ЗАПАДНЯ
Перед тем, как уехать, уже в потемках я застолбил местоположение в GPS айфона так, чтобы этого никто не заметил. Дома у старика был WiFi. Я посидел с лэптопом до полуночи. И вот что я нарыл. Район, где находился склад дяди Роджа, назывался Тахома Крик. Как и любой уважающий себя муниципалитет, мэрия города Чикаго имела план развития на ближайшую декаду. И документ этот был опубликован в открытом доступе для обсуждения с общественностью. Обычная, стандартная процедура. Интересным оказалось другое. Стройка, увиденная днем, принадлежала подрядчику «Симменс и Майер», который за ближайшие десять месяцев обязался возвести новый бизнес-центр. Стоило бросить взгляд на карту в той же GoogleEarth, чтобы понять, что на десять миль в округе ничего подобного нет. Недалеко от центра по планам архитекторов и планировщиков должна была пройти дорога. Университет Тринити согласовал строительство двух дополнительных корпусов и студенческого городка для физико-химического факультета. А сразу за ним должен был вырасти жилой район. Им даже нарезали наделы. «Грехем Электрикс» год назад начала тянуть ветку в Тахома Крик, но меня порадовало еще и то, что при посредничестве университета нашлись доноры, оплатившие строительство нового хаба. Теперь, хвастался ректор, ученые Тринити получат сверхновые испытательные площадки и лаборатории с самым скоростным интернетом. На месте бывшего машиностроительного завода планировалось разбить промышленный парк, у них уже были крупные инвесторы для переноса и расширения производств. Словом, слегка углубившись в планы Чикагского муниципалитета, я понял, что в скором времени сюда подтянется индустрия развлечений – торговые центры, клубы и рестораны. Пока же ничего подобного не было. Я еще раз внимательно отследил круг радиусом в пять миль, центром которого был склад дяди Роджа. На всю эту площадь только две забегаловки. И, судя по всему, не самого высокого толка. Вот почему старику сегодня днем пришлось пилить минут двадцать за более-менее сносными сэндвичами и пивом. Вобщем, Гугл меня определенно раззадорил. Здесь было, о чем подумать. Положительным моментом были амбиции Трэвиса. Отрицательным – закрытая от моего сканера мозговая деятельность его дяди, спорадическая, в жесткой борьбе с атеросклерозными бляшками, усугубленная старыми болячками и общим скептическим восприятием жизни. Достаточно взглянуть на его вечно недовольное лицо. С такими людьми тяжело иметь дело. Если он упрется, ни деньги, ни здравый смысл не заставят его свернуть. Это не поза, а состояние души. Однажды моя мать в шутку упрекнула деда, что его ранчо, обычно такое ухоженное, выглядит слегка запущенным. Так и есть, согласился дед, и добавил: видишь ли, я так долго разгребал все это дерьмо, что теперь мне самому на все насрать. Хотя тогда он был еще бодр и в прекрасной памяти. Но что-то изменилось, что-то глубоко внутри. У старика Роджера вполне определенно могли быть свои виды, и к этому следовало быть готовым. Ибо больнее всего судьба в этом мире лупит именно по раскатанной губе. Я решил осмотреться. Начать с технических моментов. Моим первым открытием уже на следующее утро была дверь в глубине склада, слева от камина. За ней оказалась натуральная подсобка, захламленная донельзя, но тоже с окнами, довольно просторная, если вынести все ненужное. И еще там был древний умывальник, ржавый, нерабочий. Ни дым, ни копоть в чулан не проникли, хотя и без них ремонт был просто жизненно необходим. Затем по дубовой лестнице я поднялся на второй этаж. Пол основательно прогорел в двух местах. В одном из них особенно сильно и неудачно, так что без замены двух балок было не обойтись. Гарью здесь пахло невыносимо. Но крыша была цела, ни единого потека. Маневрируя между сугробами старой рухляди на полу, присыпаными пылью, я отметил прерасный вид из окна, которое так же безвкусно обкорнали кладкой. Белые стены, подумалось мне, и побольше цветов.
