Андрей как-то странно тогда посмотрел на нее.
– Мы не в детском саду, – хмыкнул он, но представился: – Андрей, а насчет дружить давай попробуем.
Они действительно стали встречаться. Яна постепенно узнала о жизни Андрея почти все. Этот парень и вправду был не в себе. Удача ему улыбнулась еще тогда, когда он родился единственным ребенком в семье обеспеченных родителей. У него с детства было все, что только он мог пожелать, в то время как другие дети считали глазированный сырок – верхом мечтаний. Его отец был дипломатом и работал в восточных странах. Детство Андрей провел в Китае. Но он был очень болезненным ребенком, и его мама прошла десятки врачей. Ничего не помогало, сын угасал на глазах, не было даже единого мнения в постановке диагноза: от «прогрессирующей дистрофии» до «иммунодефицита». Спас его один монах в Тибете. Там Андрей провел несколько лет и приобщился к восточной культуре, восточным единоборствам. Это спасло его от гибели, но отдалило от родителей. Он стал жить только по одной ему ведомой философии, тренируя дух и тело. Этот с виду щуплый молодой человек получил черный пояс по карате в Японии. Он мог глотать стекло и огонь, останавливать у себя сердце усилием воли на несколько минут, спать на гвоздях, проводить по десять минут без воздуха в ледяной воде и концентрировать свое внимание, запоминал тексты томами, не переставив ни одного слова местами. Яна это оценила и понимала его. Она уважала его странности, и за это «была допущена ко двору», как говорится. Андрей купил себе однокомнатную квартиру, где из мебели у него была одна табуретка, и то для Яны, сам он спал на полу, а задания по предметам ему не надо было учить, так как, прочитав учебник в студенческой библиотеке один только раз, запоминал все сразу. Недостатка в деньгах у него никогда не было, в отличие от других студентов, он не брал их у родителей, а зарабатывал сам. Мог, например, ночью разгружать вагоны или взять перевод с одного из семи языков, которые знал.
После окончания школы он семь лет провел в Тибете. Когда Яна спрашивала, чем он там занимался, он туманно отвечал: «Совершенствовался». Потом он вернулся и поступил в медицинский институт. Туда же после школы поступила и Яна, только на другой факультет. Ей было очень интересно общаться с ним, так как, в отличие от нее и других сокурсников, он многое знал и видел. Но она и предположить не могла, что однажды он признается ей в любви и предложит «провести ничтожный остаток земной жизни в совместном совершенствовании друг друга». Яна растерялась, она с грустью поняла, что их интересной дружбе пришел конец.
– Андрюха, как ты себе представляешь наше совместное проживание? – растерянно спросила она, сидя на табуретке в его пустой квартире. – Мы такие разные…
– Я это понимаю. Я хотел встретить женщину с моими взглядами на жизнь, но любовь, оказывается, неуправляемое чувство, и случилось то, что случилось. Мне нужна ты. Ты – чистый, открытый человек, к тому же очень красива. Ты не думай, что если я странный, то я ничего не вижу и не понимаю.
– Спасибо, конечно…
– А ломать никого нельзя. Каждый человек таков, каков он есть. Ты будешь жить со мной, но так, как ты привыкла жить. Я поставлю тебе здесь кровать, стол.
– Ты убежденный вегетарианец, а я предпочитаю утром бутерброд с колбасой, в обед кусок жареной свинины.
– Ты будешь есть свою пищу, а я свою. – Андрей был согласен на все, но Яна не разделяла его энтузиазма. Она представила себе мысленно картину их супружеской жизни, как она, разжиревшая от хорошей жизни, обещанной ей, матрона в бигуди лежит на пышной перине с кровавым бифштексом в зубах, а ее муж-йог лежит рядом на гвоздях с листиками салата во рту, при этом уверяя ее, что у них полная гармония. Такая картина ей не понравилась почему-то, и она не согласилась с радужными планами Андрея, чем нанесла ему неизгладимую обиду. Яна боялась признаться, но ее останавливало еще одно обстоятельство. Она побаивалась его. Прогуливаясь один раз с ним ночью по парку, она стала свидетельницей кровавой бойни. К ним пристала компания выпивших мужчин, которые, матерясь, решили снять с Яны золотые украшения и избить ее, а может быть, изнасиловать, а потом избить и ограбить. Наличие рядом хрупкого, бледного парня с большими глазами в расчет не принималось. Надо отдать должное, Андрей долго пытался образумить мужиков словами, но диалога, к сожалению, не получилось. Как только потная мужская рука потянулась к Яне, она была грубо перехвачена, и через минуту все хулиганы лежали в рядок с телесными повреждениями разной степени тяжести. Это ее насторожило тогда, Яна даже не поняла, как он это сделал. Не было никаких картинных ударов, криков, они просто были обездвижены и аккуратно выложены в ряд. А уж когда Андрей признался, что знает много точек на теле человека, ударом по которым можно лишить человека жизни, у нее самой заболело все тело сразу. В голове стали появляться страшные мысли. Зная свой неугомонный характер и темперамент, бьющий ключом, Яна подумала о том, что вдруг она надоест ему и он легким движением руки нажмет на одну из этих точек?
Андрей сразу почувствовал ее страх и был глубоко уязвлен.
– Неужели ты думаешь, что я смогу причинить тебе вред?
Яна была молода, глупа и не нашлась что ответить. Вскоре она увлеклась одним типом и выскочила за него замуж. Их пути с Андреем разошлись, хотя она понимала, что в ее жизни была встреча с очень умным и неординарным человеком. Окончив институт, Андрей как сквозь землю провалился. Яна, чувствуя свою вину перед ним, пыталась узнать, как сложилась его судьба, но никто ничего толком не знал. То говорили, что Андрей сошел с ума, то, что он подался к тибетским монахам. Родители Андрея к тому времени переехали, и их след тоже затерялся. И вот Андрей собственной персоной стоял перед ней, фактически не изменившись, только став еще более привлекательным.
– Ты что тут делаешь? – спросила Яна, оттесняя Андрея плечом и проходя внутрь замка.
– Охраняю этот замок от толп туристов, готовых разнести его по камешку на сувениры, в качестве его владельца, – ответил он.
– Так ты и есть тот странный «черный человек», купивший эти развалины и пытавшийся восстановить замок? Это неудивительно!
– Что я пытаюсь восстановить исторический памятник?
– Нет, я не об этом, а о том, что тебя и здесь считают странным человеком.
Яна оглядела каменный холл с низким сводчатым потолком и поежилась.
– Жутко тут как-то…
– Обычный средневековый замок, проходи дальше.
– Спасибо, а говорят, что ты на порог своего замка никого не пускаешь.
– Это все слухи. Я чувствовал, что должно произойти что-то из ряда вон выходящее, когда нашел это место и стал здесь жить. И вот произошла встреча с тобой.
– Ну, это не из ряда вон выходящее событие, – махнула она рукой и прошла дальше, нагибая голову, чтобы не приложиться лбом о каменные выступы.
Туфли на шпильках стучали о каменный пол, эхо шагов разносилось под сводами. Яна вошла в просторный зал, стены которого были отделаны деревянными панелями с узором. Посередине зала стоял большой, овальный, кованый стол, а над ним висела красивая люстра из цветного стекла.
