Книга Компания чужаков - Роберт Уилсон

— Я не вполне поняла, куда меня отвезли. Водитель кружил по городу. Ехали мимо парка, мимо памятника Ленину.

Генерал попросил описать место встречи и внешность Снежного Барса.

— Я не видела его лица, он не снимал лыжную маску. Ростом на несколько дюймов выше меня. Серое пальто, перчатки. Крепко сложен, широкоплечий, но не толстый. Единственный обнаженный участок кожи — нижняя часть шеи между маской и воротником рубашки. Кожа смуглая, поросшая темными волосами. Голова широкая, почти квадратная. Крупная голова.

— О чем вы говорили?

— Я передала ему двадцать тысяч марок и американский паспорт на имя полковника Питера Тейлора. Он тщательно проверил паспорт, но даже в этот момент не снимал перчаток.

— Перчатки какого цвета?

— Темно-коричневые.

— Для чего ему понадобился паспорт?

— Чтобы переправить на Запад Григория Варламова.

Эта информация, похоже, нисколько не заинтересовала генерала.

— Вы довольно долго беседовали с ним, — сказал он.

— Я не засекла время.

— Ваше такси вернулось в отель спустя час с лишним.

— Я старалась завоевать его доверие. Он был очень напряжен. Я кое-что рассказала ему о себе, надеялась, что в ответ он тоже чем-то поделится. Сказала, что посещаю лекции в Университете Гумбольдта, где должен выступить Варламов. Наводила его на мысль, что он мог бы меня использовать, но это очень тяжелый человек, генерал. Он сказал, что ему понадобится двадцать четыре часа, чтобы вклеить в паспорт другую фотографию и передать паспорт Варламову. Я снова предложила свою помощь, и на этот раз он согласился. Мы договорились о повторной встрече, тогда мы обсудим, как мне встретиться с Варламовым.

Якубовский передал Андреа карточку с двумя номерами, по этим телефонам ей следовало позвонить, как только Снежный Барс снова выйдет на связь. Генерал предупредил, что отныне за Андреа все время будет следовать по пятам «хвост». Она запротестовала: так нельзя, если Снежный Барс обнаружит слежку, все сорвется, не хотят же они снова потерять его теперь, когда подобрались вплотную. Якубовский нехотя согласился с ней. Андреа допила бренди. Генерал подал ей пальто.

— Снежный Барс сказал, что это будет последняя его операция, на какое-то время он ляжет на дно. В ГДР происходят какие-то политические перестановки, и его положение тоже может измениться. Он сказал, на время ему надо затаиться.

Якубовский проводил гостью до двери.

— Место, где мы встречались, — добавила Андреа, остановившись на пороге, — это целый комплекс зданий, несколько внутренних дворов, множество комнат. Четыре этажа.

— Да. Казармы строились для фабричных рабочих и их семей во времена Фридриха Великого. Трущобы.

— Если Снежный Барс заметит слежку, в таком месте ему будет нетрудно укрыться, даже если вы целый батальон за ним вышлете. Там полно входов и выходов. Наверное, и через канализацию можно уйти. Он не случайно выбрал это убежище.

— К чему вы клоните?

— Мистер Громов на нашей встрече в Лондоне рассказывал, что сам он видел снежного барса только один раз в жизни, в Саянах. Он застрелил зверя, а потом сделал жене шубу из его шкуры. Я бы советовала столь же беспощадно обойтись с этим Снежным Барсом.

— Дом окружат снайперы из КГБ.

— Я же вам говорю, он очень осторожен. Это профессионал, профессионал с чуткими нервами. Вам потребуется десять, а то и пятнадцать стрелков, чтобы окружить здание таких размеров. Барс непременно почует их присутствие. К тому же встречу он мне, скорее всего, назначит в последний момент. Разве пятнадцать снайперов успеют укрыться в незнакомом здании за полчаса — час? Нет, генерал, снайперы нам не помогут. Есть только один способ поймать Снежного Барса. Его должен застрелить тот, кого он подпустит вплотную. Мне вовсе не хочется браться за такую работу, я никогда не думала, что придется, но другого выхода я не вижу. Подберите для меня оружие.

Якубовский, старый солдат, смерил женщину взглядом, прикидывая, справится ли она. Молча подошел к своему рабочему столу, вытащил из верхнего ящика пистолет. Проверил обойму, показал Андреа, как снимать с предохранителя, как нажимать на спусковой крючок. Поинтересовался, доводилось ли ей стрелять раньше.

— Во время войны я проходила краткий курс огневой подготовки. Мистер Громов, должно быть, говорил вам, что я не только математикой занималась в жизни.

Когда Андреа провожали к машине, она едва шла на подгибающихся ногах, ее мутило, как будто алкоголь и кофе превратились в ее внутренностях в яд. Она заняла среднее кресло за спиной водителя и всю дорогу до Инвалиденштрассе упиралась руками в два соседних сиденья, чтобы не свалиться. Спектакль удался, но вычерпал ее силы до дна.

Снежный Барс остановился у края кровати, всматриваясь в спящую жену. Елена спала на спине, слегка приоткрыв рот, с каждым вдохом и выдохом воздух с легким шуршанием проходил сквозь ее зубы. Барс пытался припомнить какой-нибудь волнующий сексуальный эпизод. Было ли хоть что-то в их совместной жизни? Пустота. Один товарищ по работе рассказывал ему, что они с женой почувствовали момент, когда зачали своего первенца. Повышенная страсть, особенно острое наслаждение той ночи. Шнайдер отнесся к этой повести скептически, физиология есть физиология, и нечего примешивать к ней воображение. У них с женой оба зачатия осуществились без перепадов электрического тока. Но стоило ему припомнить ту комнату в Эштреле, кровать и диван, густую волну черных волос, коричневые соски размером с пенни, и кровь тугой волной ударила и в пах, и в мозг. Да, ту ночь он запомнил, и тогда был зачат его первенец — его сын, о котором он ничего не знал, который и теперь оставался для него меньше чем призраком — абстракцией. Вот что такое самовнушение, сказал он себе. Мы способны поверить во все, во что мы хотим поверить.

Он улегся в постель рядом с Еленой и почувствовал себя предателем по отношению к той. Повернулся спиной к жене. Елена перекатилась на бок, и ее ладонь опустилась на клубок мышц пониже его плеча. Шнайдер мысленно прикинул, что ему предстоит проделать на этой неделе: перевезти двух диссидентов через мост Глейнике, — и ему представилось, как он едет, едет и едет и нет конца дороге.