Только бы не догадалась. Дарма в человеческом виде она и не должна помнить.
— Я из Хвелеса. Это… Хммм, — она растерянно осмотрелась по сторонам. — Я не знаю, где это.
— Бесполезная… — прошипел Дарм.
— Хорошо, хорошо. А если мы вернемся к лагерю, ты вспомнишь, куда идти? — перебила вновь демона. Вот только не хватало, чтоб он сейчас сорвался.
— Думаю, да, — он потерла макушку, — только у меня голова болит.
— Тебя здорово приложили, — без тени сомнений ответила ей.
Опираясь на Дармструга, девушка поднялась. Поправила сбившуюся рубашку, затянула корсет, выпятив вперед аппетитную грудь, отряхнула пыль со штанов. Расчесала пальцами темные волосы, едва доходившие до плеч.
Демон с интересом смотрел на нее. Жадно, не отводя глаз. Еще и стал близко, закрывая от всего леса. А когда она закончила, то сильно покраснела, увидев его взгляд.
— Меня Ингенель зовут, — она доверчиво посмотрела на него карими глазами. Мне даже жаль ее стало на момент. Бедняжка не поняла, что мы ее используем.
— Дарм, — представился «рыцарь».
— Эва, — кивнула я.
— А из какого вы отряда?
Мы переглянулись. Твою ж налево.
— Бран Седобородый Витхельм, — ляпнула я имя, написанное на книге. Надеюсь, она не знакома с автором опуса.
— Не знаю такого… — она промолчала. Дармструг напрягся. — Вы, наверное, из элитных. Я оттуда никого не знаю.
Я выдохнула. Не заподозрила. Сложно понять, кто выиграл от этой битвы. Ангелы закрыли адские врата — молодцы. Людских трупов море. Значит, в сражении победили демоны. Точнее — не демоны, а тиаматы. Именно они приняли тяжелый удар на себя. И маленькая поправочка — они еще добивали демонов. Только нас пожалели.
После смерти демона не остается тела. Оно исчезает. Ангельские так же. Разорванные, покалеченные людские тела валялись повсюду. Ингенель нервно подрагивала от увиденного. Этот бой для нее был первым.
— Столько погибших, — она присела у трупа молодого парня с торчавшим из грудины копьем. — Такой юный.
— Монашка, поспеши. Я не хочу здесь торчать, — раздражено сказал Дармструг.
Я стрельнула в него глазами. Ты что несешь? Ингенель нам действительно нужна. Она знает местность. Тащить на себе всю дорогу к адским вратам рабыню смысла нет. Могли бы оставить ее где-нибудь. Но это были мои мысли, а свою голову другому не прикрутишь, тем более демону.
— Простите, — ее голос дрожал. Вот-вот расплачется.
— Это война. Все дохнут. Демоны, люди. Ты выжила — молодец, считай, хранит тебя там какая-то хрень, — вновь ответил Дарм. — Так что собирай свои сопли, и идем дальше. Я устал, хочу жрать и трахаться.
Ингенель вновь зарделась, но промолчала, отвернувшись от него.
Демонов мы больше не встретили. Куда они могли разбрестись — одному Владыке известно. Если остались в живых. Ингенель провела нас к деревне. Дорогу она помнила хорошо. Добрались к вечеру. Люди по пути не попадались, иначе проблем не миновали бы. Ладно ее обдурили с каким-то Витхельмским. Вот будет у автора еще и слава полководца.
Пустые улочки, будто все вымерло тут. Некоторые дома заколочены. Жители бежали. Видать, не надеялись, что все получится у ангелов. Боялись гневных демонов. Ингенель постоянно растирала себе плечи. То ли ей было холодно, то ли нервничала. Но широкая улыбка появилась на ее лице, когда она увидела горящий свет в одном из двухэтажных домов.
Дверь открыла женщина с поседевшими волосами. Она оглядела нас, а когда увидела Ингенель, глаза полезли на лоб.
— Девочка моя, ты жива, — обняла дочь, а та ее.
Дармструг растерялся, когда на него кинулась мать Ингенель. Обняла его, плача, что дочку домой вернул. Мне она сердечно сжала руки, чуть ли не целуя.
Дом встретил нас свежим запахом трав и теплом. Мне это напомнило мою лесную лачужку. Воспоминания кольнули сердце. Нет ничего лучше собственного, обустроенного с любовью и нежность жилища. Приятно на душе, когда вспоминаешь толику того, что было тогда. Теперь этого не вернуть, но мелкие осколки воспоминаний не позволили мне сорваться и превратиться в демона полностью.
— Она единственная в семье, — с печалью говорила женщина, когда мы сидели за столом. — А тут вызвали их, будь они все не ладны. И демоны эти, и командующие. Послали людей на верную смерть. Пол деревни и так сбежало, как только прознали о бое с демонами. А я не могла кинуть свою кровиночку. Как знала, что она вернется. Я своего мужа еще в прошлый раз потеряла. Потому здесь и осталась. Случись чего с Ингенель — слегла бы здесь и от демонов. Думала не дождусь.
«И будет связана с демоном твоя дочь», — подумала я. Дармструг оставил внутри нее свою тень и только он сможет решить, когда ее отпустить.
Сам же демон сидел, потупившись в тарелку. Я мельком замечала, как темнеют его глаза. Он казался огромным великаном в маленькой комнате.
— Мам, перестань, — вставила Ингенель.
— Вот все эта твоя любовь к целительству. Всех в деревне перелечила, — она смахнула со щеки слезу. — Спасибо вам огромное. Пойду, воды нагрею да ванну приготовлю. Располагайтесь на втором этаже. А мы с Ингенель внизу поспим.
Ванна — то, что нужно, чтобы расслабиться после тяжелого дня.
— Эвери, мне это не нравится, — остановил меня Дармструг возле комнаты, в которой уже ждала горячая ванна.
— В смысле?
— Что-то тут не так, — он повел носом и погладил лысину. — Ладно, будь настороже. Но я даже к еде не прикасался.
Как и я. Демоны не нуждаются в пище.
Глава 7. Боль и осознание. Прошлое
Слезы брызнули из глаз, когда поняла, что он ушел. Я продолжала сидеть на холодном полу пещеры и думала о том, куда он убежал, почему оставил одну? О, Всевышний, я по нему уже скучала. Мой маленький демоненок.
Могла приказать остаться, но, с другой стороны, я чувствовала, что это будет неправильно. Тэйму нужно вырасти в его среде. Связь — питомец и хозяин. Мы чувствовали друг друга. Ярость и злость — даже не знала, что такое существует. И уж точно знала, что это от Тэйма.
Никогда не думала, что можно настолько привязаться к питомцу. Ведь, если подумать, собаки и коты жили у людей от силы лет пятнадцать, и всегда было тяжело, когда любимец умирал. Но тиамат — демоническая тварь, он проживет долго. Дольше, чем я. Может, без меня ему будет лучше? И вновь сердце заныло. Я буду скучать…
Когда я уже продрогла окончательно, вернулась в ведьмовское жилье. Алфейра встретила меня за столом вкусно пахнувшим мясом и кружкой горячительной жидкости. После приобретения демонической силы для меня вода или чай были сродни глотку раскаленной лавы. У демонов же была горячительная жидкость — прозрачная, как вода, и на вкус, как спирт. Они ее горелкой называют.
