— Да, Ваше Величество.
— Все наше флотское начальство — Дадли, Кэрью, деверь Сеймур — все в восторге от того, что он делает. Кроме того, в Булони он сражался под нашим командованием. Нельзя так просто бросить боевого товарища на поживу волкам, Роберт. А уж храброго мужчину — тем более.
— Я не собираюсь бросать его на поживу волкам. Я просто хочу наказать его, как вы сами мне советовали.
— Да, да, прекрасно, но ведь это было целую вечность, целых три года тому назад. Неужели вы все еще не оправились от той пощечины? Тогда наймите во имя Всевышнего парочку ребят, которые поколотят его под покровом ночи. Пара ударов по дерзким губам ему не повредит, но если вы требуете, чтобы мы спилили сук, на котором сидит королевский корабельный мастер, то я вас разочарую. Этот человек уникален. Не воспитан, но он и не болтается под ногами, не пытается вылизать всякому зад. Нам нужна его работа, и мы не скрываем своей к нему слабости. Он останется на том месте, которое занимает.
— Я и не собирался отнимать его у вас, — произнес Роберт, которому стало дурно от такой похвалы в адрес врага. — Я просто хочу — ради своей чести — нанести ему удар, который он почувствует.
— Так-так. Позвольте же нам угадать, как называется палка.
— Конечно, Ваше Величество.
— Мы предупреждаем вас, Роберт. Много лет назад, когда вы сделали из нее бесполезную кучу дерева, мы уже говорили вам: «Мэри Роуз» — наша любимица. Мужчина не забудет корабль своей славной юности, так же как и свою первую девушку. Флетчер исправляет для нас то, что испортили вы. Наши люди в Портсмуте говорят, что он превращает ее в настоящую жемчужину нашего флота. Вы действительно считаете, что мы должны позволить вам все испортить?
— Конечно же нет, Ваше Величество. «Мэри Роуз» — жемчужина вашего флота, но ей уже сделали новую обшивку, она готова. То, что он продолжает с ней возиться, объясняется тем, что он одержим этим кораблем. Спросите жителей Портсмута. В детстве он убил своего брата, потому что был одержим «Мэри Роуз». Отнять ее у него сейчас и вернуть к обычной работе — в интересах Вашего Величества. Я просто прошу у вас возможности воспользоваться дубинкой и права нанести этот удар. Позвольте мне отправить в Портсмут буксиры, которые приведут ваш любимый корабль в гавань на Темзе, и подготовить его к использованию в войне.
Король ради проформы еще поломался, а потом сделал именно то, на что рассчитывал Роберт: выполнил его желание. Роберт прекрасно знал, что Генрих Тюдор не любит его и одновременно восхищается невоспитанностью его врага, но знал и то, что нанесенный Кейт Говард удар до сих пор не дает ему покоя и что французы раздражают его. Перспектива немедленно получить «Мэри Роуз» понравилась Генриху, а упустить возможность схлестнуть двух подданных, словно петухов, он не мог.
Зная, что близится сладостный час мести, Роберт пережил Рождество, не слишком много думая о Франческе, щелкавшей орешки острыми зубками и, радостно фальшивя, распевавшей хоралы. Как только позволили обстоятельства, он выправил необходимые документы, собрал группу буксировщиков и сопровождающих офицеров и под легким снегопадом направился в Портсмут.
Портсмут. Судьбоносный город. Сонное захолустье графства Гемпшир, рождавшее похожие на морских богинь корабли и похожих на морских змеев людей. Джеральдина и Энтони. Словно брат и сестра, рожденные для того, чтобы нести в мир злой рок. Вспомнился светлый, весьма приятный деверь, который называл врага своим другом. Сильвестр Саттон. Нужно было выбрать время, съездить к нему и поговорить. Возможно, деверь так же сломлен, как и он, товарищ по несчастью. Но Роберт не собирался больше искать товарищей.
Он приехал в город еще до наступления вечера, устроился в трактире и встал еще до рассвета. По-прежнему падал небольшой снег, на крышах города сверкали сосульки. Дорогу к дому врага он нашел без труда, поскольку тот находился у самого моря. Роберт ждал, спрятавшись между вязами, кроны которых колыхались под дувшим с моря ветром. Когда чернота на небе сменилась серостью, терпение его было вознаграждено.
Его враг вышел на порог. За ним по пятам шла женщина, несущая в платке младенца и державшая за руку дочь. Волосы девочки были растрепаны ото сна, она терла глазки маленькими кулачками. Мужчина присел, крепко сжал ее кулачки, убрал пальцем сон из глаз. Затем поднялся и остановился, словно не в силах заставить себя уйти. Женщина сжала ладонями его лицо, поцеловала в губы. Потом он поцеловал ее и обоих детей в макушки.
Мимо них протиснулся тощий юноша, обошел дом и вскоре вернулся с двумя оседланными лошаденками. Мужчина вел неравный бой. Малышка цеплялась за его ногу, пока ему на помощь не пришла женщина. Отвела ребенка в сторону, сказала мужчине несколько слов, видимо о чем-то напоминая. После этого он снова прижал ее к себе и зарылся лицом в волосы.
Это было уже слишком. Роберт отвернулся. И тут же на припорошенной снегом дороге раздался приглушенный топот копыт.
Роберт приказал своим людям быть готовыми и ждать в трактире. Сам же он с документами направился на верфь, но не спешил, наблюдая издалека, как работает враг. Утреннее видение поблекло, вернулась уверенность: этот человек любит корабль больше, чем людей. Сам выполняет работы, которые мог бы сделать любой поденщик, стараясь не упустить ни единой возможности прикоснуться к деревянной красавице. Если с женщиной и детьми он казался робким, «Мэри Роуз» он овладевал с наскоку. Когда стало смеркаться и рабочие засобирались домой, он остался у козлов. В свете двух фонарей он натирал круглую деревяшку, которую обработал плотницким топором, маслом, словно кожу женщины. Несмотря на зимний холод, он был настолько разгорячен от жажды общения с кораблем, что был одет в одну рубашку и брюки.
Настал час Роберта.
— Добрый вечер, мастер Флетчер.
Не переставая беззаветно работать с маслом, тот коротко ответил:
— Добрый вечер, милорд.
Роберт хотел оттянуть этот миг, но вдруг понял, что не сможет сдержаться.
— Я должен просить вас немедленно освободить помещение и передать мне королевский корабль. Ваша работа окончена. Королевская каракка «Мэри Роуз» с этого момента считается мореходной и будет отправлена в Лондон для получения военного оснащения.
Триумф оказался больше, чем он предполагал. На лице врага, которое так любила Джеральдина, отразились ужас, недоверие и чистейшей воды страх.
— Нет, — после довольно продолжительной паузы произнес он. — Корабль не мореходен. Даже при небольшой перегрузке или неправильном обращении с парусами порыв ветра может опрокинуть его. Кроме того, необходимо запечатать орудийные порты и сделать новые. В таком положении при малейшем крене через них пойдет вода. Вы знаете это так же прекрасно, как и я. Прошу вас, милорд, не впутывайте в это корабль.
Разве он не хвастался когда-то, что ничего и никогда не просит?
— Как занятно, — заявил Роберт. — И насколько же далеко ты готов зайти ради своей просьбы?
— Как вам будет угодно.
