Книга Месть идеальной женщине - Дэни Коллинз

Клер проснулась в незнакомом месте. Она часто заморгала, постепенно память возвращалась к ней. Поднявшись на локте, она окинула комнату сонным взглядом. Так. Она все еще в постели Алексея, без одежды и… теперь женщина. Начавшееся было волнение улеглось, как только она поняла, что в постели одна. Видеть Алексея сейчас было бы невыносимо. Она залилась краской при одной мысли о нем.

Клер села на постели и, поджав колени, уткнулась в них лицом. Как она могла позволить Алексею сделать с ней все это? Да, она росла без избытка любви, но ведь она никогда прежде не испытывала такого сильного сексуального влечения.

Ей вдруг подумалось, что теперь Алексей начисто потеряет уважение к ней. И что это за архаичные представления о девственности? Он осудил ее… Клер не было нужды переживать из-за его мнения, но ей это плохо удавалось. Ей хотелось знать, понравилось ли ему быть с ней так же, как ей понравилось быть с ним.

Клер не сомневалась, что физическое удовольствие от их близости для него на втором месте. Переспав с ней, Алексей лишь окончательно утвердился в победе над Виктором. После секса он просто ушел, его интерес к ней испарился. Клер с тоской подумала, что никто не хочет оставаться с ней надолго. Было наивно и глупо даже думать о том, что такой мужчина всерьез заинтересуется ею.

Тихонько скрипнув, приоткрылась дверь.

Алексей застал ее врасплох. Клер обратила внимание, что на нем вчерашняя одежда. Брюки и свитер казались мятыми. Его волосы были еще влажными после душа. Она до сих пор помнила их запах и мягкость, их прикосновение к ее груди. Однако выглядел он весьма самоуверенно. Клер захотелось накрыться одеялом.

Алексей смотрел внимательно – так, словно видел ее насквозь. Ей казалось, что он читает ее мысли, и это приводило ее в отчаяние. Она не могла отвести от него глаз. При воспоминаниях о его ласках тело вновь оживало. Она вспомнила тот момент, когда они соединились друг с другом, и подумала, что то, чем они занимались, можно назвать только любовью. В тот момент Клер чувствовала себя любимой.

Сейчас же она в полной мере ощущала всю мерзость бытия. Душой она устремилась к воспоминаниям, подобно цветку, который тянется к солнцу. Но того мужчины, который любил ее прошлой ночью, больше не было. Перед ней стоял прежний Алексей – человек, движимый по жизни жаждой мести. Для него она была разменной пешкой в шахматной партии, которую он тщательно разыгрывал на протяжении долгого времени. И она свое отыграла.

Сейчас лучшее время, чтобы расставить все точки над «i» и побыстрее убраться из этой постели, дома, страны. Подальше от него.

– Есть хочешь?

Она нервничала и терзалась подозрениями. Это сарказм? Да, она действительно проголодалась. Или же он так бестактно напомнил ей о несостоявшемся ужине?

Какая жестокость. Клер мысленно отгородилась от него, как делала это еще в школе, когда ей докучали испорченные одноклассники.

– Я бы что-нибудь съела.

Убрав с лица прядь волос, Клер посмотрела на него с безразличием. Если другие женщины могут обсуждать секс за чашкой кофе во время ланча, она тоже сможет. Ей следует сохранять спокойствие, как и Алексей. Нужно как-то пережить это неловкое утро, а затем выкинуть все, что произошло, из головы.

– В чем, собственно, проблема? Не можешь самостоятельно сварить пару яиц? Мне нужно и это сделать?

Его брови чуть приподнялись от такой дерзости. Теперь он не казался ей таким уж уверенным в себе. Под глазами у него залегли темные круги, словно он провел беспокойную ночь. Она на секунду подумала, что Алексей лишился сна из-за нее, но эта приятная мысль быстро вылетела у нее из головы.

Последние сомнения покинули Клер, когда он усмехнулся.

– Для этого существуют специальные люди. Но сегодня я заказал для тебя традиционную французскую выпечку. Кажется, это называется тарт…

– Но я бы хотела сама сходить в кондитерскую.

Алексей удивился. Последнее, чего ему хотелось, – гулять с Клер рука об руку по Елисейским Полям. Но оказалось, что и она вовсе не настроена на романтичный лад.

– Послушай, я никогда не была в Париже. Естественно, мне хочется самой дойти до кондитерской. – Ее щеки чуть порозовели. – Но, в общем, не важно. Не оставишь меня на минутку?

Клер решительно повернулась к Алексею спиной и опустила ноги с кровати, давая ясно понять, что ему надо уйти. Однако Алексей не двинулся с места. Сердце Клер предательски подпрыгнуло в груди. Она перевела дыхание, стараясь отбросить фривольные мысли. Умом она понимала, что не должна желать его, чтобы не потерять последнее уважение к самой себе. Тщетно. Она злилась и ненавидела себя за такую слабость.

Стараясь не выдать своего замешательства, Клер все ждала удаляющихся шагов. Молчание затянулось.

Алексей прошел мимо нее в ванную, затем положил шелковый халат в изножье кровати.

– Не торопись.

Когда он вышел, Клер шумно выдохнула. Почему она чувствовала себя такой несчастной? Этот мужчина ворвался в ее жизнь лишь сутки назад и успел перевернуть весь ее привычный мир с ног на голову.

Оставалось лишь надеяться, что когда она освежится и переоденется, то почувствует себя по-другому. Обязательно.

Алексей не привык к женскому равнодушию по отношению к себе. Если ему нужна была женщина, он получал ее, а затем просто уходил.

За стеной шумела вода. Он смотрел в окно на узкую вымощенную булыжником улицу, но перед мысленным взором стояла Клер в душе. Вот она намыливает свою персиковую кожу, пенные струи едва прикрывают изгибы ее тела…

Осознание того, что ее гибкое, точеное тело находится совсем близко – в смежной спальне – приводило его в неистовство всю ночь.

Алексей наивно полагал, что, когда получит Клер, его пыл угаснет. Так обычно и бывало. Но не в этот раз. Прошлая ночь казалась ему сном во плоти. Вновь и вновь он вспоминал, что произошло, осознавая, что это отнюдь не был секс на одну ночь.

До встречи с Клер Алексей не знал, сколько времени ему предстоит провести в Лондоне. Он собирался медленно загонять Ван Эйка в угол – лишать богатства, нажитого нечестным путем, посадить в тюрьму, опозорить… После его внезапной кончины Алексей почувствовал себя сбившимся с курса.

Поглощение также перестало интересовать его – он мог смело поручить формальности своим коллегам в России.

Принимая во внимание неопытность Клер, им следовало расстаться как можно быстрее. Однако он этого не хотел. К чему изображать из себя джентльмена? Он обесчестил ее, что ж – сделанного не воротишь. К тому же с ее стороны это было тактическим ходом. Клер волновала лишь перспектива остаться без дома и работы, если она ему откажет. Ах да, и еще какой-то мнимый фонд… Что ж, если эта женщина решила продаться, он станет ее первым покупателем.