проговорила Хейта. – Только я не пойму, что оно с ними делает.
– Ты использовала против него волшебную силу? – спросил Брон.
Хейта покачала головой.
– Я не успела. Даже не подумала об этом отчего-то. Меня словно пронзил леденящий холод. Я будто заглянула в черную бездну, жуткую, голодную, извечную. И бездна попыталась затянуть меня, забрать. – Она поежилась. – Не знаю, что бы со мной было, если бы Мар не появился.
– Премного благодарен, – широко улыбнулся тот, – но думается, ты справилась бы и без меня.
Хейта качнула головой.
– А вот я в этом не уверена.
Харпа досадливо сплюнула.
– Что за чудовище на этот раз породил Сумрачный лес?!
– Не думаю, что это порождение леса, – подал голос Фэйр.
Девушка прищурилась.
– Ты что-то знаешь о нем?
Тот неуверенно качнул головой.
– Возможно. Я слышал о таком существе всего раз, и то случайно, в разговоре пастырей. Оно не из этого мира. Вообще не из мира. Из времен, когда мира еще не существовало. Была лишь тьма. Холодная первородная тьма.
– И что это такое? – голос Хейты дрожал от волнения.
– Думаю, оно и есть эта тьма. Ее воплощение.
Брон скрестил на груди руки.
– И что ему нужно?
Фэйр помедлил перед ответом.
– Поглощать. Обращать в небытие всё вокруг.
Мар всплеснул руками.
– Прекрасно! Волшебные новости!
– А как с ним бороться? – Хейта сдвинула брови.
Фэйр пожал плечами.
– Можно попробовать волшебство. Но, по правде говоря, я не имею понятия. Не уверен, что это вообще возможно.
Из темноты вдруг возникла Рукс. Как видно, она тоже не ожидала увидеть Тьму. Лиса-оборотень попятилась, но Тьма заприметила ее и потянулась следом.
– Хейта! – закричал Фэйр. – Ей нужно помочь.
Та вытаращила глаза.
– Ей? И это говоришь ты? Ты не бредишь, часом? – Девушка указала в сторону Рукс. – Это она пырнула тебя ножом.
– Не по своей воле.
Хейта застонала.
– Почему все используют это оправдание?!
Брон нахмурился и отвернулся.
– Мы не можем просто так стоять, – всплеснул руками Фэйр. – Неужто ты не понимаешь?! Сейчас не мы против нее и других прихвостней химеры. Сейчас мы или эта неведомая тварь! – Он понизил голос. – Хейта, которую я знал, не стала бы просто стоять и смотреть, как погибает другой. Та Хейта не раз мне говорила, что мы не вправе судить, кто заслуживает смерти, а кто нет. А такой смерти уж точно не заслуживает никто, даже враг.
Девушка досадливо взвыла и, бросив на Фэйра возмущенный взгляд, метнулась в сторону Рукс. Лиса-оборотень стояла, вытаращив глаза. Янтарные, широко распахнутые от ужаса, они точно остекленели. Хейта вскинула руки.
Яркий поток света всколыхнул полумрак и врезался в исполинскую тварь. Вновь разверзлась бездонная глотка, и воздух огласил истошный нечеловеческий вопль. Тьма оставила попытки добраться до Рукс и медленно повернулась к Хейте.
Девушка не опускала рук. Свет лился мощным потоком, однако, казалось, не причинял неведомому существу никакого вреда, лишь заставлял бестелесное тело льдисто поблескивать, словно это сонмы безумных оголодавших глаз таращились на Хейту и ее спутников из темноты.
А потом свет попросту погас.
Тьма больше не вопила, и Хейта с ужасом осознала, что она сделалась ближе. За спиной послышались изумленные возгласы.
– Надо уходить! – непреклонно бросил Брон. – Она сейчас всех нас обратит в ничто.
