Данте засмеялся, и хотя она должна была обидеться за то, что он смеется над ее несчастьем, она не сделала этого. Было в нем нечто, что действительно очаровывало.
— Я никогда не слышал, чтобы такое случалось прежде, — сказал он.
— Оставайся поблизости. Все виды странных вещей произошли со мной за последнее время.
Он откинул волосы с ее лица.
— Я думаю, мне бы понравилось сделать это. Если ты не возражаешь.
По неизвестной причине эта мысль согрела ее. С Данте было довольно весело.
Когда они не сражались.
— Чего ты ожидаешь от своей жены, Данте?
Он пожал плечами, затем, обняв ее одной рукой, проследовал мимо банкетных столов с флайерами и бесплатными сувенирами, стоявшими в ряд.
— Не больше, чем любая другая пантера, я думаю. Я ожидаю, что ты будешь приходить домой на время своего периода и уходить, когда он закончится.
Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой.
— Ты бы дал мне уйти, если бы я захотела?
Он нахмурился.
— Такова природа нашего вида, Пандора. Почему я должен препятствовать ей?
— Но другая стая…
— Не бери в голову, — сказал он, прерывая ее. — Есть что-то в корне неправильное в любом, кто пытается заставить пантеру действовать против его или ее характера. Это то, чего я ожидаю от Аркадиан, не от Катагарцев.
Она улыбнулась ему, ощущая, как еще одна гормональная волна омыла ее тело.
По хмурому выражению лица Данте она могла сказать, что он тоже почувствовал это.
Рука вокруг нее сжалась.
— Мы можем подождать? — быстро спросила она. — Я не хочу снова заниматься с тобой любовью, пока мы четко не определим некоторые вещи между нами.
Даже несмотря на то, что секс с ним прояснит ее голову, ее человеческое сердце хотело большего между ними, чем просто физическая связь. Она хотела узнать человеческую часть своего партнера.
— Какие? — спросил Данте.
— Я не знаю, — честно ответила она. — В сердце я знаю, что вручить тебе себя — это самое лучшее для нас обоих. Возможно, это самое необходимое, так как я больше не имею стаи, чтобы защищать меня. Но человек во мне хочет узнать тебя лучше, прежде чем я сделаю следующий шаг.
К ее облегчению, он не попытался уклониться или заставить ее.
— Чего ты хочешь от меня?
— Просто побудь со мной немного как человек, и позволь мне узнать тебя, хорошо?
Данте кивнул, хотя то, чего он действительно хотел, это взять ее обратно наверх и дать ей то, чего жаждали их тела.
Но она была молода и напугана. Это был важный шаг для них обоих. Связывание было вечным, и это было не то, к чему можно отнестись с пренебрежением.
Истинная привязанность к кому-то еще была полностью чужда для него. Он понимал преданность. Обязанность.
Но любовь и нежность…
Пантеры не мечтают о таких вещах. Они понимают лишь насущные потребности. Такие как еда, крыша над головой, секс.
Потомство.
И еще он хотел от нее чего-то большего. Чего-то более глубокого.
Он хотел ее одобрения.
Ее прикосновения.
Это было глупо. Зачем ему нужны такие вещи? У него есть деньги. Власть. Магия.
Он мог бы заставить ее сделать все, чего он хотел от нее. Но все же это не даст ему того, чего он хочет.
Ее сердце.
Будь проклята его человеческая половина.
Вздохнув, он повел ее в стейкхаус[19]«Маркиза»[20], где они могли чего-нибудь поесть.
Ночь быстро проходила, пока Пандора следовала за Данте вокруг различных палаток и концертных площадок, где альтернативные группы демонстрировали свои произведения и таланты. Казалось, у Данте был талант находить действительно хороших исполнителей, которые были в восторге от предлагаемых денег за то, чтобы играть в его клубе в Миннесоте.
— Как давно ты владеешь своим клубом? — спросила она, когда он купил три диска группы «Emerald Rose», которая до этого играла снаружи конференц-зала «Хайатт».
— Теперь уже почти тридцать лет.
Ничего себе, это было долго. Данте хорошо выглядел для мужчины, которому было больше чем двести лет.
Действительно хорошо.
— А люди не догадываются, что ты всегда там и что ты никогда не стареешь?
Он покачал головой.
— Когда они покидают «Инферно», мы немного вмешиваемся в их сознание. Даже если они приходят каждую ночь, они никогда не помнят тех из нас, кто не стареет или не меняется.
— Это должно быть хорошо. В моей… — она не решалась выговорить слово «стая», с тех пор, как они бросили ее. — В моем мире мы стараемся держаться от людей как можно дальше.
— Так на что похоже это будущее, в котором ты живешь?
— Не сильно отличается от этого. Ты никогда там не был?
— Нет, с тех пор как я был юнцом. Когда я впервые получил контроль над своей способностью путешествовать во времени, я поперемещался туда-сюда немного. Но через некоторое время мне это наскучило. Изменялись вещи и места, но не люди. Таким образом, я решил оставаться со своей стаей в Миннесоте и не беспокоится о прошлом или будущем.
Ей понравится иметь возможность вот так перемещаться во времени. Это настоящая свобода и это та вещь, которую она никогда не знала.
— Ты можешь меня научить, как использовать мои силы таким образом? — спросила она.
— Конечно.
Она улыбнулась. Ни одна из ее сестер, которые были отправлены в этот период времени, ничему не обучалась. Катагарцы не позволяли им развивать силы из опасения, что они покинут их. Некоторых из них Катагарцы даже заставляли носить ошейники metriazo[21]для того, чтобы никто из них никогда не мог использовать свою магию.
Это было сурово и жестоко.
— Это трудно — путешествовать во времени? — спросила она.
— Не сейчас, не для меня. Но мне понадобились века, чтобы усовершенствовать свои силы. В первый раз это может быть… непредсказуемо. В последний раз, когда я оставил Лео и Майка дома, они переместились из Миннесоты 2002 года на Алеутские острова в 1432, вместо Нью-Йорка в 2065 год. Было чертовски тяжело найти их и забрать снова домой.
