тощая, с простоватыми чертами лица, одетая в какие-то деревенские обноски, босая, со сбитыми в кровь ногами. Но что-то такое было в ее лице, ее глазах, ее протянутых руках, что потянуло к ней…
…через пространство и время. Ибо она была видением, дарованным богами. Всего лишь видением, но…
«Збышко!»
Я отшатнулся. Она звала моего сына. Тянулась к нему силами чистой детской любви. Вот только был он слишком далеко и не слышал ее голоса.
Далеко…
Слишком далеко…Несколько дней пути.
Девушка вскинула руки. Потянулась ко мне, и я почувствовал… почувствовал…
Удар в затылок.
- Мастер? Мастер, с вами все в порядке? Мастер, очнитесь!
Меня слегка хлопали по щекам, что-то пытались влить в рот. От едкого вкуса напитка я и очнулся, замотал головой, стискивая зубы. Это не просто «живая вода»*, это «живая вода с какими-то добавками». То ли жгучий перец, то ли плоды ошибок юных алхимиков.
(*Живая вода, она же «аква-вита» - здесь, спирт. Прим.авт.)
- Мм-м…
- Как хорошо, что вы очнулись, мастер Груви! – меня встряхнули за плечи. – Вам нехорошо?
- Есть немного.
Открыл глаза и обнаружил, что лежу на полу в той же самой комнате для прорицаний. Сильно болел затылок, боль отдавалась в глаза. Надо мной на коленях стояла мэтресса Вотана, бледная, чуть ли не плачущая.
- Вы пришли в себя! – воскликнула она, когда наши взгляды встретились, и я пошевелился. – Вы внезапно закричали, потом протянули руки, как будто хотели схватить что-то невидимое, а потом откинулись назад и… и все. Что это было?
- Это, - я попытался выпрямиться, опираясь на локоть одной руки и другой нащупывая на затылке стремительно набухающую шишку, - должен спросить у вас. Вы специалист и должны знать, что со мной было.
- Ну, - она забавно наморщила лоб, - в сочетании с общей обстановкой могу сказать, что вам было явлено видение… Вам показали что-то или кого-то, что для вас может быть крайне важным. Возможно, ответ на заданный вопрос или решение вашей проблемы… Вы загадывали желание или мысленно проговаривали вопрос, на который хотели получить ответ?
- Ну, - я задумался. Четкого вопроса у меня не было, я просто думал о Збигневе, о том, как он стал таким, как сейчас и что теперь делать. Но в моем видении была девушка. Девушка, которая знала Збигнева. Девушка, которая его любила и ждала. Ждала, не зная, придет ли он…
Впрочем, зачем ей ждать? Что, если…
- Я должен ехать, - я завозился, пытаясь встать.
- Куда? – прорицательница вцепилась мне в балахон. – Зачем? Да еще в таком состоянии…
- Должен, - я рванулся из ее рук, попытался вылезти из балахона. Ну и что, что останусь в одной рубашке! Добежать до комнаты в общежитии, где хранилась моя «мирская» одежда, можно и так. Не такой уж снаружи и мороз…
- Но куда? – она чуть ли не ползла за мной.
Я остановился, задумался. А, в самом деле, куда? Точного адреса видение не давало. Направление… если только направление… на север.
- В заброшенный храм, - послышался шепот. – Там найдешь то, что искал.
- А? Что? – я обернулся. – Вы это слышали?
Мэтресса Вотана выпрямилась, отчаянно замотала головой:
- Ничего я не слышала! С вами точно все в порядке?
- Точнее не бывает. Значит, вы ничего не говорили… Ладно, разберемся!
Рванул на себя дверь, выскочил наружу и поспешил к главному корпусу общежития, крикнув напоследок:
- Передайте магистру Вагнеру, что я уезжаю на несколько дней!
Прорицательница что-то прокричала вслед. Я не слышал. Заброшенный храм на севере… Я что-то слышал или читал о нем. Там даже указано, как до него добраться. Вспомнить бы описание дороги!
Граф Анджелин Мас примчался через несколько дней, загоняя коней и сразу, поскольку его ждали, прошел к королеве Августе. Через час после его прибытия был срочно созван военный совет, на котором советники познакомились друг с другом и приняли решение ускорить выступление. Сбор ополчения был практически завершен. Армия была тоже сформирована более чем наполовину – ожидали только некоторых володарей, которые должны были, согласно законам, прибыть каждый со своей дружиной. Пока суд да дело, в столицу свозили запасы для армии на марше, спешно шили хоругви и вымпелы, готовили оружие и рассылали шпионов-разведчиков. Все они должны были встретить армию на полдороге, чтобы снабжать самыми свежими сведениями.
В те дни сестры много времени проводили вместе. На этом в первую очередь настояла Августа. Она таскала Мирабеллу повсюду, даже брала с собой на военный совет и заставляла не просто присутствовать, но и принимать участие в обсуждениях.
- Ах, сестра, как мне все это тяжело, - вздыхала та, когда королева и принцесса наконец удалились в свои покои. – Все эти разговоры о войне, поставках, оружии… я в этом ничего не понимаю! Женщины не должны воевать. Наше дело ждать мужчин с победой…
- Ты не просто женщина, - Августа украдкой потерла поясницу. Сегодня ей пришлось много стоять, чуть подавшись вперед, чтобы растущий живот был не так заметен, и мышцы спины теперь болели. – Ты принцесса. И наследница престола.
- Я? Но у тебя же…
- Ребенок? – наедине сестры были предельно откровенны. – Хочешь сказать, что после меня править будет он? А если родится девочка?
- Тогда править будет она… или Богумир.
- Как бы то ни было, ребенку необходим опекун. На случай, если я… если меня не станет…
Она отвернулась, и Мирабелла тут же бросилась к сестре, обнимая ее.
- Не надо, Августа! Не говори так! – запричитала она. – Не думай о смерти! Ты будешь жить…
- Я – Беркана, Мира. А женщины рода Беркана умирают при родах…
- Не всегда. Наша мать родила нас двоих и скончалась, когда рожала нашу младшую сестренку… И ты будешь жить!
Но Августа лишь пожала плачами. Чем ближе был срок родов, тем увереннее она ждала смерти, предчувствуя, что не переживет этого дня.
- Как бы то ни было, но именно тебя я хочу видеть рядом с моим ребенком. И ты должна будешь не только заменить ему мать, но и заменить на троне {меня!} А для этого тебе придется хоть немного разбираться в политике, законах и международном положении.
