Ознакомительная версия. Доступно 4 страниц из 20
– Тем более, этот «черный оракул»… Боревич понимал, что его отравили и подозревал в этом конкретного человека.
Арест
Рудольф, по всей вероятности, ничего страшного не ожидая, сидел дома, когда за его окном раздался скрип тормозов и хлопанье дверей. В квартире сразу стало людно: вошли Пилипенко, Жаров, Минин и оперативники. Пилипенко показал удостоверение и официально представил миссию:
– Следственный отдел города Ялты.
Рудольф оглядел Жарова и поинтересовался, скорчив недовольную гримасу:
– А пресса зачем?
– Это наш внештатный сотрудник, – невозмутимо солгал Пилипенко.
Рудольф широко улыбнулся:
– Подрабатывает, значит, по знакомству.
Пилипенко прошел в комнату. Сказал:
– Ряд свидетелей утверждает, что видели вас прошлой ночью на месте убийства…
– Убийства? Да я никогда в жизни…
– …связанного с кражей предметов из расположения археологической экспедиции.
Рудольф тяжело опустился на стул. Спросил:
– У вас есть ордер на обыск?
– Разумеется, – сказал Пилипенко.
Он извлек из бумажника документ и показал его Рудольфу. Тот тяжело вздохнул:
– Кажется я влетел основательно.
Когда рутинная работа была сделана и краденые артефакты расположились на столе, Пилипенко задумчиво проговорил:
– Чего-то тут явно не хватает.
Жаров оглядел «выставку». Пресловутый кувшинчик с отбитым краешком, с треугольным сколом на горлышке также был здесь. Рудольф уныло сидел на стуле. Пилипенко оценивающе рассматривал его.
– Табличка со стихами как сквозь землю… – заметил оперативник, но следователь не дал ему договорить.
– Нет тут никакой земли, – сказал он, затем повернулся к Рудольфу: – Ты не мог бы освободить этот стул?
Меньше, чем через минуту табличка была в руках Пилипенки, а Рудольф, еще более унылый, стоял напротив с сиденьем стула в руках.
– Будь ты умнее, – сказал следователь, – то вставал бы, прохаживался по своей берлоге. А то сел и сидит. Козе понятно, почему человек к стулу прирос.
– Мне тяжело будет это объяснить, – серьезно сказал Рудольф. – Да, я был ночью в экспедиции. Да, я взял эти вещи. Но я никого не убивал.
– Нехорошо переодеваться призраком, любезнейший! – сказал Пилипенко.
Рудольф посмотрел на него, как на идиота:
– Я? Переодевался?
– Может быть, призрак действительно был? – вставил Жаров.
Пилипенко посмотрел на журналиста, как на идиота. Этим обменом красноречивых взглядов и закончилась сцена обыска и ареста.
Многострадальный кувшинчик
Жаров сидел в кабинете, разглядывая ящик с артефактами на столе. Следователю только что позвонила Лебедева, сообщив, что ее несчастного сторожа увезла «скорая помощь». Телефон стоял на громкой связи, Жаров отметил, что в голосе археологини звучит явное злорадство. Пилипенку эта новость огорчила.
– Спасибо, я знаю, что такое делириум. Горячий и совсем белый, – с грустью сказал он в трубку, затем, закончив разговор, обратился к Жарову:
– Нашим был парнем, служил, дежурил… Эх! Вылью я когда-нибудь твое представительское виски.
– Только попробуй.
– Да не попробую. Шутка. Однако, с призраком Овидия теперь все ясно.
Он посмотрел на ящичек. Сказал:
– Лебедева опознала эти предметы. Они на самом деле украдены из раскопа. Только вот неизвестно: настоящие они или поддельные. Если гробница – и в самом деле мистификация века, то археологине верить нельзя. Нужна консультация с независимыми специалистами.
– Я знаю одного специалиста из Москвы, – сказал Жаров.
– Уж не Вышинскую? Ну, покажи ей, например, этот кувшинчик. Вот. Даю без расписки.
Пилипенко взял кувшинчик с характерной трещиной, отделил его от остальных предметов и поставил на стол перед Жаровым.
Спустя полчаса этот кувшинчик уже вертела в руках пожилая женщина с пышной фиолетовой шевелюрой. Номер гостиницы, куда заявился Жаров, был недорогим, попросту убогим. Ни туалета, ни душа – лишь кран торчал в стене, под ним – раковина. Жаров и Вышинская сидели по обе стороны журнального столика.
– Откуда он? – спросила Вышинская.
– Нашли при обыске у одного черного копателя.
– Не повезло бедолаге.
– А что?
– Откопал где-то подделку.
Вышинская перемесилась к раковине и вымыла руки, сняла с крючка полотенце. Она стояла возле окна, Жаров видел ее силуэт в контражуре. Как и на выставке… Что-то было странное, загадочное в этом силуэте. Жаров подумал, что за ширмой реальности вот уже несколько дней стоит какой-то Сфинкс с разбитым лицом и кидает, кидает через эту ширму всё новые вопросы.
– Проклятая гостиница! – выругалась Вышинская, а по существу добавила: – Эта керамика может служить лишь сувениром для туристов. Сделана в наше время.
Жаров пулей влетел в кабинет следователя. Там уже сидел Минин с какими-то бумагами. Жаров, громко стукнув, поставил кувшинчик на стол.
– Осторожнее, разобьешь! – забеспокоился Минин.
– Не имеет значения, – сказал Жаров. – Это подделка. Вышинская определила кувшинчик как подделку. Похоже, что черные археологи не такие уж и квалифицированные.
– Не думаю, – проговорил Пилипенко, повертев в руках кувшинчик. – Этот Рудольф ведет свою игру. Вероятно, он хорошо знает ее правила. Кувшинчик, между прочим, точно взят из гробницы, и Лебедева определила его как подлинный.
– Что же происходит? – сказал Жаров.
– Возможно, не только Рудольф знает правила, но и Лебедева. Черт ногу сломит в этой античной яме. Не могут так грубо ошибаться сразу двое археологов – черный и белый.
– Откуда вообще взялись в гробнице подделки? – сказал Минин. – Кто и когда их сотворил?
Пилипенко задумчиво посмотрел в потолок. Сказал:
– Есть одно соображение. Допустим, некто имеет тайные коммерческие отношения с сотрудниками экспедиции, и часть предметов уже похищена, заменена подделками, а часть – настоящая.
– Тогда этот некто – вовсе не Рудольф, – сказал Жаров. – Он забрался в камералку, украл несколько предметов, иные из которых и оказалась этими подделками.
– Вот и мотив убийств вырисовывается… – сказал Пилипенко, затем снял трубку и приказал дежурному сержанту привести подследственного.
– Вот еще что, – сказал Жаров. – Я вспомнил, чего не хватало в вещах убитой девушки. Когда я видел ее на выставке, она носила ожерелье из черного жемчуга. Где оно?
Ознакомительная версия. Доступно 4 страниц из 20
