скудные остатки воздуха из лёгких. Пока Девятая усмиряла коня, Керс, хрипя и откашливаясь, поднялся сначала на четвереньки, потом кое-как на ноги и, прихрамывая, заковылял обратно. Рядом затопали копыта, дорогу преградил Тухлый верхом на своей кобыле, справа — Шарпворд, ведя за поводья лошадь Керса.
— Куда это ты?!
— Отвалите!
— Она уже мертва! — крикнула ищейка, похлопывая скакуна по взмыленной шее. — Ну всё, мой хороший, успокойся… Стоять, засранец!
Керс зло глянул на Тухлого, упорно не дававшего ему пройти:
— Не вынуждай меня…
— А это ещё кто? — ищейка неожиданно напряглась, всматриваясь в черноту.
Когда Тухлый отвернулся, Керс воспользовался случаем и попытался проскользнуть мимо него, но кобыла, всхрапнув, шагнула вперёд, снова преграждая дорогу.
— Ты ей ничем не поможешь, — Тухлый сокрушённо покачал головой. — Остановись, брат, зачем тебе умирать?
— Добрые люди обычно по ночам не расхаживают, — заключил Шарпворд, разворачивая коней. — Господин Разрушитель, может, соизволите забраться в седло? Не убегать же, право, на своих двоих.
Керс оглянулся. Убежать бы всё равно не получилось — неизвестные уже были здесь. Впрочем, не такие уж они и неизвестные. Даже в степной темноте он легко узнал Клыка, вторым, кажется, был Бродяга. Ну а третий…
— Клянусь своей печатной машинкой! — восторженно воскликнул газетчик. — Это же экс-принцепс!
Глава 34
Беззвучно, на цыпочках, насколько позволяли жёсткие туфли, Диана вплотную приблизилась к двери и, придерживая, чтобы не заскрипели петли, осторожно отворила её. Ну надо же, даже ухом не повёл!
— Я же просила! — с нарочитой суровостью упрекнула она, прикрывая дверь поплотнее.
Застыв в планке, брат повернул голову. Лицо раскраснелось, у висков вздулись вены, плечи и спина блестели от пота. Заметив её возмущённый взгляд, он с невинным видом выгнул бровь:
— Что?
— Ты должен был спрятаться! Ну или хотя бы насторожиться.
— Я знал, что это ты, — Артур медленно опустился на руках, едва не касаясь грудью пола, затем так же медленно вернулся в прежнее положение.
— Неужели? — Диана раздражённо закатила глаза, прекрасно понимая, что спорить с этим упрямым ослом бесполезно, всё равно сделает так, как посчитает нужным. — Так и будешь потеть на весь загон?
Шумно выдохнув — то ли от напряжения, то ли с досады, — брат поднялся на ноги:
— А чем мне ещё заниматься? Я здесь и так скоро свихнусь.
Да уж, торчать круглыми сутками в четырёх стенах — так себе времяпрепровождение.
— Ну… — с игривой улыбкой Диана прильнула к нему и скользнула пальцем по влажной груди. — Ты можешь уделить внимание своей сестрёнке, пока её снова не вызвали на службу.
Лицо брата мгновенно помрачнело, на скулах заиграли желваки. Чёрт, надо же было ляпнуть такое! И так с огромным трудом удалось успокоить его, когда он увидел шрамы на спине.
— Ах, да, чуть не забыла, — Диана с загадочным видом извлекла из выреза декольте маленький мешочек. — Смотри, что у меня есть.
— И что же? — хмурый взгляд никуда не делся, но отвлечь брата всё же удалось.
Развязав шнурок, она вытряхнула на стол содержимое: десяток золотых монет и смятая банкнота тысячным номиналом.
— Ого, неплохо! — Диана и сама удивилась.
— Откуда это у тебя? — Артур подобрал монету и повертел её в пальцах.
— Сто Семьдесят Второй дал. Наверняка папашу своего обчистил.
— И много здесь?
— Думаю, достаточно для непредвиденных расходов. Кто знает, что стукнет в голову нашей принцессе.
На самом деле Диана ничего не имела против неё, несчастной тоже немало досталось от Брутуса, но изнеженная девчонка могла стать серьёзной обузой в пути. Если бы бастард не припёр их к стенке, она в жизни не согласилась бы на подобную авантюру.
— Думаешь, у нас получится? — Диана взволнованно посмотрела на брата в надежде услышать хоть что-нибудь воодушевляющее. Побег от хозяина — страшное преступление, тем более, если хозяин — первый магистр Легиона. Брутус никогда не отпустит ни её, ни Вихря, пока тот приносит ему победы на Арене.
Артур приобнял её и ласково погладил по щеке:
— Всё получится, крольчонок, выше нос.
«Как же мне повезло, ведь мне достался лучший брат в мире!» — Диана поцеловала его, жарко, с упоением, будто боясь,
