«Он в маске, — подумала она. — Он надел маску».
Затем она почувствовала на левой руке его пальцы, и черезмгновение рука оказалась во влажной теплой полости. За долю секунды до того,как его зубы сомкнулись, прокусывая пальцы до кости, она успела сообразить, чтоон впихнул ее руку себе в рот.
Ее пронзила невыносимая боль, но опять она отреагировала нестрахом и желанием покорно подчиниться его воле, позволить Норману делать с нейвсе, чего пожелает его извращенная душа, как это всегда и происходило; Розиотреагировала яростью, такой ослепительной, что ей показалось, будто она сошлас ума. Вместо того, чтобы попытаться вырвать руку из его безжалостной пасти,высвободить ее из острых хищных зубов, она согнула пальцы, прижав подушечки кмокрой полости рта, сразу за зубами. Затем уперлась основанием ладони своейневообразимо сильной левой руки в подбородок Нормана и рванула его челюсть насебя.
Через руку ей передалось странное ощущение треска, похожеена звук, который производит сгибаемая через колено палка перед тем, какокончательно сломаться. Она ощутила, как Норман дернулся, услышала еговопросительный завывающий возглас, состоящий, казалось, из одних гласных звуков— «Даааоооуууу?» — после чего его вывихнутая нижняя челюсть подалась вперед,как выдвигаемый ящик письменного стола. Он завизжал от боли, и Рози прижала кгруде окровавленную руку, думая: «Вот что бывает с теми, кто любит кусаться,так тебе и надо, подонок, попробуй-ка теперь укусить меня!»
Она услышала, как он ретируется но коридору, и следила заего отступлением по воплям и шороху трущейся о стену рубашки. «Сейчас онвыстрелит», — мелькнуло в голове. Она повернулась к Биллу, который, совершеннообессиленный и согнувшийся от очередного приступа кашля, безвольно привалился кстене.
— Эй, ребята, заканчивайте, пошутили и хватит.
Голос мужчины с лестничной площадки третьего этажа,раздраженный и злой, только теперь он доносился снизу, из дальнего концакоридора, и сердце Рози наполнило дурное предчувствие. Она поняла, что сейчасслучится. Повернув ключ в замке, она толкнула дверь и закричала голосом,совершенно не похожим на ее собственный; ей казалось, что кричит кто-то иной,ей незнакомый:
— Уходите же скорее, дурак! Он вас убьет! Не…
Раздался выстрел. Рози смотрела влево, и при вспышкевыстрела заметила Нормана, сидящего у стены со скрещенными ногами. Вспышка быласлишком короткой, чтобы в деталях рассмотреть его, но все же она поняла, что заштуковина на его лице: резиновая маска по-идиотски ухмыляющегося быка. Кольцокрови — ее крови — обрамляло дыру рта. Рози увидела направленный на нее взглядзатравленных глаз Нормана, глаз пещерного дикаря, готового броситься в решающеесражение, исход которого предрешен заранее: смерть.
Под крики — теперь уже от боли — рассерженного соседа Розивтащила Билла в комнату и захлопнула за собой дверь. Комнату наполняли тени,туман приглушил свет уличного фонаря, от которого на полу обычно оставалсячеткий прямоугольник, и тем не менее комната после мрака вестибюля, лестницы икоридора показалась ей почти ярко освещенной.
Первый предмет, который увидела Рози, — это браслет, тускломерцавший в полутьме на тумбочке рядом с лампой.
«Я сделала это сама, — подумала она, чувствуя себя наудивление глупо. — Я сделала это сама, одной лишь мысли о браслете оказалосьдостаточно, чтобы…»
«Разумеется, — подтвердил внутренний голос; давненько она неслышала старой знакомой миссис Практичность-Благоразумие. — Разумеется, тысделала все сама, в браслете никогда не таилось никакой силы, никогда, силавсегда находилась в ней, сила всегда была в…»
Нет, нет и нет. Она не пойдет по этой тропинке дальше, ни нашаг, иначе можно забрести в непролазные дебри. Тем более, что ее вниманиеотвлек новый поворот событий: Норман бросился на таран двери, как грузовойпоезд. Дешевая фанера затрещала под его напором; дверь жалобно застонала напетлях. Чуть дальше раздавались жалобные завывания и всхлипы соседа, которогоРози никогда раньше не встречала.
«Быстрее, Рози, быстрее. Ты знаешь, что надо делать, тызнаешь, куда идти…»
— Рози… позвонить… надо… вызвать…
На большее Биллу не хватило сил, его снова скрутил приступкашля — слишком сильный, чтобы закончить фразу. Впрочем, у нее все равно нетвремени на выслушивание подобной чепухи. Пожалуй, позже его предложение будетиметь смысл, но в данный момент единственное, о чем следует думать, — это какимобразом избежать смерти через несколько секунд. Настало время ей позаботиться онем, найти убежище… а это значит увести его туда, где безопасно. Туда, гдебезопасно для них обоих.
Рози рванула на себя дверцу шкафа, ожидая, что странный миртут же прольется, заполняя собой тесное пространство комнаты, как в ту ночь,когда она проснулась от раскатов грома. В комнату ворвутся ослепительныесолнечные лучи, заставляя их плотно закрыть привыкшие к темноте глаза…
Но увидела только внутренность шкафа, тесную и пыльную, иничего более — совершенно пустого шкафа, ибо те предметы одежды, которыехранились в нем раньше, свитер и пара кроссовок, сейчас были на ней. Ну да,картина находится там, где она оставила ее, но не увеличилась в размерах, неизменилась как-то еще, короче, она была такой же, как и прежде. Всего-навсегокартина, выдранная из рамы, средней паршивости полотно, каких полным-полно надальних полках антикварных магазинов, на блошиных рынках и в ломбардах. Не болеетого.
Дверь снова загрохотала под ударами тела Нормана. В этот разфанера затрещала гораздо громче; от деревянной коробки отлетела щепка и упалана пол. Еще несколько ударов, и дело сделано; наверное, хватит двух-трех. Дверимеблированных комнат не рассчитаны на то, чтобы противостоять безумию.
— Это же была не просто картина! — воскликнула Рози. — Онапредназначалась мне, и это не просто картина, черт бы ее побрал! Через нееоткрывается вход в совершенно иной мир! Я знаю, потому что мне достался еебраслет!
Она повернулась, посмотрела на золотое украшение, затемподбежала к тумбочке и схватила браслет. Он показался ей еще тяжелее, чемраньше. И он был горячий.
— Рози, — произнес Билл. Она едва различала его силуэт. Биллдержался руками за шею. Ей показалось, что с уголка его рта стекает кровь. —Рози, мы должны позвонить в…
И тут он вскрикнул, пораженный ярким сиянием, проникшим вкомнату… только оно оказалось не настолько ярким, чтобы соответствоватьпамятному солнечному полдню. Расползаясь тонким шлейфом по полу, комнатузаливал лунный свет, исходящий из встроенного шкафа. Держа браслет в руке, Розиприблизилась к Биллу и заглянула в шкаф. Там, где должна была находиться задняястенка, возвышалась вершина холма, покрытая волнующейся под неустанным ночнымбризом густой высокой травой, чуть дальше вырисовывались четкие линии и колонныпоблескивающего в лучах луны храма. А над всей этой картиной сверкающей серебряноймонетой в пурпурно-черном небе висела луна.
