I
Эвенбрук
29 мая 1877 г.У двери в вестибюль Эмили остановилась и огляделась вокруг, проверяя, нет ли кого поблизости. Уже в вестибюле она на миг задержалась, чтобы взглянуть на портрет моего деда, лорда Тансора, и его красавицы жены с братом моего отца на руках, а потом стремительно пересекла огромное гулкое помещение и исчезла за крашенной зеленым дверью в дальнем углу.
Едва она скрылась из виду, я последовала за ней — за зеленую дверь, вниз по короткой лестнице, по коридорам и анфиладам темных тесных комнат — и в конце концов оказалась в полузаброшенной прихожей в южном крыле дома. Наполовину застекленная входная дверь была распахнута в холодный утренний сумрак.
Признаться, я пришла в недоумение: куда она могла направиться ни свет ни заря в ночной сорочке и нарядных туфлях? Но у меня не оставалось времени на догадки, если я хотела догнать Эмили, и потому я вышла наружу.
Слева гравиевая дорожка, по которой несколько дней назад уходил мистер Рандольф, распрощавшись со мной у пруда, тянулась вдоль южного фасада усадьбы к конюшням, а справа она вилась в сторону от дома, огибала обнесенный высокими стенами пруд, потом пролегала между рядами древних дубов и наконец смыкалась с главной подъездной аллеей. Представлялось очевидным, что Эмили повернула направо и пошла извилистым путем в парк, дабы остаться незамеченной. Донельзя заинтригованная, я двинулась по дорожке в сторону пруда.
Первый утренний свет постепенно набирал силу, и я различала темную фигуру впереди, торопливо шагавшую к дальнему углу припрудной стены, где дорожка резко поворачивала к стройным рядам деревьев.
Эмили шла быстрой, решительной поступью, не оглядываясь, словно спешила на условленную встречу, — шла между шеренгами могучих дубов, по подъездной аллее, через мост и вверх по длинному склону Горки, а я следовала за ней, держась близко, насколько хватало смелости.
Чтобы она меня не заметила, я жалась к деревьям, тесно насаженным вдоль аллеи; но там росла высокая трава, мокрая от росы и недавнего дождя, которая замедляла и затрудняла мое движение. Как только Эмили преодолела подъем и начала спуск, я выбежала на середину аллеи и во всю мочь припустила на вершину Горки, где остановилась перевести дыхание. Внизу в тающем сумраке я увидела темные очертания сторожевого дома, построенного в виде замка, а справа — дымовые трубы вдовьего особняка над деревьями и высокий шпиль церкви Святого Михаила и Всех Ангелов на фоне бледного неба. Но где же Эмили?
Поискав взглядом, я через несколько секунд увидела ее — она торопливо шагала по тропе, тянувшейся вдоль ограды вдовьего особняка и спускавшейся к Эвенбруку.
Подобрав мокрые юбки, я снова бросилась бегом и скоро достигла тропы, а еще через минуту оказалась на прогалине в зарослях березы и ивы у реки.
Здесь мне пришлось остановиться: сейчас Эмили находилась всего в нескольких футах от меня — неподвижно стояла на раскисшем берегу, с растрепанными от быстрой ходьбы волосами, в промокших насквозь, перепачканных грязью туфлях, безнадежно испорченных.
В первый момент я хотела отступить подальше за деревья, испугавшись, как бы она не обернулась и не увидела меня, но потом посчитала ненужным прятаться, ибо Эмили казалась полностью отрешенной от всего вокруг, глубоко поглощенной своими мыслями.
Шли минуты, а она все стояла, безучастно глядя на быстрый поток, вздувшийся от недавних дождей, покуда неожиданный шум не заставил нас обоих встрепенуться и поднять глаза.
Из тростниковых зарослей на противоположном берегу величественно взмывал лебедь, громко хлопая ослепительно белыми крыльями в рассветной тишине.
