- Тетушка, вы дома?
Ответа не последовало. Глубоко вздохнув, девочка шагнула вперед, нащупала на стене выключатель. Приглушенный свет выполненного в японском стиле светильника озарил разгромленную прихожую. Дорогая, собираемая на протяжении долгих лет мебель, была перевернута, содержимое шкафчиков и шкафов в беспорядке валялось на полу, некоторые фарфоровые вещицы из тетушкиной коллекции разбиты. Казалось, по квартире пронесся сметавший все на своем пути ураган. Холодея от страшной догадки, Аннушка устремилась вглубь квартиры.
Тетушки нигде не было — ни живой, ни мертвой. Осмотрев все комнаты, девчонка вернулась в гостиную, без сил опустилась в кресло возле телефона. Похоже, ей оставалось только позвонить в милицию. Она уже потянулась к трубке стоявшего на журнальном столике телефона, когда заметила лежавший рядом лист бумаги. На нем была изображена Александра Георгиевна! Рисунок был сделан точными скупыми линиями, и очень достоверно передавал страх, застывший на тетушкином лице. Женщина замерла, откинувшись в кресле, глядя широко раскрытыми глазами перед собой, словно узрела посланца ада. Аннушка повертела в руках необычный портрет, отложила его в сторону. Она могла до бесконечности гадать, что произошло с тетушкой, но ни на шаг, не приблизилась бы к ответу. Расследованием преступления должны были заниматься профессионалы, а ее долг состоял в том, чтобы как можно скорее сообщить им о случившемся.
Телефон молчал, и это почти не удивило Аннушку. Сегодняшний день был просто переполнен неприятностями, а потому иного не следовало и ожидать. Взгляд засек обрывок телефонного шнура, свешивавшийся со столика. Девочка поднялась с кресла, намереваясь идти за помощью к соседям, как вдруг услышала очень тихое, донесшееся издалека восклицание:
- Где я?! Помогите!
Голос, несомненно, принадлежал Александре Георгиевне, хотя и был немного искажен, словно звучал из-под толстого ватного одеяла.
- Тетушка! Я иду! Отзовитесь!
Но крик больше не повторялся. Взволнованная Аннушка стояла у окна гостиной, напряженно прислушивалась, но в ее ушах звучал только стук собственного сердца. Как показалось девочке, зов о помощи прозвучал со стороны ее спальни и, выждав несколько мгновений, она направилась туда. "Может быть, тетушка спряталась в шкафу или под кроватью, а теперь не может оттуда выбраться?" — тешила себя надеждой Аннушка, прекрасно зная, что в ее комнате никого нет. Она только что осмотрела всю квартиру, никого в ней не обнаружила, но ей так хотелось верить в благополучное завершение этой непонятной истории, так хотелось увидеть свою тетушку живой и невредимой…
- Александра Георгиевна, вы здесь?
Но тетушка не пряталась под кроватью племянницы, не было ее и в шкафу. Похоже, Аннушке просто почудился ее жалобный зов. Надо было уходить, но тут девочку привлек другой, уже ставший знакомым звук — негромкое постукивание, которое, якобы, издавала нарисованная на картине детская игрушка. Момент явно не подходил для разгадывания необычных, тянувших на мистику происшествий, но Аннушка все же шагнула к картине. То необъяснимое, пугающее чувство, которое возникло в момент, когда картина оказалась в их доме, всколыхнулось с новой силой, полностью завладев сознанием девочки. Пронизанный солнечным светом интерьер нарисованной детской внушал безотчетный, запредельный ужас.
Картина и в самом деле преобразилась. Дверь на дальнем плане, все это время привлекавшая внимание девочки, оказалась распахнутой настежь, а за ней отлично просматривалась соседняя комната нарисованного дома. За круглым, накрытым скатертью столом сидела женщина. Ее короткие, платинового цвета волосы, очки в золотой оправе, джемпер в черную полоску казались удивительно знакомыми. Не верившая своим глазам, до полусмерти испуганная, но в то же время удивленная Аннушка рассматривала изображенного на холсте человека. Вскоре последние сомнения исчезли — перед ней была Александра Георгиевна!
- Тетя, вы здесь? — не своим голосом прошептала девочка. — Вы действительно, здесь?!
- Аннушка… — прошелестел из пустоты знакомый голос. — Аннушка…
- Тетя!
Белая нарисованная дверь начала медленно закрываться, заслоняя фигуру тети. Девочка ринулась вперед, пытаясь спасти Александру Георгиевну. Казалось, можно было просунуть руку внутрь дьявольской картины, распахнуть высокие створки, вывести тетушку из этого кошмарного мира, но под пальцами Аннушки оказалась только прохладная неровная поверхность холста, который едва не лопнул от ее отчаянного порыва.
- Тетя… — слезы потекли из глаз большими тяжелыми каплями. — Вернитесь…
Однако переживать Аннушке пришлось недолго — отчетливый, принадлежавший нашему миру звук разрушил ее скорбь. Кто-то дергал ручку реальной, находившейся в реальной квартире двери, пытаясь открыть ее. В одно мгновение ока промчавшаяся через просторную квартиру девочка оказалась в прихожей. Она хотела поскорее закрыть стальную дверь на все запоры, обезопасить себя от нового вторжения и только теперь с ужасом заметила, что хитроумные замки, которыми так гордилась ее тетушка, просто исчезли! Такого не могло случиться наяву, но Аннушка отчетливо видела только одну единственную защелку, которая не могла стать преградой даже для начинающего грабителя. Гадать, что произошло, было некогда. Спасавшая свою жизнь девочка действовала решительно и быстро. За несколько мгновений она пододвинула к двери тяжелое трюмо, другую попавшуюся под руку мебель, соорудив небольшую баррикаду.
- Вот черт! Она нас услышала! — со злом произнес незнакомый мужской голос, а затем послышался негромкий скрежет отмычки.
Тяжело дышавшая Аннушка замерла посреди прихожей, не зная, что делать дальше. Она понимала, что те, кто пришел за ней, в два счета справятся с защелкой, разрушат баррикаду и непременно ворвутся в квартиру. Крадучись, она приблизилась к двери, заглянула в "глазок". На лестничной площадке стояло двое молодых мужчин. Одного из них Аннушка узнала сразу, хотя прежде видела только со спины — это был ее похититель, тот, что сидел за рулем иномарки. Второго она видела впервые.
- Открой, мы же знаем, что ты здесь и все равно тебя достанем, — проговорил водитель, уставившись прямо в дверной "глазок", словно увидев притаившуюся за ним Аннушку. — Открой!
- Что вам от меня надо?!
- Закончить начатое.
- Я уже вызвала милицию.
- Нет. Телефон не работает. Я перерезал провод еще днем.
- Уходите! Я буду звать на помощь!
Вместо ответа, защелка медленно поползла в сторону, а стальная дверь дрогнула от усилий навалившихся на нее людей. Бросив испуганный взгляд на непрочную баррикаду, Аннушка помчалась в гостиную, стрелой вылетела на балкон:
- Помогите! Они меня убьют!
Никакой реакции, только в доме напротив сразу погасло несколько окон. Никто не хотел решать чужие проблемы, соседи предпочитали сделать вид, будто давно и крепко спят.
- Помогите!
За спиной слышался грохот отодвигаемой мебели — в любую секунду убийцы могли ворваться в квартиру. Затравленная, напуганная девочка вспомнила, как однажды слышала доносившийся с улицы отчаянный крик, но тогда тетя взяла ее за руку и строго посоветовала не проявлять излишней инициативы. Теперь настал черед самой Аннушки молить о помощи равнодушные сердца.