Но Хейта упрямо мотнула головой и стиснула зубы. Поток света сделался мощнее и ярче. Она чувствовала, как сила утекает из нее, как делаются непослушными и шаткими ноги. Тьма снова издала нечленораздельный вопль, но двигаться навстречу не перестала.
– Хейта! – заорал Мар. – Хватит! Довольно! Ты же видишь, ее это не берет. Ты что, гибели своей хочешь? И нашей тоже?
Она закусила губу, от отчаяния и обиды противно защипало в носу. Хейта уже собралась опустить руки, но тут на тьму обрушился еще один поток света. Все изумленно обернулись.
Перед тьмой стоял пастырь. Он был высоким и древним даже по пастырским меркам, его лицо и руки испещрили глубокие морщины. Кожа его была темно-зеленой, почти черной. Длинные лиловые волосы трепал ветер. Отметины на щеках горели ярко.
– Шогрэд шох, шэррах![38] – прорычал он.
Тьма издала глухой вопль, всё ее существо задрожало, превозмогая потоки света, и она стала медленно поворачиваться к пастырю.
– Свет! – закричал он. – Нужно больше света!
– И где нам его взять?! – прокричал в ответ Мар.
– Светильники! – живо отозвался Фэйр, торопливо растягивая завязки на своем мешке. – Не чета волшебству Чар или пастырей, но всё одно чародейные. Доставайте!
Светильники вспыхнули один за другим.
– Рассредоточьтесь вокруг него! – приказал Брон. – Готовы? Давайте!
Потоки света ударили неистово. Казалось, на тьму обрушилось сияние тысячи солнц. Тело тьмы задрожало, истошный вопль разрезал воздух и не подумал стихать, он нарастал и нарастал, покуда весь мир словно не стал воплощением этого света и утробного нестихаемого воя. Последний был непростым, он не только вгрызался в подкорку до нестерпимой боли, но и заставлял сердце сжиматься от ужаса, потрясал, подчинял, уничтожал.
– А-а-а! – заорал Мар.
– Не отступать! – рявкнул пастырь.
Ослепленные светом, скованные колдовским воплем, хранители стиснули зубы и крепко зажмурились, изнуренные руки их била частая дрожь.
Как вдруг вопль заглох, точно придушенный. Тьма неистово рванула кверху, свет лизнул пустоту.
Пастырь вскинул голову, бросил досадливое проклятие и отнял руки.
– Довольно! – крикнул он.
Хранители один за другим спрятали светильники.
– Мы уничтожили его?! – вновь возопил упырь.
Пастырь покачал головой.
– Света было недостаточно.
– Света было более чем достаточно! – воскликнула Хейта. – Любое другое существо непременно погибло бы.
– Только не это, – мрачно качнул головой пастырь. – Его появление грозит гибелью всему живому, гибелью мира, каким мы знаем его, гибелью всего.
– Откуда оно взялось? – спросил Брон.
Пастырь нахмурился.
– Существо это появилось во времена Кровавой войны. И оно было не одно.
– Ты назвал его шеррах, – проговорила Хейта.
Тот кивнул.
– Так зовем его мы, пастыри. На всеобщем его называют поветрием.
Мар вдруг подскочил так, точно его ужалила гадюка.
– Не одно?! Ты хочешь сказать, этих тварей много?!
– Их было много, – кивнул пастырь. – Даже мы, пастыри, не до конца понимаем, как они появились. Вероятно, волшебная сила темного Фэй-Чар, помноженная на смерть и страдания, которые он причинил, позволила шеррах проникнуть в наш мир сквозь незримые трещины и щели в ткани мироздания. Потом пастыри изгнали поветрия на Безымянный остров и стерли их из летописей, хроник и памяти людей и существ, чтобы никто не попытался отыскать их и освободить.
– Значит, они скрыли этот остров недостаточно хорошо! – горячо воскликнула Хейта. – Кто-то его освободил!
– Мерек, – раздался голос за их спинами.
Хранители и пастырь обернулись. На них глядела Рукс, еще бледная
