Так они проехали несколько миль. У второй заставы виконт остановился и заметил, что, по его просвещенному мнению, они отъехали достаточно далеко, поэтому можно не опасаться случайной встречи с кем-либо из общих знакомых.
– Я не возражаю против того, чтобы еще немного посидеть вот так, Шерри, если ты полагаешь, что так будет лучше, – заверила его Геро.
– Да, но у меня уже затекла левая нога, – с подкупающей искренностью заявил виконт. – Вылезай, чертенок, только, ради бога, причешись! А то ты похожа на бродяжку!
Мисс Уонтедж честно попыталась выполнить его пожелание, впрочем, без явного успеха. К счастью, особенности собственной прически предписывали виконту неизменно носить при себе расческу. Достав ее, он провел по мягким спутанным кудрям, завязал шнурки капюшона под подбородком Геро и, окинув девушку критическим взглядом, заявил, что сойдет и так. Мисс Уонтедж доверчиво улыбнулась ему, и виконт совершил неожиданное открытие:
– Ты похожа на котенка!
Она, рассмеявшись, сказала:
– Этого не может быть, Шерри!
– Может, может. Думаю, все дело в твоем смешном маленьком носике, – заметил виконт, щелкнув по нему пальцем. – Или это, или твоя манера смотреть на меня, широко открыв глаза. Пожалуй, теперь я буду звать тебя Котенком. Такое имя идет тебе гораздо больше, чем Геро, которое всегда представлялось мне крайне неподходящим для девчонки.
– О, а сколько неприятностей оно принесло мне! – воскликнула она. – Ты даже представить себе не можешь, Шерри! Так что я буду очень рада, если ты станешь звать меня Котенком.
– Вот и славно. Значит, решено, – сказал Шерри, вновь трогая коляску с места. – А сейчас нам нужно решить, что я буду с тобой делать, когда привезу в Лондон.
– Ты говорил, купишь мне новую одежду, – не без некоторой тревоги напомнила ему Геро.
– Конечно, куплю, раз обещал, но меня немного беспокоит вопрос о том, где ты будешь спать сегодня ночью, – признался Шерри. – Видишь ли, сегодня мы пожениться никак не успеем.
– Нет, безусловно, ведь мы отправимся за покупками, – согласилась Геро. – Но я могу приехать к тебе домой, не так ли?
– Вот уж ни в коем случае! – решительно заявил Шерри. – Кроме того, у меня нет дома. Я имею в виду, у меня есть квартира неподалеку от Сент-Джеймс-стрит, а это не тот вариант, что тебя устроил бы. Более того, для тебя там просто нет свободной комнаты. Пожалуй, я мог бы отвезти тебя в Шерингем-Хаус, но не думаю, что ты чувствовала бы себя там комфортно. В особняке распоряжаются старина Варли и его жена, а вся мебель накрыта голландским полотном.
– О нет! Пожалуйста, не надо везти меня туда! – взмолилась Геро, которую пугала подобная перспектива.
Джейсон, с большим интересом прислушивавшийся к разговору, в этот момент почел за благо вмешаться и высказал собственное просвещенное мнение. Оно заключалось примерно в следующем: ничто не может оказаться столь же губительным для клевого исхода всего шухера, как обращение к Варли, коего он обозвал старым болтуном, способным растрепать об этом всем и каждому, сто́ит только ему пронюхать о подобной затее.
Виконт, который, как и все молодые люди, обожал обильно уснащать свою речь жаргонными словечками, без труда и абсолютно правильно истолковал мрачное предостережение грума. В целом он был полностью согласен с Джейсоном, однако при этом строго заметил: подобная безжалостная критика старого и верного слуги его семьи объясняется тем, что несколько месяцев назад Варли пресек попытку Джейсона украсть у него часы с цепочкой.
– Вот, кстати, чуть не забыл! – воскликнул Шерри, поворачиваясь к груму. – Проклятье, однако я пребывал в очень расстроенных чувствах, когда уезжал из дому, поэтому сей факт совершенно вылетел из моей головы! Не знаю, что именно ты украл, пока мы там были, но ты не смог бы провести два дня в одном месте, не попытавшись стянуть хоть что-нибудь. Посему давай, выворачивай карманы!
– Вы бы лучше обратили свои гляделки на дорогу, хозяин, – посоветовал ему Джейсон. – Чтобы я да обчистил вашу хазу! Чтоб мне закончить свои дни на каторге, не бывать этому!
– Джейсон! – грозно повторил его светлость.
Грум возмущенно шмыгнул носом.
– Ну, увел я пару желтяков у того старого филина с бледной опухшей рожей, – угрюмо признался Джейсон. – Он мне даже фартинга на чай не подкинул ни разу, скряга.
– Ты хочешь сказать, свистнул пару гиней у моего дяди? – спросил Шерри.
– Откуда мне было знать, что вы не хотите, чтобы я его обчистил? – осведомился Джейсон. – Вы не шепнули мне об этом ни полсловечка, хозяин, вот я и подумал – он не тянет на вашего приятеля!
– Ладно, если это все, то большой беды здесь нет! – жизнерадостно отозвался Шерри. – Правда, скорее всего, деньги-то были мои.
– Он что, ворует постоянно, Шерри? – прошептала Геро, глядя на виконта округлившимися от изумления глазами.
– О да, постоянно! Видишь ли, он ничего не может с этим поделать.
– Но это же очень неудобно!
– Ничуть! Сей факт меня нисколько не беспокоит, – просто ответил Шерри. – У меня лично он никогда и ничего не брал. Правда, было чертовски неловко, когда Джейсон обчищал карманы моих друзей, – он пять раз воровал часы у моего кузена Ферди, прежде чем я поймал его на горячем, – но теперь это в прошлом. Кроме того, большинство людей знает: если у них что-нибудь пропало, пока они были со мной, им достаточно всего лишь сказать мне об этом. Джейсон всегда возвращает мне добычу, если я прошу его. Да, кстати! Эй, Джейсон! Не смей красть что-либо у этой леди! Имей в виду, я не шучу! Рассчитаю тебя без выходного пособия, ежели у нее пропадет хотя бы носовой платок!
– Вы никогда так не сделаете, хозяин! – в ужасе ахнул грум.
– Пожалуй, это правда, – признал Шерри. – Наверное, и впрямь не сделаю. Но я переломаю тебе все кости, поэтому помни о том, что я тебе сказал!
Грум, похоже, испытал нешуточное облегчение, когда понял – хозяин сменил гнев на милость. Шумно вздохнув, он великодушно предположил, что скорее согласится, чтобы его утки заклевали, чем уведет у своей будущей хозяйки хотя бы заколку для волос.
Виконт, вполне удовлетворенный подобным заверением, сказал мисс Уонтедж, что отныне она может чувствовать себя спокойно.
– Если уж на то пошло, не думаю, будто он решится ограбить тебя, – признался его светлость. – Тем не менее не помешает принять кое-какие меры. Крайне странный тип! Готов сделать для меня все на свете, но убей бог, если я знаю, почему!
– Сколько ему лет? – полюбопытствовала Геро.
– Понятия не имею, дорогая моя. И сам он, думаю, тоже. Хотя вряд ли ему может быть больше восемнадцати или девятнадцати.
– Он такой маленький!
– А вот здесь нет ничего удивительного! Одно время его учили на жокея, пока не выгнали взашей из конюшен за воровство. Знаешь, Котенок, я тут подумал и решил, что будет лучше, если я отвезу тебя в «Гриллон».