Когда мы с Трэвисом привели в порядок каменный пол первого этажа, я заметил, что дядя Родж встал перед дилеммой. Он ничего нам об этом не говорил. Однако, наблюдая за ним, я понимал, о чем он думает. После того, как мы смахнули сажу со стен, вид лучше не стал. Грязные жирные потеки вгоняли в тоску как его, так и потенциальных покупателей. Приглашенный электрик залупил цену за ремонт проводки. Дядя Родж полдня плевался и возмущенно бормотал что-то себе под нос, пока мы монотонно, дюйм за дюймом простукивали стены. Как я и предполагал, штукатурка пережила стихию. Меня это не особенно радовало. Стены были кривыми, как и полагалось старому дому фермера, но я сильно сомневался, что местные мастера захотят играться с выравниванием поверх старой облицовки. Обычно такие парни любят сбивать ее до кирпича, а уж потом наносить новую. Так дороже для хозяина и, соответственно, доходнее для них. Своего они не упустят. Там, где горели полки, прислонившись почти к стене, и с другой стороны, между окон, мы отвалили на пол почти восемь ведер растрескавшейся смеси. Картина стала еще «веселее». Продавать этот «курятник» в таком виде можно было только на слом. То есть незаслуженно дешево, почти по цене земельного участка. С другой стороны, любое улучшение требовало вложений. Хуже того, прежде, чем отстегивать на ремонт, надо было определиться с его будущим назначением, а у дяди Роджа, как я понимал, не было конкретной позиции в этом вопросе. Он попросту не знал, кому это сбагрить. Для хознужд хватило бы починить проводку и выбелить стены. Для производства нужно было тянуть еще одну фазу, разбираться с водопроводом и сливом и еще черти с чем. Кстати, о чертях. Если подновить фасад, снять мох с крыши и навести марафет внутри, здесь вполне можно было бы обустроить молитвенный дом. Поэтому, когда к нам нагрянул убеленный сединами преподобный Найджел, а следом за ним предводитель общины менонитов, я понял, что медлить больше нельзя. Действовать следовало быстро, но тонко. Я начал с Трэвиса. Просто бросил зерно, почти оговорился. В духе, как славно было бы иметь свой ресторан в твои годы. Большой зал внизу, маленький наверху. В подсобке можно оборудовать кухню – до газа футов триста. Парнишка повздыхал с глупой улыбкой. Потом задумался. Я понял, что он мой. Здесь ни одного кабака поблизости, подливал я время от времени. Вокруг стройки, через год народу тут будут толпы, и они захотят есть. Они скажут, накорми нас, Трэвис. А где будешь ты? Жарить куриные стейки в «Маме Джо»? Я видел, что задел его не нашутку, и взял следующее полено: дядя любит тебя, я знаю. Не упусти шанс. Поговори с ним. Потом я дал ему потомиться пару дней на медленном огне. Прежде, чем сделать финальный пас. Я сказал, что готов вложиться в ресторан на правах партнера. Для Трэвиса это было бы серьезное подспорье в разговорах с дядей. Как ни крути, а дядя Родж почувствует запах денег. В этом я не сомневался. Через пару дней за ужином, когдя тетя Полли, покончив с посудой, ушла к себе, и мы остались втроем, чтобы пропустить по стаканчику вермута, старик взглянул на меня: Трэвис говорит, ты собираешься открыть ресторан. На его лице не было ни тени улыбки, ни издевки, ни заранее принятого решения. Он просто излагал. Я кивнул: у меня есть сорок штук, хватит, чтобы привести здание в порядок. Старик поморщился в смысле «допустим». Еще двадцать я готов вложить в оборудование – плиты, холодильники, вытяжки. Семь – на мебель и посуду. Пять на рекламу. Плюс покупка лицензий. Если вы поможете с парковкой – у нас все получится. Он посмотрел на Трэвиса. Тот сидел, потупившись. Старик поднес к губам бокал и пустил глоток вермута в закадычье. А зачем мне весь этот цурес? Я пригубил свой: и дом, и земля останутся ваши. Мы откроем компанию – я и Трэвис. Ресторан будет в аренде. На десять лет. 25 сотен в месяц после открытия и 3 тысячи после года. Если мы облажаемся, у вас останется готовый бизнес. И стоить он будет подороже того, что вы можете выручить сейчас. Вы ничем не рискуете. Он продолжал молча цедить вино. Трэвис проглотил язык, и мне это казалось забавным, хотя и играло против меня. Молится чтоли, сукин сын. Мог бы поддакнуть, расшевелить старика. Стакан опустел, он потянулся к бутылке, плеснул еще четверть. Грузно закупорил. Повел бровью: а чем вы собираетесь купить людей? Никто не станет ехать сюда ради обычной забегаловки. Местные вам не подмога. Я поймал на себе взгляд Трэвиса. Старик был прав. Рано или поздно в Тахома Крике будет людно, но пока солнце взойдет, роса глаза выест. Времени на раскачку у нас впритык. Ресторан должен выстрелить. Как насчет блюд из конопли? Первый
