вдвоем там окажемся против них всех? Будем бравировать чем? Видеозаписью того, как они Лизу насиловали или Ольгу Бахину? Или чистосердечным признанием моего отчима? Да они плевать хотели на всё это. У них денег столько, что откупятся, даже до суда дело не дойдет. А вот нас посадят за… да придумают, за что.
– Блин, – я расстроен до глубины души. Выдал идею, да она оказалась слишком сырой, как плохо пропечённый блин. Мало того, что прилип к сковородке, так ещё и вывалился на пол. Теперь только выбрасывать.
– Подождите, в этом есть рациональное зерно, – вдруг сказал Горо.
Мы с Максим и Сэдэо уставились на него.
– Это первая часть. Альберт Романович везёт с собой потенциальных жертв. Мы тем временем с Сэдэо выдаем себя за его новых телохранителей. Мол, пока был за границей, ему там порекомендовали специалистов международного уровня, а не доморощенных отечественных. Он даже может поплакаться немного: мол, дорого обходятся, но безопасность дороже.
– Хорошо, предположим, – сказала Максим. – Дальше что?
– Пока вы проходите в здание, мы под видом того, что должны ознакомиться с системой безопасности, проникаем в комнату охраны, всех там нейтрализуем, а потом – остальных. И вот, уже всё готово. Остаются всего пять человек – учредителей, включая Альберта Романовича.
– А если кто-то из охраны останется в той комнате, где они будут «заседать»? – спрашиваю Горо.
– Сильно в этом сомневаюсь, – отвечает японец. – Люди такого уровня предпочитают обсуждать дела без участия посторонних, даже если это приближенные. Так в этой среде не принято.
– Откуда вы знаете? – недоверчиво спрашиваю.
– Горо-сан участвовал в операции по внедрению в крупную группировку якудза, – сказал Сэдэо. – Она была очень большой, одной из крупнейших в Японии. Вы наверняка не слышали о ней, но я назову – это клан Гонён, объединявший людей в духе почитания традиций борёкудан или, как теперь принято чаще говорить, якудза. Главой клана был Хисаюки Гонён, – один из главных боссов мафии в городе Кумамото. После того, как его убили, клан возглавил его сын – Дайко (события рассказаны в романе Ланы Алвин «Избранница призрака» – прим. автора).
Мы с Максим уважительно замолчали. Больше вопросов к японцам не было, и уж тем более не приходилось сомневаться в их компетенции.
– Хорошо, – сказала мажорка. – Значит, нам стоит дождаться возвращения Альберта Романовича, чтобы он повез нас в логово секс-клуба «М.И.Р.» Придется мне тряхнуть стариной и вспомнить мятежную молодость, – хмыкнула Максим.
– В смысле? – спросил я. – Ты и теперь вовсе не старая бабка.
– Я имею в виду, что придется надеть на себя маску девочки-колокольчика, которой я была в свои совсем юные годы.
– Даже не знал, что ты так выглядела, – удивился я. – Очень хочется посмотреть.
– Наглядишься ещё, – подмигнула мажорка. – Заодно и тебя сделаем девочкой. Нарядим, бантики-косички и всё такое, – посмеялась она. – Ладно, не дуйся. Теперь нужно найти машину, на которой мы поедем в «Пьяную малину». Да, но как мы объясним охране, почему Альберт Романович в такой приехал, а не на своей?
– Всё очень просто, – ответил Горо. – В обычную семь человек не влезут.
– Семь? – я посчитал нас четверых, не забыл отчима Максим. Выходило пять. – А ещё двое кто?
– Соблазнительные юноши, – загадочно улыбнулся японец.
– Откуда? У нас их нет, – развел я руками.
– А их и не будет. Мы прихватим с собой парочку манекенов, накинем им на головы тёмные мешки, соблазнительно оденем и усадим сзади. Когда охранники попробуют их досмотреть, Альберт Романович прикажет этого не делать. Мол, эксклюзивный товар, только для членов «политбюро».
– Ну да, и тамошние охранники его так сразу и послушают, – недоверчиво сказал я.
– Пусть попробуют, – криво усмехнулся Горо. – Мы бываем весьма убедительны.
– Что ж, – прекратила наши прения Максим. – Осталось завтра найти машину и достойно встретить моего нерадивого папашу. Согласно моей информации, он вернется в Москву завтра в девятнадцать часов.
– Что мы с ним будем делать? – спросил я.
– Пригласим с собой. Уверена, не откажется, – ответила мажорка.
На том и порешили.
Глава 97
Машину оказалось найти вовсе несложно. Максим кому-то позвонила, с кем-то посмеялась, и вот уже мы на такси вдвоем отправились куда-то на окраину Москвы, на территорию некоей промзоны. Бывшей, естественно, поскольку предприятие, которое тут когда-то успешно работало, являло ныне печальное зрелище: несколько полуразрушенных цехов с обвалившимися крышами и разбитыми окнами. В пору постапокалиптический боевик снимать в духе 90-х.
Но именно здесь, как оказалось, ещё работают некие крошечные фирмы. Чем занимаются, я не знаю, да только с одним из местных бизнесменов мажорка была знакома. Они встретились, переговорили (мне пришлось подождать в отдалении, на этом Максим настояла), а потом спутница махнула мне рукой. Мол, следуй за мной. Мы прошли метров сто, завернули за руины какого-то строения, и там в укромном закутке стоял небольшой японский минивэн с наглухо тонированными задними стеклами.
Максим села за руль, и мы поехали. Я за это время успел рассмотреть автомобиль изнутри. Он оказался довольно удобным. Кресла-трансформеры, которые можно крутить в любую сторону, а ещё они раскладывались, превращаясь в маленькие кровати. Нашлись тут и климат-контроль, и автоматическая коробка передач, и мультимедийный центр, – словом, весьма комфортный для путешествий агрегат.
– Вот бы нам с тобой на таком отправиться на море, – мечтательно сказал я.
– Нет, лучше на внедорожнике, – ответила Максим.
– Почему? Здесь, например, можно спать.
– Зачем? Можно снять номер в гостинице, отдыхать на кровати, а не в походных условиях.
– Эх, Максим! Не понимаешь ты ничего! А как же романтика путешествий?
– Хитренький какой! Романтика-то у тебя, выходит, с комфортом, да? А как же палатка, сапоги резиновые, котелок на костерке? – насмешливо спросила мажорка.
– Романтика бывает разной, – сказал я и демонстративно принялся смотреть в окно. Непривычно было сидеть не справа, а в некотором смысле на месте водителя, поскольку минивэн оказался праворульный. Потому казалось, что все встречные автомобили непременно хотят в меня врезаться. Я принялся ёрзать на кресле, а Максим только усмехнулась, заметив мои душевные терзания. В конце концов остановилась на обочине и предложила мне уйти в салон. Я так
