Нет, первая промашка — взять ее под свою ответственность. Лейтенант Дик Лоренс, конечно же, не повез бы их домой. Возможно, он вообще их никуда не повез бы. Он оставил бы их на всю ночь на жестких стульях. Лишил бы Мэллори сна. Понуждал бы признаться. Давил бы на нее. Бедную Кейти, возможно, до сих пор бы не отпустили в туалет.
Разве для них не лучше оставаться с ним, чем с Лоренсом? Неужели Мэллори этого не понимает? Но этот вариант оказался не лучшим для него. Из-за них он может не получить повышения.
А она, наверное, воспринимает его как племянника Дядюшки Сэма, кулак которого опустился на нее, разрушил ее жизнь, сокрушил свободу и волю. Прекрасно. Пускай сердится. Но почему именно на него? Неужели она не осознает, что ее коварство может спровоцировать мужчину отказаться от своей мечты.
— Ну? — нетерпеливо обратилась Мэллори. Ее бровь выразительно поползла вверх. — Чего мы ждем?..
Дерек проторчал у входной двери, наверное, полчаса.
— Ах да, я все забываю, что вы ничего не смыслите в детях. Нужна целая вечность, чтобы собрать ее.
Он пропустил их вперед. Они прошли к калитке, встали у старого «бьюика». Закрыв двери, он полез в карман за ключами от машины.
— Возможно, я не все знаю о детях, — сказал он, открывая дверцу и помогая Кейти забраться на заднее сиденье, — но кое-что я знаю о женщинах. К примеру, что у них на сборы уходит целая вечность. На свидание ли, на деловую ли встречу… Одной моей знакомой на это требовалось два часа. На макияж ухлопать уйму времени!
Опершись на машину, Мэллори с презрением взирала на него.
— Он еще высчитывает!
— Что?
— Ничего. — Она занялась ремнем безопасности на сиденье Кейти. — Таких женщин себе выбираете. Только и всего.
Он хмыкнул.
— Кейти, ты готова?
— Именно это я и пыталась объяснить вам, капитан. — Мэллори прыснула. — У нее сейчас период самостоятельности. Кейти хочет все делать сама, и, раз вы позволили ей разрисовать всю одежду несмывающимся розовым маркером, ей пришлось переодеваться.
— Начинается!.. — простонал Дерек. Она опять собирается попрекать его маркером.
— Конечно, она не желала надевать то, что я ей достала. Роясь в шкафу, она минут десять выбирала то, что ей нравится, и пыталась нарядиться сама. Затем захотела завязать себе волосы в хвост.
Дерек развеселился:
— Догадываюсь, откуда это у нее.
Мэллори не обратила внимания на комментарий:
— Затем нам пришлось искать ее туфли. Конечно же, их на месте не оказалось. Почему-то лежали на кухонной стойке под газетами.
— Ох, извините. Так мы уже можем ехать?
Мэллори щелкнула замком ремня безопасности на сиденье Кейти и кивнула с таким видом, что Дерек понял — она не из тех женщин, с которыми он встречался раньше.
— Мы готовы, — произнесла она с высокомерием принцессы. Она направилась к водительскому сиденью. Дерек преградил ей дорогу:
— Мне казалось, вчера мы все выяснили. Я поведу.
Мэллори откинула хвост с плеча, скривилась, затем обошла машину, уселась на пассажирское сиденье и захлопнула дверцу.
Дерек нащупал ключи, исподтишка наблюдая за ней. Румянец ярости вновь оживил ее лицо. Что-то затаилось в ее глазах. Наверное, сердится из-за того, что не она хозяйка положения. Лучше уж так, чем истерика. Большинство других женщин на ее месте давно смирились бы и не сопротивлялись.
Но не Мэллори Гарретт. Она боец. И это вызволение из плена превратилось в весьма проблематичное мероприятие.
— Позвольте напомнить вам, — сказал Дерек, и его голос стал резким, будто он докладывал генералу, — правила те же, что и дома. Вы не должны ни с кем разговаривать. Никаких форм общения. Даже визуальной.
У нее было озабоченное выражение лица. Нахмурившись, она отвернулась к окну.
Они свернули с шоссе на боковую улочку. Мэллори по-прежнему не смотрела на него.
— Если считаете, что не в состоянии выполнить эти условия, скажите сразу, и я отвезу вас на военную базу.
Она не повернула головы, но скосила глаза в его сторону.
— Я сделаю все, как вы просите, капитан.
— Будем надеяться.
— Не возражаете, если я составлю список?
— Правил?
— Покупок.
Пожав плечами, Дерек поймал себя на том, что любуется ее длинными ногами, и перевел взгляд на дорогу.
— Я думал, вам немного надо.
Мэллори вздернула подбородок, намереваясь выказать равнодушие.
— Не хотелось бы забыть что-нибудь, а потом возвращаться в магазин неоднократно, не правда ли? — Вдруг она стала заботливой. Что это с ней?
* * *
В одной руке Мэллори зажала список, а другой держала Кейти. Она никогда не видела магазин столь безлюдным.
Обычно, когда они делали покупки в субботу утром, пройти нельзя было, не столкнувшись с кем-нибудь. Большинство соседей отоваривались здесь и не только пополняли запасы продуктов, но и заходили пообщаться. Даже забежав после работы за шоколадным молоком или сыром, можно было перекинуться парой слов с кем-нибудь из соседей.
Сегодня, держа в руке записку, которая начиналась словами: «Пожалуйста, позвоните моей маме и скажите, что у меня все в порядке», она в магазине не увидела ни души.
Капитан огляделся вокруг, взял тележку и покатил к Мэллори.
— Что первое в нашем списке? — спросил он небрежным тоном.
— В нашем?
— Да, мне тоже кое-что надо купить.
Мэллори показала на тележку:
— Свои покупки кладите отдельно. — Она вздернула подбородок. — И не думайте, что я буду оплачивать… — она заметила щетину у него на щеках, и ей захотелось провести рукой по его лицу, — крем для бритья.
Будто прочитав ее мысли, он оглаживал подбородок.
— Будьте уверены, я буду класть свои в голове тележки, а вы в хвосте. Так вас устраивает?
— Повторяю, платить за ваши покупки я не стану.
— И не мечтаю об этом. Итак, что первое в нашем списке?
— Моем, — поправила она.
— О'кей. Так что же у вас первое? — Он потянулся за листком, но она отдернула руку. — Шоколадное молоко?
Мэллори согласно кивнула. Ни одно слово в ее записке не имело отношения к молоку, яблочному соку или даже крему для бритья. Второпях нацарапанные строчки умоляли того, кто их прочтет, позвонить миссис Джойс Чонси в Мемфис, штат Теннесси, и сказать, что ее дочь и внучка живы и здоровы, попросить ее не беспокоиться, так как все остальное Мэллори объяснит позднее. Каким-то образом нужно сунуть записку кассиру, когда будет расплачиваться. О Боже, вся надежда на то, что ее конвоир ничего не заметит.
