Рука Фишер взметнулась к волосам и поднесла к глазам кончик косы. Все следы черной краски пропали, и волосы вновь обрели знакомый темно-желтый оттенок. Она подняла глаза на мужа, готовая пожать плечами в знак непонимания, но остановилась и пристально взглянула ему в лицо.
– Сними повязку, Руперт.
– Что?
– Повязку, любимый. Сними ее. У меня такое странное чувство...
Хок медленно убрал черную шелковую ленту, закрывавшую пустую глазницу, откуда много лет назад когти демона вырвали глазное яблоко. И уронил ее на землю. Ему не понадобилось увидеть удивление на лице жены, чтобы понять: произошло нечто поразительное. Давным-давно утраченный правый глаз медленно раскрылся, и принц впервые за двенадцать лет взглянул на любимую обоими глазами. Они обменялись улыбкой, и Хок перевел взгляд на Магуса.
– Что здесь творится, чародей?
– Убеждение здесь – все, – объяснил Магус. – Греза является обителью идей и понятий, снов и фантазий... и прочих нематериальных субстанций. Мысли здесь имеют силу. Физический облик преходящ, если не воплощен в конкретную точку зрения. Кем и чем вы здесь являетесь, зависит от вашего собственного представления о себе. Поэтому старайтесь не предаваться отвлеченным размышлениям. Если вы позабудете здесь себя, то можете и не вернуться.
Фишер внимательно посмотрела на Ламента.
– Ты вообще не изменился.
– Я знаю, кто я такой, – ответил Джерико. – Я сделался Пешеходом по собственному свободному выбору и желанию.
Но в голосе у него недоставало прежней уверенности, и все, включая самого подвижника, это заметили.
– Я предвидел все, – сказал Магус. – Кроме появления человека, добровольно превратившего себя в нечто одновременно и большее, и меньшее, чем просто человек.
Ламент сверкнул на него глазами:
– Что ты подразумеваешь под «меньшим»?
– Ты отказался от свободы воли, – пояснил чародей. – В обмен на нечто, чего я не в силах постичь. Но я все-таки не человек и никогда им не был.
– Стало быть, ты – Переходное Существо, – констатировала Фишер. – Не мог бы ты нам объяснить, что это такое?
– Имя нам легион. Простите, но старые шутки всегда самые лучшие. Мы – то, чем вы населили здешний мир. Не наша вина, если вам не нравится форма и качество собственных сновидений.
Внезапно земля у них под ногами содрогнулась. Нечто громадное выползло из тумана и встало за спиной у чародея, возвышаясь над ним. Взору открылся безобразный скелет более девяти футов в высоту, отчасти напоминающий человеческий. Его фрагменты скрепляла древняя и жуткая магия. С его ухмыляющихся челюстей нескончаемым багровым потоком стекала кровь, разбиваясь о ребра и грудину. Кости побурели от времени. Кровь густо капала с кончиков пальцев и сочилась из-под плоских костлявых ступней, бежала по длинным изогнутым берцовым костям и, словно слезы, сочилась из пустых глазниц. От него воняло падалью и могилой.
Хок и Фишер выхватили оружие и встали плечом к плечу, готовые к нападению. Ламент разглядывал отвратительный костяк, опираясь на свой посох.
– Это еще что за чертовщина? – возмутился Хок.
– Бука, – не оглядываясь ответил Магус. Похоже, он ничуть не встревожился и даже забавлялся неприкрытой угрозой в голосе Хока. – Он такое же Переходное Существо, как я. Некая разновидность древнего погребального божества или демона. Зачастую трудно отделить одно от другого. Столетия назад находились и такие, кто молился ему, но его это никогда не волновало. Его единственное назначение – пугать и устрашать, а кровь, которую вы видите, – кровь его бесчисленных жертв. Он здесь, чтобы отвести вас к нынешнему предводителю нашего эфемерного племени. Я настоятельно советую вам следовать за ним. Вы ничего не можете ему сделать.
– А сколько здесь всего Переходных Существ? – спросила Фишер, не опуская меча.
Пока чародей говорил, Хок, Фишер и Ламент начали осознавать присутствие других, что молча наблюдали за ними из-за туманов. Они двигались медленно, неторопливо, как раз за границей человеческого зрения, описывая круги вокруг вновь прибывших. Пристальный изучающий взгляд невидимых глаз ужасно раздражал.
– Не сводите глаз с Буки, – жестко велел Магус. – Поверьте, так гораздо спокойнее. Наша с ним форма и природа определены и закреплены длительным поверьем, но вы самим своим присутствием оказываете на нас необратимое влияние. Честное слово, вам едва ли понравится кое-кто из тех, кого привлекло ваше прибытие. Просто следуйте за Букой, и он отведет вас к тому, кто ответит на все ваши вопросы. Но не вините нас, если ответы вам не понравятся.
Громадный скелет повернулся и уполз в туман, Магус пошел за ним. Хок и Фишер, не убирая оружия, двинулись следом, лишь бы не оставаться одним в царстве туманов, в окружении невидимых врагов. Последним, стараясь не оборачиваться, ступал Ламент и беззвучно повторял один из самых воинственных псалмов. Сущности не отставали, пока маленький отряд пробирался сквозь завихрения тумана, но сохраняли дистанцию.
Во мгле начали проступать образы: там дерево, там колючий куст, сверху и снизу полезли ветви, образуя полог над головой. Рассеянное сияние постепенно уступило место мертвенному, гибельному свету Синей Луны. У Хока и Фишер замерло на мгновение сердце: они сообразили, что снова находятся в Черном лесу. Он выглядел абсолютно реальным – такой же темный, враждебный и разрушающий душу, каким они его помнили. Все деревья кругом были мертвые и гнилые, и жуткий духовный мрак колотил по мозгам и душам с прежней незабытой силой. Супруги прижались друг к другу, стараясь успокоиться. Ламент теперь распевал псалом вслух, но в столь мрачном месте звук казался ничтожным.
Хок знал, куда они, скорее всего, идут. И какая жуткая бессмертная тварь ждет там, чтобы снова поприветствовать их.
Но сердце все равно больно заколотилось о ребра, когда они наконец вступили в темное сердце Черного леса, а там на гнилом троне восседал князь демонов. Жуткая злобная тварь в свое время едва не разрушила все, что любил Хок. Враг походил на человека. Он умел выглядеть по-всякому, но в данный момент ему казалось забавным принять облик своей жертвы. Черты его лица были смазаны, словно растаяли и потекли. Длинные изящные пальцы заканчивались когтями, а в пылающих багровых глазах не отражалось ни единой человеческой мысли или чувства. Он был неестественно высок, не меньше восьми футов ростом, и худ до истощенности. Бледная плоть выглядела так, будто ее слишком долго держали в темноте, отчего она сделалась мягкой и прогнила. Одеяния князя демонов представляли собой угольно-черные лохмотья, увенчанные поношенной широкополой шляпой, низко надвинутой на пылающие глаза. Широкая щель рта сверкала заостренными зубами, а тихий, шипящий голос скреб по нервам, словно ногтями по аспидной доске.
– Как приятно вновь повидать старых друзей, – молвил князь демонов. – Говорил я вам, что мы снова встретимся! Вам меня не уничтожить, мелкие людишки. Изгоните меня, и я просто вернусь сюда и подожду, пока очередной дурак не призовет меня в явный мир. Я – из Переходных Существ, обретших плоть идей. Мы живем гораздо дольше, чем любой наш человеческий враг.
