Все идет своим чередом,Пока их подъем твоим крахом не станет.Столько стараний потрачено зряСтолько страданий потрачено зря.Дай им насладиться своей правотой,Пока тебя в землю не закопают.Не беспокойся о пухлых губах.Все, что от них останется, – прах.Я хочу их лизнуть, пока они пахнут тобой.Сердце колотится так, будто пытается пробить грудную клетку.
Я хочу их лизнуть…
Черт. Капельки холодного пота стекают по спине: я вдруг представляю губы, которые шепчут мне на ухо эти слова. Никогда не была фанаткой поэзии, но я бы с удовольствием почитала что-нибудь еще из стихов этого парня.
Меня охватывает ощущение дежавю. Я вижу хвосты буквы «у» и резкие углы букв «з», из-за которых они похожи на маленькие молнии.
Как странно.
Но нет, на этих страницах полно писанины, каракуль и зарисовок. Беспорядочное нагромождение всего подряд. И все остальное ни капли не похоже на Мишины письма.
– Ну, – раздается сбоку тихий, неразборчивый голос Тена, – здесь жутковато.
– Что? – переспрашиваю я, отрываясь от продолжения стихотворения и поворачивая голову, чтобы взглянуть на него.
Но он смотрит не на меня. Я гляжу туда, куда он светит, и вижу стену.
Бросив тетрадь на кровать, я слежу за световым пятном от телефона Тена.
ОДИНОКО.
Это написано большими неровными черными буквами, похоже, баллончиком с краской. Каждая буква высотой почти с меня.
– На самом деле жутко, – повторяет Тен.
Я делаю шаг назад, еще раз осматриваюсь в комнате и пытаюсь оценить обстановку.
Да уж. Фото на стенах с закрашенными лицами, непонятные стихи, загадочные грустные слова во всю стену…
И это если не брать во внимание то, что кто-то здесь спит. В этом заброшенном, темном туннеле.
Мое внимание снова переключается на тихий жужжащий звук. В поисках его источника я наклоняюсь к кровати. Подняв наушники, прикладываю их к ушам и слышу, что в них играет Bleed It Out.
Черт. Я сразу же бросаю наушники обратно и задерживаю дыхание.
– Айпод включен, – говорю я, выпрямляясь. – Кто бы это ни был, он только что был здесь. Нам нужно уходить. Срочно.
Тен делает шаг в сторону двери, я отворачиваюсь от кровати, но сразу замираю.
Обернувшись, поддаюсь наваждению и вырываю из тетради страницу. Не знаю, зачем она мне, но я хочу ее забрать с собой.
Если этот парень здесь живет, он не будет грустить о пропаже какого-то листочка: у него других забот хватает. А если и будет, то никогда в жизни не узнает, куда он делся.
– Пошли, – я подталкиваю Тена в спину.
А сама складываю страницу и убираю в карман.
Держа перед собой телефоны, мы выходим из комнаты и поворачиваем налево. Но тут же кто-то обхватывает меня руками, и я начинаю кричать. Чьи-то руки сжимают меня так крепко, что я не могу дышать.
– Попалась! – гордо заявляет мужской голос. – Ну что, поехали домой?
Трей.
Извиваясь, я пытаюсь развернуться и вырваться из его объятий. Лайла, Джей Ди и Брайс стоят у него за спиной и смеются.
– Черт! – громко восклицает Тен, тяжело дыша. Его, разумеется, тоже напугало их внезапное появление.
– Вам бы стоило выключить фонарики, – порицает нас Лайла с ухмылкой на лице. – Мы их увидели сразу, как только спустились.
Я прохожу мимо них и направляюсь к лестнице, игнорируя ее комментарий. Если бы мы не разглядывали комнату, наши фонарики были бы выключены.
– В любом случае что вы, ребята, здесь делаете? – спрашивает Джей Ди.
– Просто пойдемте, – приказываю я, уже теряя терпение. – Нужно выбираться отсюда.
Мы все идем вперед по главному туннелю, и я оглядываюсь через плечо, всматриваясь в темноту и стараясь запомнить, как выглядит вход в комнату, где мы только что были.
Но ничего не видно.
Темные углы, тени, редкие блики от наших фонариков на лужах…
Я все еще тяжело дышу, не могу избавиться от жуткого, гнетущего ощущения. Здесь кто-то есть.
– Это не те развлечения, которые я представляла, когда вы предложили поехать в Бухту, – ноет Лайла, ступая по неглубоким лужам.
Я поворачиваюсь и, забыв о своем страхе, лезу по лестнице вверх.
– Спокойно, все хорошо, не переживай, – мямлю я себе под нос, но достаточно громко, чтобы они меня услышали. – Заднее сиденье машины Джей Ди уже совсем рядом.
– О да, – усмехается Джей Ди.
Я борюсь с желанием еще раз заглянуть вниз, в темноту туннеля.
Поднимаясь по ступеням, я по-прежнему чувствую на себе чей-то взгляд.
Глава Третья
Райен
– Девчонки, поторопитесь!
Тренер дважды ударяет кулаком по дверям шкафчиков, мимо которых проходит. Девочки вокруг меня хохочут и шепчутся, а я поправляю волосы и собираю их в небрежный высокий хвост.
– Да, я слышала, что они собираются устанавливать камеры, – говорит сидящая на скамейке Кейтлин Стивенс группе девушек. – Хотят поймать его с поличным.
Наношу дезодорант и убираю его обратно в спортивную сумку, а потом проверяю, все ли в порядке с блеском на губах, глядя в зеркало на дверце шкафчика.
Камеры, да? В школе?
Какая прекрасная новость.
Я надеваю верх чирлидерского костюма через голову, поправляю его на груди, одергиваю юбку. Мы набираем в команду новых участниц, потому что многие из нас скоро оканчивают школу, и тренер попросила иногда приходить в школу в форме в надежде привлечь как можно больше новичков.
– Интересно, каким будет их следующий ход, – вступает в разговор другая девушка. – Он все еще водит их за нос.
– Лично я, например, хочу, чтобы так и продолжалось, – добавляет Лайла. – Видели, что он написал сегодня утром?
Все вдруг резко замолкают, и я понимаю, на что они смотрят. Я поворачиваю голову и перевожу глаза на кусок стены прямо над дверью каморки учителей физкультуры. Мягкий поток воздуха из вентиляции треплет большой лист белой папиросной бумаги, криво прилепленный на стену.
Я улыбаюсь про себя. Сердце начинает биться быстрее. Я заканчиваю приводить себя в порядок.
– «Не осуждай мастурбацию, – Мел Лонг зачитывает вслух послание, которое, как мы все видели утром перед тренировкой, скрыто под листом папиросной бумаги, – это секс с тем, кого я люблю».
Все начинают хохотать. Держу пари, они даже не знают, что это цитата из Вуди Аллена.
