Когда он наконец вернулся, она кинулась к решетке, вцепилась в прутья, стараясь отгадать, с чем он пришел.
– Что случилось? – Он не ответил, и тогда она прошептала со страхом: – Султан не согласился продать меня вам?
– Не совсем так, – покачал головой Гэвин. – Он дал мне шанс выиграть вашу свободу в традиционной игре Мадуры. Игра в кости. Здесь ее называют «львиная игра». Специальный многогранник, имеющий двенадцать сторон, бросают пять раз, и игрок должен выполнить то задание, которое ему выпадет. К тому же я имею право на один отказ, так что шансы выиграть вашу свободу не так уж и малы.
Она молча смотрела на него, обдумывая полученную информацию.
– Это… странно. Да, странно, – наконец медленно проговорила она. – Но разве моя жизнь вообще не стала странной с тех пор, как я попала в плен? А что это за задания?
– Я толком не знаю, но Хасан упоминал рукопашную борьбу, плавание, ныряние, стрельбу по мишеням и шахматы. – Гэвин улыбнулся: – Одно из возможных заданий – битва с драконом. Я представления не имею, что это такое.
– Боюсь, это опасно для вас. Очень опасно.
– Но наш поединок не предусматривает смертельного исхода, так что сыграть в «львиную игру» даже интересно; и потом, это не более опасно, чем быть моряком.
Рабство научило ее способности читать чужие мысли, и она поняла, что у Гэвина просто не было выбора и ему пришлось согласиться.
– Это несправедливо – рисковать ради меня!
– Я ценю вашу заботу, но султан теперь не захочет менять свое решение. Ни у вас, ни у меня не будет другого шанса.
Неправда. Гэвин мог уплыть с острова в любое время. Вместо этого он предпочел остаться и ввязался в опасную игру, чтобы ее спасти.
– Когда начнется состязание? – взволнованно спросила Алекс.
– Завтра утром. Султан решил превратить эту игру в дворцовый праздник. Буддийский монах в качестве судьи, толпа придворных, музыка, угощение и много вина. – Гэвин улыбнулся: – Львы и христиане – чем не развлечение для толпы?
Она передернула плечами:
– Надеюсь, вам повезет.
– Вообще-то это больше похоже на труд Геркулеса, чем на арену Колизея, но ведь Геркулес справился с заданием вполне удачно, – Гэвин расстегнул воротник. – Вы не возражаете, если я сниму сюртук? Сегодня жаркий день.
– Пожалуйста, поступайте, как вам удобно. – Она взглянула на свой саронг. – Местная одежда более практична в этом климате.
– Какая досада, что приходится все время носить европейскую! – Он снял сюртук и вздохнул с облегчением. – А теперь хорошая новость: я попросил султана разыскать Кейти, и он обещал заняться этим немедленно.
– Слава Богу! Он единственный может сделать это. – У Алекс от волнения подкосились ноги, и она опустилась на подушки.
Гэвин подошел к окну, чтобы подставить лицо ветру, который проникал сюда через арки.
– Вам что-нибудь нужно?
– Нет, Сурио и рабы султана уже принесли мне все необходимое.
Уловив запах, наполнивший комнату, она обнаружила, что его влажная от пота рубашка прилипла к телу, подчеркивая бугры мускулов, обычно скрытых под одеждой. Она и мечтать не могла о таком благородном и красивом защитнике. Но для нее сейчас это не было главным. В данной ситуации гораздо большую ценность представляла его доброта и отвага.
Он повернулся к Алекс:
– Мне нужно навестить «Хелену», рассказать моему помощнику обо всем, что здесь произошло.
«А вдруг он больше не вернется?» – подумала она со страхом, но тут же отругала себя за слабость.
– Не могли бы вы захватить для меня несколько книг? – небрежным тоном спросила она. – Сидеть в этой клетке без дела ужасно скучно.
Догадавшись о мучивших ее страхах, он тихо произнес:
– Вы должны доверять мне.
Она сжала золотой прут решетки, вспомнив то время, когда доверие было для нее вполне естественным состоянием.
– Я… утратила и эту привычку.
Он накрыл ее руку теплой ладонью.
– Не волнуйтесь, я не задержусь надолго.
Смутившись, она подняла на него синие глаза.
– Я начинаю верить вам. Это хороший признак. Но…
Она замолчала, и он не выдержал:
– Что – но?
– Если даже случится лучшее – то есть я получу свободу, найду Кейти и мы вернемся в Англию, – я не знаю, смогу ли вернуться к прежней жизни. К той жизни, к какой я привыкла… – Несмотря на жару, она дрожала. – Если общество в ужасе отвернется от меня, позор будет преследовать Кейти всю жизнь.
– А ваша прекрасная мать, она что – уже списала со счетов своих дочь и внучку?
Алекс подумала о Кэтрин, чьи руки всегда были протянуты ей навстречу.
– Конечно, нет.
– А ваш отчим – он может вас осудить?
Она не смогла сдержать улыбки.
– Полковника придется удерживать от плавания в эти воды и личного разбирательства с пиратами.
– Общество начинается с семьи. Если она примет вас, все остальное не имеет значения. – Он сжал ее ладонь. – Будьте благодарны за любовь и поддержку семьи. Многие люди лишены и этого.
Она поняла, что он имеет в виду себя.
– У вас есть семья, Гэвин?
– Нет, насколько я знаю. Мои родители умерли. У меня нет ни братьев, ни сестер.
– А у меня уйма родных, поэтому некоторых из них я могу одолжить вам, – засмеялась она. – Вы получите самых хороших, я обещаю.
– Вы очень добры. Может быть, я приму этот дар, когда мы вернемся в Лондон. – Он поднес ее руку к губам и прикоснулся к ней легким, коротким поцелуем. – Все будет хорошо, вот увидите, Александра. Будучи старым морским волком, я предчувствую это.
Его уверенность влила в нее новые силы, и оптимизм не изменил ей, даже когда он отправился в порт. День был долгий и скучный, если не считать того, что ребятишки, живущие во дворце, то и дело заглядывали в дверь и хихикали. Она ласково заговаривала с ними, приглашая к ней подойти, понимая, что она для них объект развлечения, но они толпились у дверей, стесняясь войти в комнату.
Ясные глаза и радостные лица напомнили ей Кейти. Гэвин сказал, что к ней наверняка хорошо относятся в плену… Даже если ей никогда не удастся спасти дочь, Кейти сможет быть здесь счастлива – у нее хороший характер, – но Алекс хотела сама охранять и пестовать свою малышку. Никакой чужой человек, пусть даже очень добрый, не сможет любить ребенка так сильно, как способна любить его мать.
Такие печальные мысли очень расстроили ее, и неудивительно, что, когда Гэвин вернулся, она искренне обрадовалась. Он принес две книги: сборник стихов Байрона и «Айвенго» Вальтера Скотта.
